Михель Гавен - Крестоносцы Страница 48

На экране замелькал значок электронной почты. Джин пододвинула курсор. Ей ответила Энн Баскет.

— Одну минуту.

Джин открыла послание.

«Здравствуйте. Спасибо за ваше письмо. Я понимаю сомнения вашего командования в моих намерениях, но они остаются неизменными. Если есть возможность приехать в Багдад и работать там, то я непременно воспользуюсь ею. Согласна на любые условия. Получив ваше письмо, позвонила своему адвокату, чтобы он немедленно начал процесс расторжения контракта с клиникой. Меня не пугают никакие карательные санкции. Я думаю, мой адвокат все уладит. Я буду рада познакомиться с вами, Джин, и с нетерпением жду встречи. Ваша Энн Баскет».

— Скоро у нас появится весьма компетентная коллега. — Щелкнув мышью, Джин вызвала на экране фотографию Энн и показала Мэгги. — Вот видишь, какая симпатичная женщина из Лондона. Доктор Энн Баскет из клиники Виктории. Она хирург, специальность — гепатопанкреатическая хирургия, но также в Кембридже изучала сосудистую хирургию. Хорошо умеет шить сосуды, и хотя не училась у моей бабушки, насколько я поняла из ее работ, действует по методу бабушки.

— Она приедет к нам, в Эль-Кут? На базу? Из Лондона? — Мэгги вскинула брови. — Ей не нравится работать в клинике Виктории? Неужели скучно?

— Нет, не скучно, — ответила Джин. — У нее там хорошая практика, богатая клиентура, интересная научная работа. Просто у нее есть личные причины стремиться в Ирак. Ради этого она готова пожертвовать всем остальным. Мы можем только помочь ей совершить рискованный шаг. Если хочешь, речь идет о нашей обязанности. Она приедет не в Эль-Кут, а только в Багдад. Дэвид там подобрал ей место, причем, как ты понимаешь, относительно безопасное. Даже в первую очередь здесь надо думать о безопасности. Мы сможем общаться и обмениваться опытом. Кое в чем ее советы, исходя из работ Энн, смогут нам пригодиться.

— Симпатичная. Хорошее лицо, серьезное. — Мэгги наклонилась к компьютеру, рассматривая Энн. — Я думаю, мы поладим. Мне будет интересно.

Внизу под портретом Энн замелькала голубая строчка: «Джин, срочно зайди ко мне. Есть новости. Дэвид».

— Мне надо уйти.

Джин закрыла файл с фотографией и встала из-за стола.

— Я понимаю. — Мэгги поднялась. — Если я понадоблюсь, я буду в госпитале, на своем обычном месте.

— Я знаю. — Джин чмокнула подругу в щеку. — Я рада, что с Александром у вас все так хорошо сложилось.

— А я как рада! Ой-ой! — Мэгги улыбнулась и закатила глаза, мотнув головой.

— Что-то от Джавада?

Джин вошла в кабинет Дэвида. Она чувствовала, как от волнения у нее дрожат кончики пальцев. Неужели все получилось? Или провал? Ответа пришлось ждать недолго.

— Садись. — Дэвид показал на стул. — Я получил сообщение от агента из Багдада.

— И?.. — Джин взволнованно наклонилась вперед.

— Муктада позвонил Джаваду два часа назад и назначил встречу.

— Назначил встречу? — растерянно повторила Джин, не зная толком, что думать — хорошо это или плохо.

— Все нормально, — видя ее обескураженность, успокоил Дэвид. — Ничего особенного здесь нет. Джавад — опытный человек. Его хорошо подготовил мой агент, поэтому какой бы поворот ни приняла их беседа, прокола не будет. Такой звонок состоялся! Это самое важное. Значит, наш план сработал, и Селим сделал свое дело. Судя по всему, Магеллану остались считаные дни, а может, и часы.

— Меня поразила теперешняя уверенность Селима. — Джин опустила голову на руки. — Муктада имеет на него колоссальное влияние. Селим благоговеет перед ним, а скорее даже боится, но ради Энн он преодолел свой страх. Она не переменила решение, и это тоже хороший знак. Она согласна работать у Джавада и уже поручила своему адвокату расторгнуть контракт с клиникой. Все-таки я удивлена теперешней решимостью Муктады. Я полагала, все ограничится звонком, ведь за Джавадом могут следить.

— А дальше? — воскликнул Дэвид. — Пусть следят! Не Джавад же первым сделал шаг к этой встрече. Муктада позвонил ему и попросил консультацию по теологии, а он может позвонить кому угодно. Джавад — крупный специалист в данной области, и к нему обращаются разные люди. Почему бы им не встретиться и не поговорить на религиозно-философские темы? О чем они будут говорить, люди Магеллана никогда не узнают. — Дэвид едва заметно улыбнулся. — Возможно, узнает сам Магеллан — за мгновение до того, когда будет поздно.

— Что можно сейчас сделать? — Джин внимательно смотрела на Дэвида.

— Ничего, — пожал он плечами. — Ждать. Ждать, пока все придет к тому результату, которого мы желаем. Механизм запущен, он должен сработать. Будем надеяться, он сработает до конца, если вдруг не случится непредвиденного сбоя, как я никогда не устаю повторять. Вот тогда нам все придется начинать сначала. В случае нашей неудачи Магеллан вообще ляжет на дно, и тогда попробуй достать его оттуда. Явно придется попотеть.

— Ты считаешь, есть такая вероятность?

— Я считаю, ее всегда надо держать в голове. Не все зависит от нас, но уж поверь, — Дэвид прикоснулся пальцами к руке Джин, — у меня есть некоторый опыт. Мне кажется, все пройдет гладко, только забегать вперед — неблагодарное занятие. Остается только ждать.

— Ждать.

— Да, нелегкая задача, хотя кажется и наоборот, — Дэвид снова наклонился к компьютеру. — Противная задача, особенно в нашем деле. Именно здесь терпение и умение ждать значат необыкновенно много, а поспешность порой дорого обходится.

— Да, я понимаю, — вздохнула Джин. — Значит, я могу спокойно заняться своими делами в госпитале?

— Можешь, — кивнул Дэвид. — Пока Магеллан не обезврежен, на патрулирование я тебя больше не отпускаю. Приступай к своим непосредственным и, насколько я понимаю, любимым обязанностям.

— Ага. Я даже соскучилась, если честно, — призналась Джин.

— Хочется кого-нибудь разрезать? — пошутил Дэвид, быстро взглянув на нее.

— Вроде того. Мэгги все эти дни справлялась одна и не жалуется, но я же представляю, как она устала. Теперь я заменю Мэгги. Ей сейчас есть с кем приятно провести время.

— Вот как? — Дэвид вскинул брови. — У Мэгги новый роман?

— Да, и она весьма очарована.

— Когда вы только успеваете?

Зазвонил телефон. Кивнув Джин в подтверждение ее ухода, Дэвид снял трубку. Джин вышла из кабинета, направляясь в госпиталь. У магазина ее окликнул Коновалов:

— Джин! Я только что говорил с Маринкой.

Он подбежал к ней.

— Они приехали в Краков. Маринка просто не находит слов, как их приняли. Ее поселили в «Шератон Краков Отель». «Шератон»! Я чуть с ума не сошел. — Алексей прижал сжатый кулак ко лбу. — Сколько ж стоит! У нас в Киеве «Шератон» вообще только для олигархов. Номер с видом на старый замок. Завтрак и ужин — ешь — не хочу, и для нее все бесплатно. Даже новую одежду Маринке приготовили…

— Это мама, — улыбнулась Джин. — Я думаю, ее личный подарок. Она сама из России и знает, как может чувствовать себя бедная советская женщина в европейской столице. Обычно мы этого, конечно, не делаем, но ваш случай — исключительный.

— Маринка в жизни такого не носила, никогда столько не ела и не спала в такой постели. Даже и не мечтала. Самое главное… — Коновалов от волнения поперхнулся и закашлялся. — Простите. Самое главное, Ванечке уже провели первые исследования. У него отдельная палата. Там все чисто, аккуратно, но на больницу не похоже. Все какое-то цветное, веселое, как в весеннем саду. Ему очень нравится, и игрушек много. Маринка опять плачет. — Алексей смутился. — Теперь от счастья. Твоя мама звонила ей. Маринка просто потрясена, какая это женщина — вежливая, заботливая, предупредительная. Она, по словам лечащего врача Ванечки пана Новака, одна из главных медицинских светил в мире. У нас-то к светилу медицины без миллиона долларов не подпустят. Если только ты космонавт, медийное лицо, какой-нибудь министр или хотя бы депутат. Я даже представить не могу, как такой знаменитый врач бесплатно лечит! В советское время тоже такого не было. Попасть на консультацию? Раз не за деньги, то только по большому блату. Ты мне услугу, а я потом тебе тоже помогу. Если ты услуги оказать не можешь, то сиди и помалкивай. Такая же коррупция, только теперь она с деньгами, а тогда была без. Прямо-таки коррупция связей.

— У нас тоже не бесплатно, — поправила его Джин. — Я говорила тебе. Лечим на благотворительные пожертвования.

— Кому хоть спасибо сказать? — неожиданно спросил Коновалов. — За кого свечку ставить, за кого молиться, кому в ноги поклониться? Фамилию можно узнать?

— Нет. — Молодая женщина отрицательно покачала головой. — В наши фонды жертвуют и отдельные люди, и большие компании. Деньги присылают «Майкрософт» с «Эппл», «Дженерал моторс» и «Даймлер-Бенц». Список бесконечен. Многие знаменитые политики, киноартисты, бывшие президенты США и не только США, бывшие премьер-министры по примеру Уинстона Черчилля, пожертвовавшего в фонд своей супруги и моей бабушки почти все премиальные средства, которые он получил за литературные труды, отчисляют суммы с гонораров за свои лекции и выступления. Звезды эстрады, знаменитые писатели и спортсмены — все, кому, как думают, принадлежит мир. Самые простые граждане, служащие банков, клерки, даже мусорщики, если считают возможным, шлют деньги. Мы принимаем и один доллар, и миллион долларов с одинаковой благодарностью, по никогда не рекламируем имена тех, чьи деньги тратим на лечение тяжелобольных людей. Это непререкаемое условие, ведь речь идет о вкладе тех, кто может помочь, ради тех, кто себе помочь не в силах, совершенно бескорыстный и на добровольной основе. Никто никого не заставляет. Это долг перед Богом и человечеством. Мы на Западе думаем о таких вещах, помня о конечности человеческого пути. Всех нас ждет Господь с вопросом — что ты сделал в жизни, простой смертный, чтобы я мог простить тебе твои грехи? Чем ты заслужил бессмертие? Никаких имен я тебе не назову, Алексей. Просто благодари Бога, если все выйдет удачно. Я почему-то думаю, раз мама взялась за это дело, именно так и случится.