Пётр Поплавский - Под кодовым названием "Эдельвейс" Страница 8

— Местные поверили? — хрипло спросил взволнованный этим «откровением» Хейниш.

— А это уже не наша забота. У нас четкая задача — уничтожить как можно больше местных жителей. Сложность лишь в том, что приходится делать из этого тайну. Такой приказ! Чтобы на оккупационную власть не было никаких нареканий… Между прочим, ту краснодарскую операцию мы завершили пышными похоронами «жертв большевиков» в сопровождении немецкого армейского оркестра.

— Да еще с пятью попами! — хохотнул Курт Тримборн, — Эти русские бородатые страшилища перли за гробами с пеньем и хоругвями. Ревели так, что уши позаложило. Смехотворное было зрелище… Сущий анекдот!.. Знаете что, хочу какую‑нибудь куколку, хотя бы вон ту — с куриным голосом… Необходимо утешиться!

— О, желание вполне своевременное! — охотно поддержал его смекалистый Кристман.

Хейниш тоже не возражал: одна шлюха всегда найдет еще двух… Возможно, штурмбанфюрера Хейниша угнетал, нагоняя плохое настроение, воистину траурный пейзаж — почерневшая от пепла спаленной пшеницы равнина с белоснежной горной грядой на горизонте? Да нет. Больше всего его злил тот бумажный мусор, которым набили его портфель в штабе. Хейниш лишь бегло его просмотрел и затерялся, словно в дебрях, в полярно противоположных инструкциях и наставлениях. Сам черт вконец осатанел бы, не соображая, куда ткнуть пальцем.

В итоге сразу же по приезде Хейниш вызвал к себе на инструктивное совещание узкий круг офицеров СД. Он отбросил всякие сомнения, терзавшие его на обратном пути.

— Господа! — сурово изрек Хейниш, — Все, о чем я буду говорить, касается секретных государственных дел большого политического значения и является военной тайной. У нас есть полностью проверенные данные, что Кремль перебросил на Кавказ десятый и одиннадцатый гвардейские корпуса, которые, однако, измотаны в предыдущих боях и, по мнению нашего командования, уже не способны оказать значительное сопротивление, следовательно, кардинально повлиять на ход операции «Эдельвейс». Наша стратегическая цель — Кавказ и нефть — остается конечной, сроки проведения военных операций не изменились. Именно поэтому в штаб группы армий «А» уже прибыли полномочные эксперты нефтяных акционерных обществ «Континенталь — Оль», «Ост — Оль» и «Карпатен — Оль». Однако сплошной ариизации подлежат не только нефтяные месторождения, промышленность, природные богатства и сельскохозяйственная продукция, но также художественные и исторические ценности — старинные рукописи и старопечатные книги, имущество музеев, ценности храмов и монастырей, достойные научного внимания частные коллекции. В связи с этим к нам прибыла и начала плодотворно работать группа культурных деятелей из штаба «Кюнсберг» во главе с картографом министерства иностранных дел гаупт- штурмфюрером СС герром Краллертом.

Хейниш был доволен, что совершенно не воспользовался грубой терминологией Геринга, который всегда говорил с прямотой закоренелого грабителя, что шокировало каждого воспитанного человека: «Я предлагаю грабить, и делать это основательно…»

— Наша задача, — продолжал Хейниш, — уничтожить всех подозрительных и неустойчивых, всех явных и скрытых саботажников, всех расово неполноценных унтерменшей. Разумеется, прежде всего — евреев. Мы должны достичь главного, а именно, чтобы тут спокойно и продуктивно работали немецкие специалисты, чтобы тут были созданы все условия для отдыха и лечения наших храбрых воинов и чтобы тут было тихо. Как на кладбище. Конечная цель: этот край должен быть и поэтому непременно станет немецким. Туземцам места под солнцем нет.

Как поступать с местными дикарями конкретно? — развивал он свои мысли дальше, подбадриваемый настороженной тишиной, которая буквально впитывала каждое его слово. — Прежде всего максимально используем местный контингент на восстановлении разрушенных промышленных объектов и на работах в богатой нефтяной промышленности. Саботаж, налеты террористов, уничтожение урожая, снижение темпов работы будем карать безжалостно. Но мы не можем злоупотреблять старыми методами. Нужно действовать иначе — тихо, быстро, по возможности тайно. Людей, наиболее здоровых физически, отправим на работы в рейх, откуда они уже никогда не вернутся. Однако в этом случае необходимо придерживаться осторожного зондербегандлю- га — специального поведения. Кампанию начнем с выразительных воззваний, простых и доходчивых, доступных для примитивного мышления дикарей, например, таких: «Великогермания зовет тебя! На Кавказе русские уже сложили оружие, воюют англичане. Если они придут сюда, то загонят всех в колониальное рабство к чернокожим людоедам Африки или сделают всех рабами британских рабов в Индии. Езжай в великий рейх! Немедленно! Ты увидишь лирическую страну немцев, будешь работать в просторных и светлых цехах германских заводов, будешь иметь твердое материальное обеспечение, познаешь классическую немецкую культуру. Готовься к сказочному путешествию в Страну Счастья! Бери с собой ложку и миску, еду на три дня и бумагу для незнакомого тебе немецкого гигиенического ватерклозета…»

Офицеры дружно заржали. Хейниш снисходительно замолк, давая им возможность нагоготаться. Это хорошо, когда подчиненные понимают и ценят шутку.

— А вам, господа, я еще напомню достопамятный завет обергруппенфюрера СС Рейнгарда Гейдриха, злодейски убитого врагами рейха. «Пули и виселицы!» — вот что завещал нам незабвенный шеф СД! — И Хейниш закончил свое выступление в стиле, который стал нормой на всех эсэсовских сборищах: — Так будем же держать палец на взведенном курке! Сделаем эту землю идеальным кладбищем для лишних. Трупы — образцовое удобрение для плодородных земель трудолюбивых немецких колонистов! Хайль Гитлер!

— Зиг хайль! — повскакали с мест присутствующие.

В этот момент двери распахнулись и в кабинет Хейниша вошел его личный адъютант унтерштурм- фюрер Вильгельм Майер, чем‑то слишком взволнованный для дисциплинированного служаки.

— Господин штурмбанфюрер, срочный вызов по телефону!

— Кто там еще морочит голову?

Рыжий, прямо‑таки огненный Вилли скользнул взглядом по присутствующим офицерам и ответил сдержанно, но с довольно прозрачным намеком:

— Звонок из штаба! Я переключил телефон на вас!

Штурмбанфюрер взял трубку и недовольно буркнул:

— Хейниш слушает.

Но вдруг подтянулся, голос его приобрел ненатуральную предупредительность, которая передалась другим, и стало тихо.

— Господин оберфюрер?.. Слушаю вас внимательно! Гость из Берлина?.. Да, понимаю… От Геббельса? Записываю: военный корреспондент герр Адольф Шеер, историк, военное звание — гауптман… Все будет выполнено образцово, господин оберфюрер! Встретим, как и надлежит, на высшем уровне…

Он положил трубку, какую‑то минуту задумчиво глядел на нее, не отнимая руки, словно ждал, что телефон снова позовет, и лишь потом поднял глаза на офицеров:

— Только что оберфюрер СС господин Корземан сообщил, что к нам едет военный корреспондент из Берлина, историк Адольф Шеер. Известно ли что‑нибудь о нем?

Офицеры переглянулись, молча пожали плечами, и Хейниш, не дождавшись ответа, пояснил подробнее:

— Он имеет очень высокие полномочия и почетное задание написать историческую работу по свежим следам нашей блестящей победы на Кавказе. — А в мыслях добавил: «Какая, согласно поговорке, еще буквально за горами». — Ведь за Кавказом — Иран и Индия, так что наши армии сейчас находятся в состоянии гигантского сражения за мировое господство. Оберфюрер особенно подчеркнул, чтобы каждый из нас всемерно содействовал историку в его ответственной и почетной работе… Если это тот самый Шеер, какого я знал еще ребенком… А впрочем, увидим… Возможно, ему понадобится переводчик. Кстати, Майер, как обстоят дела с проверкой Кристины Бергер? Мне кажется, Шееру будет приятно, если в случае необходимости переводчицей у него будет миловидная девушка. Да еще из нашего ведомства…

— Необходимые справки наведены. Весь материал подготовлен.

— Отлично! Ознакомьте меня с ним немедленно. Все свободны!

Через минуту Хейниш уже неторопливо листал документы из досье на Кристину Бергер. Сначала — фото. Фас. Профиль. В полный рост.

— Ив самом деле, симпатичная особа. Образцовый нордический тип лица. Или не так? — заметил Хейниш Майеру. — Обращаю внимание: это один из мотивов (хотя и неслужебный), вследствие которого Кристина желательна в СД. Поэтому и проверка проходит не «по всей форме». Если ей придется работать с Шеером, гауптману останется только благодарить. Но за такую девушку, — он щелкнул пальцами, — одной благодарности мало… Внешне — действительно клад!

— О, да! — охотно согласился рыжий Вилли. — Красива. Двадцать лет. Не замужем. Кажется, сердце еще не занято. Свободно владеет языками — немецким, русским, украинским. Последний распространен и среди определенных слоев местного казачества.