Сергей Ковалев - Свастика над Таймыром Страница 62

В 13.26 Епьтищев доложил руководству о готовности к погружению и (вероятно) о начале выполнения упражнения. В 13.30 подводная лодка погрузилась уже под перископ по истинному пеленгу 335 градусов в дистанции 70 кабельтовых от мыса Выев-Наволок. При этом курса она не изменяла.

Неожиданно для наблюдателей поста СНиС на мысе Шарапов в 13.45 по пеленгу 160 градусов и в дистанции 17 кабельтовых от оконечности мыса они обнаружили движение перископа неизвестной подлодки курсом 225 градусов. Вот и все, что известно о начале выполнения рокового боевого упражнения. Но даже при наличии столь небольшого количества информации рождается множество вопросов.

Если все выше перечисленные точки[75] нанести на карту Мотовского залива, то курс Д-1 не будет составлять 270 градусов или 225 градусов. Он будет близок к сектору 0-30 градусов, то есть к курсу, уводящему лодку из полигона № 6 и из Мотовского залива В этом случае можно предположить, что береговые посты либо делали записи «навскидку», уже после исчезновения Д -1, либо пост № 111 (на мысе Шарапов) еще до наступления темноты (приблизительно до 15.30) наблюдал перископ неизвестной подводной лодки, входящей или выходящей из Мотовского залива.

И третье. По докладу командира плавбазы, Д-1 успешно атаковала выделенный для нее корабль-цель. После окончания стрельбы «Умба» вернулась в Полярное, где командир доложил о выполнении учебной задачи и о том, что на «Декабристе» все в порядке. Но когда плавбаза и подлодка встречались? И если эта встреча состоялась, то получается, что в действительности «Умба» пошла не в Полярное (как считает ПА. Мирошниченко), а в губу Эйна и только там узнала об исчезновении своей «подопечной». Что-то здесь не стыкуется.

В любом случае доклад командира «Умбы» стал последней информацией 13 ноября о Д-1 и ее экипаже. А далее — какой- то «мрак», подлодка исчезла.

Обратимся к хронике состоявшейся затем поисковой операции.

Вечером, когда «Декабрист» в назначенное время[76] не вышел на связь, на Северном флоте начали поиски пропавшего корабля. По другим данным, командир Бригады, капитан 1-го ранга Н. Виноградов, не обнаружив Д-1 в губе Эйна в 19.00, запросил начальника штаба Бригады о местонахождении «Декабриста». Но подлодка пропала и ни на какие вызовы (Главной базы и береговых постов СНиС), постоянно повторяемые, до 22.22 13 ноября не отвечала.

В 23.15 начальник штаба Северного флота, контр-адмирал С. Г. Кучеров приказал всем кораблям, находящимся в море (подводные лодки К-1, К-2 и М-171), постоянно вызывать пропавшую лодку. Одновременно подводным крейсерам было приказано прибыть в Мотовский залив и с помощью шумопеленгаторных станций прослушать район предполагаемого нахождения исчезнувшей лодки.

В 23.40 из губы Эйна в полигон № 6 вышла плавбаза «Умба» с командиром бригады подплава на борту. Все средства Северной экспедиции подводных работ особого назначения (ЭПРОН) были приведены в немедленную готовность. В 01.20 14 ноября для осмотра и прослушивания побережья Мотовского залива вышли 2 катера типа МО-4 с шумопеленга- торными станциями «Посейдон». Через полчаса туда же ушел сторожевой корабль «Туман», имеющий на борту спасательные средства.

В 02.22 в залив вышел эсминец «Стремительный» с командующим Северным флотом на борту. Затем на поиски были направлены подводные лодки Щ-402 и Д-3.

Всю ночь Мотовский залив прослушивался шумопеленгаторными станциями подводных крейсеров и катеров МО, а также освещался прожекторами надводных кораблей и подводных лодок.

Утром 14 ноября в районе мыса Шарапов корабли, производившие поиск, обнаружили большое масляное пятно, спасательный круг, мелкие деревянные обломки и изоляционную пробку. Сюда с первыми проблесками рассвета[77] вылетели два гидросамолета-разведчика. Один из МБР-2, производивший поиск в районе погружения подлодки, очень быстро обнаружил новые крупные пятна соляра на поверхности залива А вскоре и поисковые корабли обнаружили на поверхности залива краснофлотскую бескозырку.[78]

В 14.0014 ноября в полигон прибыли тральщики ТЩ-890 «Налим» и ТЩ-891 «Форель». Вечером к ним присоединились тральщики и сторожевые корабли: РТ-60 «Торос», РТ-51 «Штиль», РТ-69 и РТ-80 «Батуми». Тральными работами руководил заместитель начальника штаба Северного флота, капитан 1-го ранга Михаил Попов (до летних кадровых перестановок — командир бригады североморских эсминцев). Тральщики проверили весь район тралами Шульца без буйков, но с удлиненными буксирами, сначала курсами с востока на запад, а затем — с севера на юг. При задевании тралом каких-либо препятствий они тут же выставляли вешку и с максимальной точностью определяли место найденного объекта Затем с металлоискателем шел сторожевой корабль «Туман», который, обнаружив большое количество металла, ставил вешку, а с помощью шумопеленгатора прослушивал район. Откуда взялась на последнем (переоборудованном рыболовецком траулере) шумопеленгаторная станция, трудно сказать, но отбрасывать эту информацию пока не будем.

Поисковые работы продолжались до 26 ноября, участие в них приняли тральщики и спасательный буксир «Память Руслана» Северной ЭПРОН. Во время этих поисков были также найдены: еще масляные пятна,[79] половина спасательного круга, индивидуальный пакет первой помощи с русским текстом, обломанный сосновый брус с буквой «П», покрытый антикислотной краской с вкраплением четырех свинцовых осколков, клин из обрешетки IV аккумуляторной группы подводной лодки. Были найдены и другие предметы, признанные специальной комиссией способными принадлежать подводной лодке типа «Д».

18 ноября в два часа ночи в южной части полигона № 6, в точке 69 градусов 29,1 северной широты 32 градуса 54,7 восточной долготы (меньше двух миль от острова Большой Арский), поисковым тральщиком был сначала оборван придонный трос, а затем его металлоискатель трижды показал на грунте наличие большого количества металла Второй точкой, где на грунте в этот же день был обнаружен большой металлический объект, стала точка над мысом Выев-Наволок, на расстоянии двух миль от береговой черты.

По результатам поисковых работ 18 ноября Военный совет Северного флота направил наркому ВМФ, адмиралу Николаю Кузнецову доклад «О гибели подводной лодки Д-1 13 ноября 1940 года». Вот основные версии гибели корабля и экипажа

1. Подрыв подводной лодки на дрейфующей мине.

Из-за того, что эсминцы в соседнем полигоне не слышали подводных взрывов, в том числе — и с помощью шумопеленгаторной станции, а также вместе с береговыми постами СНиС на мысе Шарапов и на мысе Выев-Наволок не наблюдали взрывов на поверхности залива, эта версия была сразу же признана маловероятной.

2. Случайное столкновение с каким-либо надводным кораблем или неизвестной подводной лодкой. При этом столкновение с надводным кораблем исключалось, так как оба эсминца еще до прихода подводной лодки покинули полигон № б и перешли в соседний полигон. Торговые суда в тот день в Мотовский залив не заходили. Не исключалось лишь присутствие иностранной подводной лодки, которая под водой могла столкнуться с Д-1.

3. Провал подводной лодки на глубину, большую предельной глубины,[80] по вине личного состава. Но эту версию контр-адмирал Арсений Головко твердо исключал.

Позже была выдвинута еще одна, четвертая версия — взрыв внутри подводной лодки по не установленной причине. Основанием такому предположению могли послужить:

— известный командованию случай падения двух артиллерийских снарядов со стеллажей артпогреба Д-1, который произошел в январе 1940 года из-за плохого крепления артбоезапаса;

— отсутствие на борту подводной лодки командира БЧ-2-3;

— наличие в отделении торпедистов на борту подводной лодки четырех учеников и лишь одного штатного торпедиста.

Однако окончательно прояснить причину гибели «Декабриста», по мнению командующего Северным флотом, контр-адмирала Арсения Головко, можно было только после осмотра корабля на грунте либо после его подъема на поверхность.

В своем первичном донесении И. В. Сталину № 454Зсс от 14 ноября нарком ВМФ, адмирал Н. Г. Кузнецов представил версии гибели подводной лодки из доклада командующего Северным флотом. Но при этом он не стал исключать возможность ухода подлодки на большую глубину из-за «неисправности управления глубиной погружения либо какого-нибудь упущения при проведении учения по срочному погружению». И все же вечером 26 ноября поиски пропавшей подлодки были прекращены.

К этому времени вся бригада подводных лодок была проверена офицерами штаба Северного флота. «На большинстве лодок состояние механизмов было признано неудовлетворительным, а на Щ-404, М-175 и М-176 — плохим. Приказом № 0481 от 26 ноября 1940 года командующий СФ объявил, что командирам указанных подлодок выносится выговор, а командиры БЧ-5 арестовываются на семь суток».