Сергей Зонин - Верность океану Страница 9

Светало, когда крейсера догнали конвой. Владимирский был уверен, что враг опомнится и вышлет авиацию. Много лет спустя маршал Н. И. Крылов, тогда заместитель начальника штаба Приморской армии, напишет в мемуарах, что те 35 тысяч бойцов, которые находились на судах и кораблях, были «по сути дела, весь боевой состав армии». Знал это, конечно, и Владимирский. Он приказал крейсерам занять места мористее цепочки транспортов - «юнкерсы» и «хейнкели» обычно заходят для атаки со стороны моря, да и вставшее солнце слепило наблюдателей. Между тем по плану операции, утвержденному комфлотом, крейсерам с наступлением дня следовало полным ходом отходить к Севастополю. Но Владимирский уже отправил радиограмму в штаб флота: крейсера остаются для охраны транспортов.

Вражеские пикировщики и торпедоносцы появились во второй половине дня со стороны берега. По сигналу Владимирского крейсера полным ходом прорезали строй конвоя, меняя позицию, и прикрыли транспорты. Зенитная артиллерия крейсеров и эсминцев била по рвущимся к конвою «юнкерсам» и «хейнкелям». В бой вступили и наши истребители - конвой уже в зоне их действия…

Было совсем темно, когда Владимирский вошел в кабинет командующего флотом. Октябрьский встал из-за стола, сделал шаг навстречу: «Спасибо!» Обоим трудно скрыть волнение. Флот и его эскадра выполнили важнейшую боевую задачу. На переходе в Севастополь конвой потерял всего лишь один транспорт. На нем не было войск, команду с судна сняли. Немцы лишились двадцати бомбардировщиков, три из них сбили зенитчики. Но дело, разумеется, не в числе сбитых самолетов. Боевые корабли защитили транспорты.

Доставив испытанные в боях части Приморской армии в Севастополь, эскадра и ее командующий внесли свой первый [42] и очень существенный вклад в оборону главной базы Черноморского флота. Трудно себе представить, как бы сложилась осенью 1941 года обстановка в Крыму, если бы это не было сделано. Авиация врага не смогла повторить то, чего ей удалось добиться год назад при эвакуации британских войск из Греции - с материка и с Крита. Тогда англичане потеряли сорок четыре транспорта, три крейсера и шесть эсминцев, еще большее число кораблей получили тяжелые повреждения.

За успешное проведение операции по эвакуации войск из Одессы Л. А. Владимирский был награжден орденом Красного Знамени.

В боевых походах

Начиная с 31 октября 1941 года, после выхода противника на подступы к Севастополю, корабли эскадры наносили артиллерийские удары по его войскам. Так же как под Одессой, Владимирский старался использовать корабли небольшими группами или поодиночке. С приходом в Севастополь каждый корабль эскадры сразу же получал задачу поддерживать огнем части Приморской армии. Первым открыл огонь 31 октября эсминец «Бодрый», поддерживая атакованную танками береговую батарею № 54.

Поддерживали своей артиллерией корабли и 51-ю армию, оборонявшую Керченский полуостров. Большого напряжения сил потребовала от эскадры эвакуация наших войск из прибрежных районов Крыма, продолжавшаяся до 6 ноября: пути отхода к Севастополю по суше были перерезаны противником. Три крейсера, лидер и семь эсминцев эвакуировали войска с Тендровской косы, из портов Ялты, Евпатории и Феодосии. В то же время корабли эскадры охраняли транспорты, доставлявшие в Севастополь войска и боеприпасы, вывозившие обратными рейсами на Кавказ имущество флота, гражданское население и промышленное [43] оборудование. Только три крейсера эскадры за первую декаду ноября вывезли на Кавказ около 15 тысяч раненых, женщин и детей. За вторую декаду этого же месяца корабли эскадры доставили в Севастополь 19 тысяч бойцов и тысячи тонн боеприпасов. Напряженной боевой работой эскадры, которой бессменно руководил контр-адмирал Владимирский, были заполнены и последующие недели ноября и декабря 1941 года.

В последние дни октября фашисты стремительно приближались к Севастополю, намереваясь взять главную базу Черноморского флота с ходу. С аэродромов Северной Таврии, а потом и Крыма вражеская авиация начала налеты на город, а 29 октября Севастополь был объявлен на осадном положении.

Владимирский обладал умением точного анализа складывающейся оперативной обстановки. И это давало возможность не раз разгадывать замыслы противника, предсказывать с большой вероятностью его ближайшие действия. Судя по его записям, он был убежден, что враг, пользуя временное превосходство своей авиации, попытается уничтожить корабли эскадры ударами с воздуха. ПВО Севастополя - зенитная артиллерия и истребители - не могла этому воспрепятствовать в должной мере. Поэтому Владимирский считал необходимым рассредоточить эскадру в портах Кавказа, оставив в Севастополе два «старых» крейсера и эсминцы-»новики». Эти корабли, ежедневно, а то и чаще меняя место стоянки, поддерживали бы своей артиллерией защитников города. Линкор и другие корабли должны приходить в Севастополь, к берегам Крыма по мере необходимости - по вызову комфлота. Эти свои соображения Владимирский доложил Октябрьскому и устно и рапортом. Но 28 октября после прорыва противником Ишуньских позиций комфлот, не успев принять решения, ушел на эсминце «Бойкий» на Кавказ, чтобы лично удостовериться в готовности портов к базированию соединений флота. [44]

«Сегодня (29.10.41 г. - С. З .) полеты немецких самолетов над бухтой (Севастопольской. - С. З .) в разных направлениях, чего прежде не было… 30.10 «мессершмитт» с боем прорвался к главной базе. Надо думать - разведка к налету». Эту запись Владимирский сделал в тот день, когда доложил Военному совету о необходимости немедленно вывести из Севастополя линкор и крейсер «Молотов», а также лидер «Ташкент» и эсминец «Сообразительный». Нелегко было ему настаивать на уходе кораблей: гитлеровцы на ближних подступах к Севастополю, уже ведут огонь наши береговые батареи. Могли неверно понять… Столь же или еще более трудно было принять решение Военному совету, то есть Н. М. Кулакову и начальнику штаба флота И. Д. Елисееву: комфлот на Кавказе, из Москвы разрешение на перебазирование не получено. Но «промедление смерти подобно», и Военный совет решение принял. Владимирский настоял на немедленном выходе в море. А утром 31 октября Н. М. Кулаков и зам. наркома ВМФ И. В. Рогов смотрели с берега Южной бухты, как «юнкерсы», одна девятка за другой, бомбили маскировочную сеть, оставленную линкором на месте стоянки. Гитлеровцы опоздали всего на несколько часов.

Владимирский был убежден, что в создавшейся обстановке безопаснее держать корабли эскадры в море, чем в базах с недостаточной защитой от ударов с воздуха. Не лучше ли, хотя бы часть времени, держать корабли в море - где-то между Батуми и Синопом, там и заправлять их топливом, оттуда вызывать к берегам Крыма для боевых заданий? В сущности, это была идея подвижного базирования. Пройдут годы, прежде чем подвижное базирование кораблей и в морях, и в океане станет для нашего флота обычным делом. В освоение его Владимирский внесет свою лепту. И будет награжден орденом.

Тогда же ему не оставалось ничего иного, как, упреждая, выводить корабли из-под удара вражеской авиации. Так, линкор был выведен из Новороссийска в море в ночь на [45] 12 ноября. На следующий день не менее сорока бомбардировщиков атаковали порт. «Думаю, что это была «охота» за линкором», - записал тогда в дневник Владимирский. Во второй раз сохранили самый мощный корабль флота. Но в тот же день в Севастополе получил тяжелые повреждения крейсер «Червона Украина», атакованный двадцатью тремя бомбардировщиками. Спасти корабль не удалось. «Этого могло не случиться, - говорится далее в дневнике, - если бы крейсер менял один-два раза в сутки место стоянки, как я приказывал… уходя из Севастополя». «Червона Украина» вела огонь по врагу, стоя три дня на одном и том же месте. Тогда же получили попадания бомб эсминцы «Быстрый» и «Совершенный», ремонтировавшиеся у причалов Морского завода. Но в Севастополь корабли должны были заходить, чтобы обрушить на врага огонь своих орудий, доставить пополнение, взять на борт раненых. Еще в ноябре корабли эскадры, в первую очередь крейсера, стали брать на себя все большую долю срочных перевозок. Владимирский требовал от командиров кораблей организованной и быстрой погрузки и выгрузки, сам проверял готовность крейсеров и эсминцев к перевозке войск. Ведь стоянка у причалов Севастополя опасна: бухты уже находились под обстрелом дальнобойных артиллерийских батарей, все нарастала и активность авиации противника.

В декабре 1941 года при подготовке десанта в Феодосию Владимирский и командир ОЛС Н. Е. Басистый {7}, сменивший Т. А. Новикова, проверяли в Поти и Туапсе, как тренируются десантники, как по сделанным на кораблях специальным сходням сгружают на причалы орудия. В тщательности подготовки немалая доля успеха высадки в Феодосии войск 44-й армии, доставки без потерь в Севастополь только в декабре почти 30 тысяч бойцов.