Лео Кесслер - Форсированный марш Страница 6

Гауптшарфюрер Метцгер по прозвищу Мясник встал в центре пустой площадки, широко расставив ноги, выпятив вперед грудь и мощную челюсть и уперевшись здоровенными ручищами бывшего мясника себе в бока в районе бедер. Эту позу он подсмотрел в одном старом фильме, где демонстрировались кадры из жизни старой кайзеровской армии, и втайне практиковал ее перед зеркалом в своей комнате, пока не довел до совершенства. Он внимательно обвел глазами все без исключения шеренги батальона. Но ни один из военнослужащих «Вотана» — от нового пополнения до старых бойцов, которые сумели выжить в русской мясорубке, — не дал ему повода для недовольства. Все стояли строго навытяжку, глаза каждого были устремлены на некую дальнюю точку на горизонте. «Черт побери, — подумал он про себя, — можно подумать, что эти чучела пытаются что-то рассмотреть там, в Англии».

— Вольно! — проорал он, вновь заставив испуганных чаек взметнуться в воздух.

Восемь сотен правых ног шаркнули о землю. Восемь сотен пар глаз снова обрели нормальное выражение, и восемь сотен человек вновь нормально вздохнули. Где-то в самой дальней шеренге кто-то громко испустил газы. Гауптшарфюрер Метцгер побагровел. Он расценил это как выпад лично против себя — точно так же, как расценил бы любое другое нарушение во время парадного построения.

Командир батальона СС «Вотан» оберштурмбаннфюрер Гейер, который носил кличку Стервятник, медленно обвел батальон своими ледяными голубыми глазами и прищелкнул стеком по голенищу сверкающего от ваксы сапога. Его сапоги, вкупе с серыми полковничьими бриджами, обшитыми изнутри кожей, указывали на то, что он относится к офицерам кавалерии. Гейер действительно служил в кавалерии до тех пор, пока не перевелся в ряды Ваффен-СС для того, чтобы добиться более быстрой военной карьеры.

— Солдаты, — нетерпеливо произнес он своим режущим слух прусским говорком, — батальон «Вотан» вновь полностью укомплектован личным составом в соответствии со своим штатным расписанием благодаря пополнению из рядов гитлерюгенда. — Он жестом указал на 200 светловолосых парней огромного роста, которыми временно командовал его заместитель, гауптштурмфюрер Куно фон Доденбург. — Каждый из них являлся молодежным вожаком, каждый вступил в наши ряды совершенно добровольно, и каждый еще не достиг официального призывного возраста. Им всего по 17 лет. Это, по моему мнению, сладкий возраст. — Губы оберштурмбаннфюрера Гейера искривила тонкая улыбка, и он потер кончик своего выдающегося носа, благодаря которому и заслужил кличку Стервятник. Впрочем, его фамилия Гейер также переводилась с немецкого как «стервятник»…

Гауптшарфюрер Метцгер, прекрасно знавший о слабости своего командира к смазливым мальчикам, фыркнул и процедил сквозь зубы:

— Могу поклясться, что для тебя это звучит именно так, чертов педик.

Однако он был достаточно осторожен, и произнес это так тихо, что его никто не услышал.

— Сейчас нас перебросили во Францию, — продолжал между тем Стервятник, — и, возможно, что кое-кто из ветеранов нашего подразделения полагает, что это предоставляет им отличную возможность полодырничать, поразвлекаться с легкодоступными девицами в Руане — и каждый день вливать в себя столько пива, сколько влезет. То есть в целом поступать так, как говорится в общеизвестной пословице, — «жить во Франции, как боги». — Рот Стервятника резко распахнулся, словно в него была вставлена стальная пружина: — Если кто-то из вас думает подобным образом, то он очень печально заблуждается! — Оберштурмбаннфюрер воинственно взмахнул своим стеком. — Именно так! Все вы — и ветераны батальона, и новое пополнение — прибыли сюда для того, чтобы тренироваться и еще раз тренироваться для выполнения задач, которые вскоре предстоит выполнить нашему подразделению. И знаете, почему я вас буду так жестоко тренировать и готовить для того, чтобы вы встретили преждевременную смерть, — ибо именно она ожидает вас здесь? — Он на мгновение прервался и пристально посмотрел на своих подчиненных, пытаясь разглядеть на их лицах признаки страха или малодушия. Но ничего подобного он так и не увидел, потому что восемь сотен человек, выстроившихся перед ним, принадлежали к самым отборным из самых отборных солдат Третьего рейха.

Стервятник ответил на свой собственный вопрос:

— Потому, что вы являетесь военнослужащими батальона СС «Вотан», и, умирая, вы не имеете права причинить своей смертью бесчестье батальону. Ибо когда вас самих уже давно позабудут, когда ваши кости сгниют здесь, во французской земле, о самом батальоне будут по-прежнему помнить. Вы понимаете это, солдаты?

— Так точно, оберштурмбаннфюрер, — страшно прокричали ему в ответ восемь сотен глоток — так, словно всем этим элитным представителям национал-социалистического движения Германии и вправду не терпелось умереть.

— Хорошо, очень хорошо, — произнес Стервятник и затем неожиданно скомандовал: — Всем лечь на землю!

Все солдаты батальона попадали на все еще мокрую траву и застыли, распластавшись на ней.

Несколько секунд оберштурмбаннфюрер Гейер молчал. Над утесом стояла тишина. Не было слышно ничего, кроме мерного биения волн о скалы. И все это время ощущение сырой земли, проникая сквозь тонкую летнюю форму, впитывалось в крепкие молодые тела военнослужащих батальона «Вотан».

— Вы чувствуете это, солдаты, — закричал Гейер, — чувствуете ледяной холод смерти, который проникает внутрь ваших тел и пронизывает ваши хрупкие кости? Вы ощущаете его?

— Так точно, оберштурмбаннфюрер! — проревели бойцы, не смея поднять свои головы в стальных шлемах от влажной земли.

— Так почувствуйте же его хорошенько, солдаты! Ибо, пока вы будете воевать в составе батальона «Вотан», единственный отдых, который вам будет когда-либо дан, — это вечный отдых, который наступит после вашей смерти. А теперь — всем встать!

Точно заводные игрушки, молодые эсэсовцы вскочили на ноги и немедленно встали по стойке «смирно». Их взгляд снова зафиксировался на невидимой точке на линии горизонта.

Стервятник резко повернулся:

— Гауптшарфюрер!

— Да, господин оберштурмбаннфюрер! — немедленно отозвался Мясник.

— Уведите их! Подготовка должна начаться немедленно. Вы слышите, — голос Гейера приобрел истерические нотки, — немедленно!

— Слушаюсь, господин оберштурмбаннфюрер!

Гауптштурмфюрер Куно фон Доденбург, высокий светловолосый мужчина с аристократическими чертами лица, являвшийся заместителем оберштурмбаннфюрера Гейера, вздохнул с облегчением, когда Стервятник наконец удалился с плаца своей обычной стремительной походкой. После этого он повернулся к новобранцам, которыми ему предстояло отныне командовать. Несколько мгновений фон Доденбург пристально вглядывался в их молодые невинные лица, которые, однако, были отмечены печатью твердости и мужества. Всматриваясь в них, гауптштурмфюрер не смог не почувствовать определенное чувство гордости за то, что национал-социалистическая Германия по-прежнему способна предоставлять в распоряжение командиров таких отборных людей даже на третий год войны. Начиная с 1939 года он был свидетелем того, как в батальоне сменилось три поколения военнослужащих, каждое из которых практически полностью исчезло в ненасытной топке войны. Однако за все это время он еще не видел, чтобы в батальон присылали столь замечательное пополнение. Каждый из тех юношей, что стоял сейчас перед ним, был гигантского роста и чисто арийской внешности. Каждый из них занимал видный пост в системе гитлерюгенда и являлся одним из молодежных лидеров. И все они беззаветно верили в фюрера и служили ему начиная с десятилетнего возраста. Поистине, это были лучшие из лучших!

Судя по всему, набирая этих 17-летних молодцов для службы в войсках СС, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер вплотную подступился к своей давнишней мечте — создать целую дивизию, состоящую из солдат не старше 21 года и бесконечно преданных фюреру. Те, кто стоял сейчас перед гауптштурмфюрером фон Доденбургом, и должны были со временем составить костяк 1-го батальона этой гитлеровской молодежной дивизии[14]. Понимая это, Куно фон Доденбург думал о том, что не собирается полностью предоставить этих замечательных юношей в распоряжение мясника Метцгера или хладнокровного циника Гейера. Собственно, это и послужило причиной того, что он уговорил Стервятника временно передать ему командование этой группой элитных новобранцев на период их подготовки.

— Солдаты, мои боевые товарищи, — начал он, ощущая определенную неловкость, — я приветствую вас в качестве военнослужащих первой роты штурмового батальона СС «Вотан».

— Спасибо, господин гауптштурмфюрер! — с восторгом откликнулись юноши.

— Вы все слышали, что только что сказал оберштурмбаннфюрер Гейер. Да, он сам — выдающийся воин. Он вышел победителем при штурме форта Эбен-Эмаэль и успешно форсировал реку Буг[15]. Но вам не всегда следует воспринимать его буквально. Порой он может стать пленником собственного, так сказать, желания щегольнуть цветистой фразой. — Куно тепло улыбнулся юношам.