Владимир Шатов - Возвращение Страница 8

 Один танк подбила тяжёлая артиллерия, стрелявшая из тыла. Второй сожгли пушкари подполковника. Третий остановил Пашка Балашкин ловко швырнувший из лисьей норы противотанковую гранату… Остальные монстры попятились назад. Подобная карусель продолжалась и на другой, и на третий день. Затем бои постепенно утихли.

 - Инцидент, как говорится, исчерпан. – Пошутил мосластый сержант, прибившийся к их отделению.

 - Раньше немец пёр активнее...

 Перед этим взвод потерял Балашкина. Перебегали однажды из траншеи в траншею по открытому месту. Григорий выскочил первым, перелетел огромными прыжками опасную зону и камнем упал в укрытие. Второй за ним, третий… Выскочил и Пашка. И в это время под ним грохнул снаряд.

 - Пучок осколков сразил паренька, - грустно сказал сержант, рассматривая останки паренька, - можно сказать, на лету.

 - Словно заряд дроби птицу…  

 Они разговаривали, стоя на небольшом бугорке. Григорий взял трофейный бинокль и, оглядев пространство, над которым шла непрерывная пальба, ужаснулся:

 - Чёрное, выжженное «катюшами» и немецкими шестиствольными миномётами поле сплошь усеяно телами.

 - Наших много?

 - Трудно разобрать - чьих больше, наших аль немецких.

 - Часом раньше я видел, как по балке, где находились огневые позиция миномётной роты, бесконечной, непрерывной вереницей тянулись раненые с передовой. – Задумчиво сказал стоящий рядом сержант. – Давит подлец!

 - Они и сейчас там идут. – Григорий в бинокль чётко видел лица солдат.

 Грязь и кровь, перемешавшись, сделали повязки на ранах тёмно-бурыми, такими же были и лица людей, только что вырвавшихся из ада и ещё не вполне поверивших в своё спасение.

 - Они напоминают мне снегирей на снегу. – Сообщил товарищу Григорий.

 - И мне…

 Большую же часть раненых, ковылявших по свободной от снега балке, не успели даже перевязать, кровь не запеклась, а струилась по грязным, сумрачным, озлоблено-ожесточённым, отрешённым от всего лицам.

 - Лица раненых всегда становятся серыми, - сказал Шелехов глядя на шедших мимо них в тыл, - они напоминают контуженных, вырытых после разрыва снаряда из-под земли.

 - Видать впереди приходится не сладко…

 Немцы внезапно начали плановый отход. Полк неуверенно двинулся за ними. Там где шла часть Григория, повсюду торчали разбитые танки и пушки по обочинам. Девушки-регулировщицы деловито махали красными флажками. Густая снежная пыль кружилась в воздухе, проникая в уши, ноздри и глаза.

 - Когда-то всё закончится…

 - В любом случае!

 В проезжавшем рядом прицепе со снарядами, разведчик, закуривая, вместе с кисетом вырвал кольцо гранаты, находившейся в том же кармане. Григорий услышал характерный хлопок запала, шарахнулся в сторону, и тут ахнул взрыв. Ранило пятерых, в том числе и виновника события - ему совершенно выворотило бедро.

 - Счастье, что не взорвались снаряды, иначе был бы грандиозный фейерверк! – обрадовались отхлынувшие солдаты.

 - И нам бы досталось…

 На оживленном перекрестке трёх дорог, забитом машинами, повозками, пушками и пешеходами, общее внимание привлёк радостный хохот: в центре толпы лежал на животе труп здоровенного немца. Штаны его были спущены, а в заднице торчал красный флажок, полотнище которого весело развевалось на ветру.

 - Хороший указатель на Берлин!

 … На другой день несколько южней началось главное наступление. Пехоте приказали сесть на танки, а те, кто не поместился, должны были снять шинели и полушубки, чтобы бегом не отстать от бронированных машин. Но снимать свой отличный полушубок Григорий не захотел.

 - Помню, как летом мы оставили перед атакой свои шмотки, а когда вернулись, я нашёл вместо новой шинели грязную рвань. – Сказал он сержанту. - Какая-то сволочь успела подменить её.

 - До чего же низка и подла человеческая натура!.. Смерть смотрит в глаза, а всё же хоть маленько, да надо украсть у ближнего!

 Но летом без шинели обойтись можно, а зимой, в мороз, терять тёплый полушубок глупо. Шелехов нашёл большой кусок листового железа, - видимо, остатки крыши разрушенного дома, - загнул один его край, приделал толстую верёвку и зацепил её за танк.

 - Будем мчаться как ветер! - Импровизированные сани были готовы.

 - А нас не сдует? – засомневался сержант.

 - А ты держись крепче…

 Бойцы поместились на них со всем имуществом, оружием и тяжёлыми радиостанциями. И в полушубках, конечно.

 - На дармовщинку чужое имущество сладкое… - не мог успокоиться Григорий.

 - А так всё сохраним!

 Артподготовка была мощной. Она подавила сопротивление передовых немецких отрядов. Танки и пехота преодолели небольшую речку, вошли в расположение немцев, а затем быстро проскочили несколько километров до Котельниково и ворвались туда.

 - Наша очередь наступать. – Радовался усатый напарник.

 - Сколько можно отступать?

 Вслед за танком они неслись на своих санях, как на тройке, только ветер свистел в ушах. На краю городка находилось двухэтажное каменное здание школы.

 - Там располагается штаб немецкого полка. – Крикнул потный взводный.

 Красноармейцы оказались там, когда вражеский полковник степенно выходил из дверей, натягивая перчатки, и собирался сесть в легковую машину, чтобы удрать в тыл.

 - Не упустите жирного борова!

 - От нас не уйдёт…

 Немец рассчитывал, что всё будет происходить по обычному распорядку: передовые войска перебьют русских, задержат их надолго и отступать надо будет гораздо позже.

 - На этот раз всё случилось иначе, - засмеялся довольный Шелехов, - мы оказались тут как тут.

 - Не всё коту масленица! – засмеялся довольный сержант.

 Пехота прикончила полковника, и начальство дивизии охотно забрало автомобиль марки «Опель-Адмирал».

 - Победа оказалась неожиданной и быстрой. - Григорий отцепился от танка и пошёл вслед за наступающими.

 Вечерело. Заснеженная родная степь, поросшая высокой сухой травой, лежала за спиной. Изредка постреливали пушки и миномёты.

 - Странно, – сказал седоусый красноармеец. - Немцы могли бы засесть здесь крепко.

 - Время нынче другое! 

 Они шли по следам танковых гусениц, ясно отпечатавшихся на снегу. Изредка встречались пустые гильзы танковых пушек, выброшенные из башен. В воронке лежал труп советского солдата, живот его был распорот и раскрыт, словно сундук с откинутой крышкой.

 - Интересно, - удивился незнакомый боец, - видны все внутренности, как на анатомическом муляже: кишечник, печень, желудок.

 - Недавно на фронте? – спросил Шелехов.

 - Первый бой.

 - Чего там интересного, - встрял сержант, - одно дерьмо…

 Неподалеку от центра города они встретили обожжённого танкиста, с которым расстались совсем недавно. Он шёл им на встречу весь чёрный от гари и, узнав своих недавних наездников чересчур громко сказал:

 - Танк, гады, сожгли, и весь экипаж погиб.

 - А ты как уцелел?

 - Выскочил через нижний люк…

 - Повезло!

 - От нашего батальона 5-й механизированного корпуса не осталось ни одной машины!

 - А как он здесь оказался?

 - Некоторые части подчинили 7-му танковому корпусу…

 - Тогда ясно!

 Дрожащей рукой он взял предложенную цигарку, нервно затянулся, помахал на прощание рукой и, шатаясь, словно пьяный отправился в тыл.

 ***

 Из предварительных данных разведки стало известно, что враг создал в станице Цимлянской сильный узел обороны. С её потерей немецко-фашистские войска, отходящие под ударами правого крыла Юго-Западного фронта, лишались возможности использовать важную коммуникацию с оборудованной переправой через Дон для соединения с войсками, действующими на Северном Кавказе.

 Попытка овладеть ею с ходу не удалась. Захваченный в плен немецкий офицер из состава гарнизона показал, что станицу обороняют 26-й пехотный полк СС, мотоциклетный, пулемётный и строительный батальоны, усиленные артиллерийским дивизионом, танковой ротой и несколькими бронемашинами.

 Операция сводилась к тому, чтобы частью сил обойти станицу, расположенную па правом берегу Дона, и нанести удар с северо-востока и севера, тем самым отвлечь внимание гитлеровцев, а главными силами атаковать с юга и юго-запада.

 Выполнение первой части замысла командир 33-й гвардейской стрелковой дивизии возложил на командира 1-го мотострелкового батальона - храброго, инициативного и находчивого офицера майора Фалюту.

 В ночь с 1 на 2 января 1943 года батальон переправился через Дон и стремительно атаковал противника с северо-востока. В это же время главные силы бригады Шаповалова атаковали гитлеровцев па левом берегу Дона. Совместным ударом стрелковой дивизии и механизированной бригады к 14 часам 2 января яростное сопротивление врага было сломлено и станица Цимлянская полностью очищена от гитлеровцев.