К. Домбровский - Альманах «Мир приключений». 1969 г. Страница 49

И только после этого понял, какую деталь он впопыхах отбросил: сломанную ветку. Нижнюю, уже крепкую ветку молодой сосны. Кем и когда она сломана? Он вернулся, осмотрел и ее и окружающие и вдруг увидел странную закономерность — поперек сосновых рядков шла как бы темная полоса: на части сосенок было явно меньше снега, чем на соседних. Исследуя эту закономерность, Грошев заметил другую странность: определенно человеческие следы под ветвями. Они были как раз у подножия одной из осыпавшихся сосенок и надежно прикрывались нижними, особенно пышными, опускающимися почти до самой земли ветвями. Заметить их не смог бы и опытный следопыт. Это было тем более загадочным, что в междурядьях и под деревьями следующего ряда мерцала ничем не тронутая целина.

Николай покрутился, заглянул под соседние деревья, проверил междурядья. И только перейдя к третьему рядку, опять увидел странные следы — парные, общие для обеих человеческих ног.

Похоже, что по посадкам прошелся великан или оборотень, запросто перешагивающий целые ряды сосен.

Все было настолько непонятно и странно, что Грошев опять остановился, осмотрелся и увидел новые следы — теперь значительно левее и, следовательно, еще дальше от трагической тропки. Он правильно определил, что эти вновь обнаруженные им обыкновенные человеческие следы принадлежали Ивонину и его помощникам, которые сразу после обнаружения трупа Андреева прочесали посадки. Николай отлично понимал их: если снежная целина была чиста и не тронута, то никому и в голову не придет заглядывать под нижние ветви сосен.

Двигаясь вдоль линии более темных из-за опавшего снега сосенок, Грошев заметил, что под некоторыми деревцами есть по две пары следов — с обеих сторон сосенки. И теперь, когда система этих необычных следов стала почти понятной, Грошев быстро прикидывал, как они могли появиться, но придумать ничего не смог, тем более что тут как раз и окончились посадки.

За ними шли столбы высоковольтной передачи, а дальше начинался редкий лес. Правее раскинулась луговина, на которую выходила трагическая тропка и, забирая в сторону, скрывалась в таких же, но только более старых и еще более густых посадках: за ними было шоссе, проходившее мимо аэропорта.

И здесь, на окраине посадок, Николай увидел тоже засыпанный когда-то снегом и теперь проявленный оттепелью лыжный след. Начинался он здесь или кончался, сказать трудно, потому что он оказался не только одиноким, но еще и необычным: по бокам следа не было ямок от лыжных палок.

Грошев остановился и прикинул то, что увидел.

Получалось, что неизвестный лыжник подошел к посадке, оставил лыжи и каким-то пока непонятным способом запрыгал дальше.

Теперь стало очевидным, от кого несмело, но с опаской уходил заяц: именно от этого прыгающего лыжника. Когда лыжник затаился, то затаился, залег под кустом и заяц.

А почему затаился лыжник?

Николай вернулся назад, еще раз осмотрел странные следы под ветвями и понял, что неизвестный лыжник остановился возле невзошедшего ряда посадок не случайно. По этому рядку-просеке отлично просматривалась тропка, и, значит, отсюда ему легче всего было стрелять в бок шагавшему по тропке Андрееву.

Однако при этом неизвестный лыжник должен был отлично знать, что Андреев идет именно по этой тропке и именно в этот час. Больше того: чтобы не спутать его с кем-нибудь другим, убийца должен был отлично знать Андреева — его облик, его походку, его одежду именно в этот день. Ошибаться в таком случае противопоказано.

«Значит, кто-то знакомый. Хорошо знакомый».

Но ради чего и почему он стрелял?

Раздумывая, Николай бродил по посадкам, натыкался на следы милиционеров, но они не интересовали его. Он смотрел, в основном, под деревца.

Уже почти на выходе из посадок Грошев наткнулся снова на парные следы — они шли почти от того места, где неизвестный сходил с лыж, и по диагонали выходили к тропке, а потом возвращались обратно.

Выходило, что, после того как убийца выстрелил, он еще и пошел проверить, действительно ли его выстрел достиг цели.

— По-видимому, только за этим, — задумчиво, вслух протянул Грошев. — Ведь Андреев не был ограблен. Значит, только за этим.

Но каким же хладнокровием, какой расчетливостью нужно обладать, чтобы убить человека, да еще подойти к нему и проверить, убит он или еще жив. Значит, неизвестным преследовалась какая-то очень важная цель, ради которой он мог так рисковать собой.

Какая это цель? Желание убрать ненужного, опасного свидетеля?

Думая обо всем этом, Николай присел над парным следом и осторожно, кончиками пальцев перчатки, как кисточкой, стал расчищать снег на дне следа. Он делал это медленно, излишне старательно, словно опасаясь, что найдет нечто такое, что доставит ему боль или горе.

И он нашел то, что доставило ему боль и обиду. В одном из парных следов явственно обозначился отпечаток ступни. Ступни подшитого валенка. С каблучком.

На минуту Николай растерянно и грустно молчал, но потом вспомнил, что хотя у Ряднова тоже были подшитые валенки с каблучком, сюда, в посадки, он попасть не мог. Для этого ему следовало обходить посадки, а следов на снегу больше нигде не имелось. И потом, если Ряднов убивал отсюда, из посадок, ему не имело смысла стрелять в доме, ходить по заячьему следу. Следовательно, какие бы мысли ни рождались, какие бы неясности ни всплывали — можно было установить главное: в посадках был третий.

Теперь его нужно было найти и снять тяжкое обвинение с Ряднова или доказать, что Ряднов был в посадках.

Грошев неторопливой, спорой походкой побрел прямо по целине, вдоль лыжных следов. Они провели его через редкий сосновый лес и пропали возле хорошо накатанной лыжни: по ней, в какой-то добрый, веселый день прошла славная компания. Снег вдоль всей лыжни пестрел бороздками и провалами от лыжных палок. Николай несколько минут рассматривал лыжню, по характеру палочных росчерков определил, куда шли лыжники, и решительно двинулся в сторону аэродрома. Как он и ожидал, хорошо накатанная лыжня вышла к соединяющему два шоссе зимнику, пересекла его и пропала в лесу.

Темнело. Усталый Грошев постоял на зимнике и медленно пошел к шоссе. Попадались только встречные машины, а попутных так и не случалось. Грошев кое-как доплелся до шоссе, остановил грузовую машину и, сидя в кузове, смотрел на расстилающуюся сзади дорогу.

С одной стороны посверкивала огоньками большая пригородная деревня, почти вплотную примыкающая к аэропорту; с другой, в треугольнике между шоссе и зимником, тускло светились огоньки маленького поселка дорожников — теперь там жил дорожный мастер и несколько семей рабочих.

Ивонин внимательно выслушал Грошева, потер щеку так, словно хотел проверить, как удалось выбриться, и сразу решил:

— Надо посмотреть на месте.

На месте было все так же: осевшие следы и пьянящий загородный воздух. Петр Иванович устало и раздраженно щурился и, бродя по посадкам, горбился. Грошеву стало жалко своего наставника, и он сказал о том, что могло успокоить Ивонина:

— Но ведь тогда вы просто не могли заметить следов. Они были покрыты пушистым снегом.

— А, брось! — перебил его Ивонин. — Сказать «не мог» — ничего не сказать. Я должен был заметить. Это мне полагалось по штату.

— Это еще не все — должен...

— Как это понять? — нахмурился Ивонин.

— Есть еще реальная возможность.

— Ты хочешь сказать, что я не воспользовался этими возможностями?

— Не в этом дело... Вы не могли разгадать следы, потому что снегопад лишил вас этой возможности. Мне ясно, что заяц испугался убийцы и сбежал от него под куст рядновского огорода. Потом, когда убийца выстрелил, заяц удрал. Снега выпало еще больше, и его следы стали резче. Их заметили и Ряднов, и вы.

— Ты думаешь, что Ряднов не видел первой стежки следов?

— Убежден: они начисто скрылись под снегом.

Ивонин молчал, покусывая губы. Николай покосился на него и вздохнул:

— Меня волнует другое: мог ли Ряднов видеть труп или нет? Проверим еще раз.

Они подошли к тому месту, где когда-то топтался Ряднов, и долго смотрели на тропку. Выходило, что Ряднов, если бы прошел чуть дальше, наверняка увидел бы труп Андреева, а с этого места мог увидеть, а мог и не увидеть: труп ведь лежал в снегу, сбоку от тропки.

— Понимаешь, что странно: следы валенок. В обоих случаях подшитые. Но если стрелял и прыгал Ряднов, то ему не было смысла подходить к тропке вторично, с другой стороны.

Они помолчали.

— Впрочем, все это только предположения... Ясно одно — заяц расписал нам преступление по часам и даже по минутам.

— Точнее, не заяц, а оттепель.

— Она дописала. Теперь опять нужны факты. Займемся фактами.

— Петр Иванович, да не в этом дело...

— Нет, именно в фактах. Только они помогут найти убийцу. А что мы имеем? Мы имеем странное стягивание нитей к аэропорту. Вот с него и начнем. Вопрос первый: зачем и к кому прилетел Андреев? — Он минутку подумал и уточнил: — И прилетел ли? Если прилетел, то когда. Для этого сделай запрос в аэропорт отправления — там есть копии полетных листов, а в нем записи фамилий пассажиров. Второе: исподволь, чтобы не спугнуть, узнай врагов Андреева, именно врагов — ведь факта ограбления не установлено. Для этого постарайся побывать в таксомоторном парке. Третье: у метеорологов точно узнай время начала снегопада.