Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921 - 1943 гг. Страница 56

Встреча состоялась в здании министерства, и на ней также присутствовали начальник морского генерального штаба Нагано Осами и глава департамента аэронавтики Инуэ Сигейоси. Втягивание Японии в войну со времени «инцидента 26 февраля» отмечено рядом эпизодов, в которых постепенное сползание прерывалось внезапным вертикальным погружением. Отправка японских войск в Южный Индокитай — одно из таких самых значительных «погружений».

В самом начале Ямамото задал вопрос:

— Каково состояние наших воздушных сил? — Точно таково, как при заместителе министра Ямамото, — ответил Инуэ. — Более того, много квалифицированных специалистов призваны в армию вследствие индокитайской затеи.

Как противник войны с Соединенными Штатами, Инуэ еще больший догматик, чем сам Ямамото. На Новый год проект плана вооружений на предстоящий год, представленный ему морским генеральным штабом, создал у него впечатление, что это — «план вооружений на 1940 год, зародившийся в умах девятнадцатого столетия »; он написал пространный меморандум, озаглавленный «Новая теория плана вооружений», и официально направил его 30 января морскому министру. В нем содержится серьезное осуждение: «К очевидному прискорбию, если Япония продолжит соревноваться с Англией и США в строительстве боевых кораблей, ей неизбежно придется признать себя побежденной». И далее подробно:

«Если оценить нынешний ход военных действий между Японией и Соединенными Штатами, станет ясно, что при правильной политике в области вооружений для Японии возможно избежать поражения от Америки, и естественно надеяться, что именно так и будет. Но с другой стороны, Японии не победить Америку и не заставить ее капитулировать. В причине здесь нельзя ошибиться... Американские операции против Японии будут те же, что японские против Америки, в том смысле, что Япония находится на огромном расстоянии от Соединенных Штатов; но в других отношениях они очень отличаются друг от друга, потому что Америка сможет: 1) оккупировать всю территорию Японии; 2) захватить столицу Японии; 3) в войне стереть с лица земли японские войска».

Смысл «новой теории» Инуэ в том, что, если Япония не желает проиграть войну с Америкой, ей следует серьезно увеличить свою воздушную мощь; начни она войну против Америки в своем нынешнем состоянии, императорские армия и флот окажутся уничтоженными, а вся территория Японии — оккупированной. После окончания войны и исполнения всех предсказаний Инуэ вопросы, на которых он ставил акценты, стали ослепляюще очевидны; чтобы делать такие заявления в атмосфере милитаризма того времени, требовались поистине необычные проницательность и мужество.

Упомянутый меморандум в обобщенном виде включен в том «Гавайская операция», (входящий в «Историю войны »), из которого также видно, что идеи Инуэ по тактике настолько далеки персоналу морского генерального штаба, что никто не хотел иметь с ними ничего общего. Говорят также, что отправка его в море командующим 4-м флотом за четыре месяца до начала война, по сути, понижение в должности за этот меморандум.

На июльском совещании, после того как выступил Инуэ, встал Кога и взялся за министра.

— Почему такое важное решение принято единолично, даже без консультаций с главнокомандующим флота? — спросил он. — Неужели вы думаете, что, если начнется война, мы будем сражаться за них вот так?

Кога задал также Нагано вопрос, касающийся отношения руководства морского генерального штаба к правительственному соглашению с Францией.

— Ну, полагаю, нам необходимо его придерживаться, — уклончиво ответил Нагано, — видя, что правительство уже приняло решение.

И в этих беседах, и во время подписания Трехстороннего пакта метод Ойкавы, вероятно, состоял в том, чтобы избавляться от людей, способных задавать вопросы, а потом приглашать их в Токио и выбивать из них согласие, когда результат уже более или менее обеспечен и все стало совершившимся фактом.

После угощения в министерстве разговор прервался; Ямамото появился в кабинете Инуэ в мрачном настроении и объявил:

— Нагано — это сплошная потеря. Мы уже ничего не можем сделать. Так, — продолжал он, — у тебя есть что-нибудь сладкое пожевать?

Инуэ достал шоколад; Ямамото откусил кусочек и раздраженно осведомился:

— Это что, лучшее, что у тебя есть?

26 июля объявили, что между японским и французским правительствами достигнуто полное согласие по поводу «совместной обороны Французского Индокитая». Япония, воспользовавшись слабыми позициями Франции в Европе, в прошлом году уже ввела войска в Северный Индокитай; 29 июля франко-японский документ, ратифицирующий это соглашение о совместной обороне, подписан в Виши; в тот же день Япония начала отправку армейских и флотских частей в южную часть Французского Индокитая (впоследствии Южный Вьетнам).

На это последовала быстрая реакция американского правительства, которое стало нервничать при виде японского продвижения на юг. В виде ответа оно заморозило японские активы в Штатах, а 1 августа ввело запрет на широкий перечень экспортных товаров в Японию. Этот запрет доходил до отказа отгружать в Японию какие бы то ни было грузы, включая нефть и исключая хлопок и пищевые продукты.

Существовало общее, хотя и открыто не выражавшееся мнение: учитывая величины запасов, производства и потребления жидких видов горючего, Япония, если прекратятся поставки нефти из Америки, будет вынуждена в течение четырех месяцев либо двигаться в Южную Азию, чтобы обеспечить поставки, либо капитулировать.

Пришлось флоту примириться с войной как с неизбежностью. В начале августа глава 1-го сектора 1-го управления морского генерального штаба Томийока Садатоши поручил своим подчиненным начать подготовку к войне. Когда капитан 3-го ранга Мийо выразил недовольство — он не уверен в шансах Японии в войне с Америкой, — Томийока вспыхнул от гнева.

— Чушь! — воскликнул он. — Воюют не потому, что кто-то уверен или не уверен! Решение об этом принимает правительство. Что это за флот, если на объявление правительства: «Война!» — мы ответим: «Извините, но у нас нет уверенности, поэтому мы никак не готовились»?! На флоте вовсю шли учения в условиях, приближенных к боевым. Там, где дело касалось планировавшейся атаки на Гавайи, «условия, приближенные к боевым» приобретали еще более конкретное значение. Воздушное подразделение авианосца «Акаги», который тогда стоял в Иокосуке, улетело на юг, в Кагосиму, для тренировок. Истинная причина этого (известная в то время немногим избранным) —- топография гавани Кагосима с вулканическим островом Сакурадзима, возвышавшимся как раз посреди залива, очень напоминала рельеф Пёрл-Харбора.

Капитана 2-го ранга Фучиду, до весны этого года командира эскадрильи на «Акаги», перевели в состав 3-й авианосной эскадры, но в августе без всякого предупреждения пришел загадочный приказ вернуть его на прежний пост на «Акаги». Скоро Фучиде полагалось повышение в звании, однако такое назначение командиром эскадрильи совершенно беспрецедентно. Этот перевод выглядел как понижение в должности, и при этом он понятия не имел, за какую оплошность; в смятенных чувствах вылетел он на своем самолете в Кагосиму, чтобы приступить к исполнению обязанностей. Однако вскоре после этого его вызвали к начальнику штаба Кусаке и в общих чертах ознакомили с планом налета на Пёрл-Харбор. Проинформировали также: главнокомандующий Яма-мото спросил, кто возглавит атакующие подразделения, и с одобрением улыбнулся, услышав, что Фучида.

Сам Фучида, говорят, вначале возражал против идеи внезапного налета, но, согласился он в принципе или нет, план придал ему, всегда готовому к бою, заряд энтузиазма. Правда, особенно трудно готовить атакующие силы, не сообщая им, что за цель им предстоит атаковать. Налет на Пёрл-Харбор, несомненно, нацелен на корабли, стоящие на якоре; обычно, когда в программу тренировок включали атаки на такие суда, экипажи — все в них ветераны — ворчали, что их «принимают за детей».

Фучиде поручили тренировать экипажи не только на «Акаги», но и на всех остальных авианосцах 1-го воздушного флота, только что созданного в апреле. С этого момента под его командой начались нескончаемые учения, в которых залив Кагосима играл роль Пёрл-Харбора.

В то время главные силы Тихоокеанского флота США уже приводились в движение, а флот в Пёрл-Харборе был в большей готовности к отплытию в бой, чем Объединенный флот. Это обстоятельство, вероятно, укрепило решимость Ямамото в случае войны атаковать прежде всего Гавайи.

— Тот факт, что другая сторона перевела в Гавайи огромный флот, чтобы показать нам, что она находится на ударной дистанции от Японии, — заявил он, — означает, что и мы, в свою очередь, находимся на расстоянии, достаточном для нанесения удара. Пытаясь запугать нас, Америка поставила саму себя в уязвимое положение. Если вы меня спросите — они слишком самоуверенны.