Павел Гусев - В тылу врага Страница 49

Несмотря на активные действия наших зенитчиков и истребителей, сбивших в этот день немало вражеских бомбардировщиков, немецкие эскадрильи через каждый час, а всего десять раз, появлялись над городом, чтобы разбомбить железнодорожный узел, имевший особо важное стратегическое значение.

Вечером решили ехать дальше, чтобы за ночь добраться до места дислокации бригады. Проехали около полсотни километров, были остановлены патрулями войск НКВД при въезде в районный центр Фатеж.

Уже немолодой лейтенант представился и потребовал предъявить ему водителем свой паспорт, командировочное удостоверение, путевый лист, технический паспорт на автомобиль. С помощью электрофонарика просмотрел документы, предъявленные водителем, положил их в полевую сумку, обратился ко мне:

— Сопровождающий груз, предъявите документы.

Я подал ему свое удостоверение личности, предписание о направлении меня в партизанскую бригаду, удостоверение, что являюсь сопровождающим груз. Прочитав мои документы, он спросил, есть ли у меня акты или ведомости на груз, находящийся в кузове грузовика. Прочитав переданную ему накладную, лейтенант скомандовал:

— Сержант Уваров, приступить к досмотру.

Сержант и два солдата запрыгнули в кузов грузовика, приподняли брезент, с включенными электрическими фонариками осмотрели груз.

Сержант доложил:

— Товарищ лейтенант, здесь ящики с гранатами, патронами для автоматов и винтовок. Отдельно два ящика с патронами для беззвучной стрельбы из винтовок: в одном ящике патроны, в другом — насадки. Есть несколько ящиков с толом. Сверять количество с накладной будем?

Лейтенант ответил:

— Там должны быть еще два ящика: один со взрывателями для гранат, другой — с детонаторами для мин. В накладной они значатся.

Через несколько минут сержант доложил:

— Товарищ лейтенант, есть такие ящики. Они упакованы одеялами.

— Отнесите оба ящика, завернутые одеялами, в нашу автомашину. — После этого объявил мне и водителю:

— Вас обоих, ваши документы и автомобиль с грузом задерживаем по двум причинам: первая — в ночное время передвижение автотранспорта с гражданскими номерами без специальных пропусков запрещено; вторая — нарушены правила транспортировки взрывчатых веществ, так как нельзя возить в одном транспортном средстве гранаты и взрыватели к ним, взрывчатку вместе с детонаторами. Вас обоих препроводим в комендатуру НКВД, это здесь, в центре Фатежа. Дальнейшее решение примет комендант. Прошу вас, — обратился он ко мне, — поменяемся местами. Я поеду в кабине вашего грузовика, а вам придется сесть в кабину нашей автомашины.

Через некоторое время мы подъехали к комендатуре. Лейтенант ушел докладывать коменданту о нашем задержании. Через несколько минут он пригласил меня к коменданту.

Подполковник в форме внутренних войск мне сообщил:

— Управление НКВД по Курской области связывается по правительственной связи с штабом партизанского движения Брянского фронта. После этого будет принято решение по нарушениям, допущенным вами…

Уже в полночь меня и водителя снова вызвал комендант. Он сообщил:

— Состоялся разговор по связи «ВЧ» между ответственными работниками Управления НКВД области и штаба партизанского движения Брянского фронта. О порядке перевозки взрывчатки у сторон разные мнения. Пропуск на передвижение грузовика в ночное время не выдавался, так как считали, что достигнете конечного пункта доставки груза в течение светового дня. Из-за вражеской бомбардировки Курска вам пришлось задержаться там на десять часов.

— Товарищ партизан, — продолжал сообщение подполковник, — учитывая просьбу Штаба партизанского движения о содействии в скорейшей доставке боеприпасов в вашу бригаду, принято решение: до места её дислокации вас будет сопровождать наша патрульная служба уже знакомого вам лейтенанта. Тронетесь в путь, как только наступит рассвет. Взрыватели и детонаторы будут транспортироваться в его машине. Интервал между вашим грузовиком и автомобилем патрулей должен быть в пределах полсотни метров. У меня все. Счастливого пути, без нарушений!

3.

Наступило утро. Под «конвоем» патрулей НКВД мы взяли курс на Конышевку. В середине дня прибыли в село Платово, в котором находился штаб бригады. Командир бригады подполковник Исаев и начальник штаба капитан Забродин встретили меня радостно.

— Пашка! Живой, здоровый! А ведь я подумал тогда, под Фатеевкой, что ты уже не жилец. Здравствуй, дорогой! С возвращением тебя в наши партизанские ряды! — Он по-отечески обнял меня. Я тут же попал в объятия Забродина. Они были довольны тем, что после госпиталя я возвратился в свою партизанскую бригаду, теперь уже в кавалерийскую. Радость у них вызвали привезенные мною боеприпасы и продукты.

Иван Михайлович Забродин, хорошо знавший меня по отряду «чапаевцев» высказал предложение Исаеву:

— Николай Стефанович, вношу предложение о назначении Гусева моим помощником по строевой части.

— Согласен, Иван Михайлович, пиши приказ. Я Павла знаю уже больше года. Ты не ошибся в своем выборе. Надо отправить напоминание в штаб партизанского движения Брянского фронта о представлении его еще осенью 1942 года к присвоению офицерского звания. Займись этим, Иван Михайлович. Я считаю, что вместе с Василием Стариковым, твоим помощником по оперативной части, они оба будут надежной опорой. И еще: прикажи коменданту штаба Давыдову подобрать для Павла коня с полной амуницией.

Забродин рассказал мне о бригаде. Она состоит из трех отрядов, в каждом по две с половиной сотни конников. Названия отрядов сохранены, как именовались во 2-й Курской бригаде. Отрядом имени Чапаева, состоявшим в основном из жителей Крупецкого района, командует Василий Маркелов, бывший командир 2-го батальона «чапаевцев», а комиссаром оставлен Николай Шилов, бывший комиссар 1-го батальона отряда имени Чапаева 2-й Курской партизанской бригады. Командиром отряда имени Боженко назначен Попков Николай Филиппович, бывший командир отряда имени Ленина 2-й Курской партизанской бригады. Он до оккупации Крупецкого района был начальником райотдела НКВД. Комиссаром оставлен Романенков Тихон Иванович, один из организаторов отряда имени Боженко Хомутовского района весной 1942 года. Командиром отряда имени Дзержинского выдвинут Николай Алексеев, бывший командир 3-го батальона «чапаевцев»; комиссаром отряда утвержден Железнов Николай Григорьевич, его бывший комиссар в 3-м батальоне.

В подчинении штаба бригады находились конный разведвзвод, хозвзвод и санчасть, состоявшая из двух врачей, трех медсестер, нескольких санитаров — из числа женщин и мужчин. Санчасть имела свой транспорт — облегченные санитарные повозки для лета, а зимой — сани, приспособленные для перевозки раненых. Их прислали в бригаду фронтовые интенданты вместе с кавалерийским снаряжением для личного состава бригады.

Несколько позднее Забродин представил меня комиссару бригады Михаилу Герасимовичу Федотову, который в звании батальонного комиссара до войны был кадровым политработником, а осенью 1941 года пришел из окружения в ряды курских партизан. Мы познакомились летом 1942 года, когда отряды Крупецкого и Хомутовского районов Курской области временно базировались в южной части Брянского леса.

На другой день Забродин и я побывали во всех отрядах. Я увидел их очень похожими на кавалерийские части довоенной Красной Армии. Правда, коней, далеко не рысистой породы, являвшихся недавно незаменимой тягловой силой колхозов, теперь украшали настоящие кавалерийские седла и уздечки. Конники, кроме автоматов, были вооружены и кавалерийскими саблями.

Я заулыбался, когда увидел двух прогарцевавших мимо нас молодых конников-партизан в дырявой обуви, но со шпорами. Забродин понял мою улыбку, пояснил:

— Фронтовые интенданты прислали нам седла, сабли, шпоры, а сапоги отправить не догадались. Партизаны пообносились, ходят в дырявых, уже не поддающихся ремонту сапогах или ботинках.

Вечером мы встретились в штабной хате с помощником начальника штаба бригады Василием Никифоровичем Стариковым. Оба были рады, что будем вместе помогать Забродину в его ответственной и хлопотливой штабной службе. Он был на четыре года старше меня, уроженец Хомутовского района, пришел в партизаны из окружения. Вспоминали 2-ю Курскую партизанскую бригаду, в которой он был начальником оперативного отделения штаба бригады, а я заместителем начальника штаба отряда имени Чапаева.

Чтобы ввести меня в курс обстановки, он сначала рассказал, как формировалась бригада, как оснащалась кавалерийским оружием и снаряжением. От Старикова я узнал, что идею сформирования кавалерийской бригады подал Исаев, когда от расформированной 2-й Курской партизанской бригады осталось около восьмисот лошадей. Идея была поддержана штабом партизанского движения Брянского фронта, тем более что в походных фронтовых складах находилось без применения кавалерийское снаряжение.