Николай Бестужев - Записки о Голландии 1815 года Страница 11

Теперь скажу нечто о городе.

Он не велик и строением совершенно отличен от больших голландских городов: домы все в один этаж, с садами. Ни одна дверь, ни одно окошко никогда не отворяются на улицу. Двери заколочены – окна закрыты ставнями: таков обычай здешних жителей. Только для свадьбы или похорон ставни и двери отперты и вновь запираются по окончании праздника. Комнаты на улицу нежилые и убраны всеми возможными драгоценностями: редкие ковры, дорогие занавесы, картины, бронза и зеркала закрывают пол и стены; фарфор китайский, японский, серебро, золото, жемчуг наполняют углы комнат сих. Мы были введены в один из домов, и ласковый хозяин, сняв с себя башмаки и не допустя нас сделать того же, хотя оное у них и в обыкновении, водил по всем комнатам. Жилые из них обращены на двор, в запертые же ставнями ходят только для рачительного присмотра. Где ж принимают они своих гостей – спросите вы. Они не принимают их и сами не ходят в гости, одно воскресенье только сводит всех жителей вместе в церковь или на гулянье за город.

Здешние сады чуднее домов: прекрасные кустарники, обрезанные разными фигурами и обсаженные еще прекраснейшими цветами, пересекаются правильно расположенными и бестенными дорожками, которые усыпаны песком разных цветов и укладены геометрическими фигурами из редких раковин. Цветы, звезды, треугольники и квадраты искусно расположены по дорожкам, кои, по сему самому, не чувствуют на себе никогда следа человеческого. Каждый сад имеет на улицу решетку, сквозь которую видно сие убранство, и потому каждый житель города столько ж пользуется садом, сколько и хозяин оного.

Сказывают, что во многих городах южной Голландии сохраняется еще сей странный обычай строить нежилые домы, и разводить непроходимые сады, в коих можно прогуливаться только взорами.

Если прибавлю, что в сем городе чрезвычайно много бумажных мельниц, и что он называется Сандалом, а не Сардамом, как мы его разумеем, что жители, несмотря на богатство свое, чрезвычайно умеренны, то я уже все сказал о сем городке, славном пребыванием великого государя и посещениями во множестве иностранцев.

Ввечеру, по захождении солнца, мы простились с Сардамом и поехали обратно домой. Вечер был так мрачен, как день в домах сардамских; спутники мои молчали, море шумело под ногами нашими, – а я размышлял о виденном и сравнивал прошедшее с настоящим.

Где же та Голландия, владычествовавшая во всех странах света? – Где ее флоты, покрывавшие океаны? – Где Рюйтеры [31] и Тромпы [32] , вознесшие ее славу? – Где банки, в кои скоплялось золото всего света? – Где важные республиканцы, гордо принимавшие послов чужеземных? – Где сии Магистры, бравшие участие в делах других народов, где их величие, где их слава? – Исчезло все, подобно цветущему здоровью юности, вовлеченному в томительную болезнь, низведшую его на край гроба.

Теперь голландские флоты развозят сыр; Рюйтеры и Тромпы почиют спокойно в их гробницах; неблагодарное золото возвышает чуждую славу; голландцы принимают у себя фигляров на ярмарках и с важностию говорят о доброте полуценной партии табаку, а в делах Европы берут участие – только по газетам.

Однако голландцы питают еще любовь к своему отечеству; любят нового своего государя; кипят духом при вестях о славных подвигах; они набожны; они энтузиасты – но потому только, что чувства сии ничего им не стоят.

Чудно! Они ненавидят французов и любят англичан, а за приобретение сих чувствований заплатили всем своим благосостоянием.

Письмо 14. Роттердам

Вчера, по приезде из Амстердама, я ходил с С. Жакобом смотреть короля, ехавшего из Брюсселя чрез Роттердам.

Мы вышли из Дельфтских ворот по дороге, обсаженной густыми липами, где вообще бывает загородное гулянье голландцев по воскресеньям; просека налево к Маасу, оба берега и дорога к Скидаму, славящемуся Джином, усеяны были жителями Роттердама. Народ волновался в ожидании короля, который в первый еще раз должен был проехать сим городом. Наконец, на другой стороне Мааса показалась королевская карета. Вмиг отпрягли лошадей: схватились за постромки, повезли короля на себе, переправили его в шлюбке на другой берег, карету на пароме также, и хотели снова везти на себе, но король сел в другую карету – и ускакал. Громкое гузе! раздавалось в воздухе; бежали, теснились, падали, кидали шапки кверху и едва чрез полчаса могли успокоиться. Сколько голландцы любят своего короля!

Он не старее сорока пяти лет, среднего росту и приятной физиогномии. С ним был наследный принц, белокурый, пригожий 18-ти летний юноша. Его называют принцем-героем после полученной им раны.

Нассавский дом призван опять к царствованию. Отец ныне владеющего короля, по восстановлении штатгалтерства, вступил в управление Голландиею, должен был по связям с прусским двором и Англиею пристать к союзу против Франции, заключенному между Австриею, всею Германиею, Пруссиею, Великобританиею, Испаниею, Португалиею, Церковной областью и Сардиниею, вследствие коего, по особенному договору, постановленному в Гаге в 1794 году, апреля 19, Голландия еще теснее совокупилась с Англиею и Пруссиею.

Французы не медлили долго – и 26 того же месяца республиканские войска под командою Пишегрю заняли всю Голландию, объявили старинную конституцию – и штатгалтер, сложа свои титла, принужден был бежать в Англию, где и умер в 1806 году, оставив по себе сына, нынешнего короля Голландии.

По заключении мира 16 мая того же года в Гаге между республикою Французскою и Соединенными Нидерландами, штатгалтерство было вовсе уничтожено.

В 1798 году по Кампоформийскому миру Голландия вместе с присоединенными австрийскими или испанскими Нидерландами названа Батавскою республикою, в 1807 году королевством, в коем Людовик Бонапарте был вице-королем, после же, когда он сложил с себя сие титло, Голландия присоединена была к Франции, как провинция, и под сими разными именами равным образом бедствовала в продолжение 20 лет владычества французов.

Наконец, в 1815 году после славного Ватерлооского поражения Наполеона, полагавшего Голландию снова в руках своих, по Венскому конгрессу она незыблемо утверждена королевством.

Страдание голландцев под игом французским напоминало им услуги, оказанные Оранскими принцами. С умножением несчастий умножались приверженцы к сему дому, и в феврале 1813 года сделан был заговор: возмутить народ, свергнуть господство Наполеона и призвать Насаау, но начинщики были открыты и казнены. Однако ноября 16 союзные войска, вытеснив французов, заняли Голландию, и 30 того же месяца принц Оранский, приехав из Англии прямо в Гагу, был принят торжественно 2 декабря в Амстердаме и объявлен верховным властителем Соединенных Нидерланд под именем Вильгельма I.

Оранский дом владеет по наследству и по праву представления. С прекращением мужеской линии наследует женская, равно как и та по первородству. Конституция ограничивает короля, который не может переносить места правления в другое государство, ни носить иной короны, кроме своей и получает жалованья 2 400 000 гульд. из государственной казны. Совершеннолетие короля полагается в 18 лет: до сего же времени назначается опекунство из членов королевской фамилии, вместе с некоторыми из значущих граждан, и власть королевская до срочных лет остается в руках опекунов.

Король имеет право назначать и отставлять членов государственного совета и министров, управлять колониями вне Европы, объявлять мир и войну, вооружать флот и армию, набирать и исключать офицеров и, наконец, распоряжение финансов в его власти.

Генеральные штаты разделяются на две камеры, из коих в первой не менее 40, но не более 60 человек, избираемых на всю жизнь от короля; во второй, состоящей из 110 членов, заседают представители народные, избираемые на три года. Для того, чтоб быть членом второй камеры, должно иметь не менее 30 лет и какую-либо собственность в провинциях государства.

Король, имея исполнительную власть в руках своих, вспомоществуем пятью министрами, как-то: юстиции, внешних, внутренних дел, морским и финансов. Каждое министерство имеет статс-секретаря, и члены оного составляют кабинет королевский. Министры имеют право заседать в обеих камерах Генеральных штатов.

Провинциальные штаты составляются также из дворян, граждан и поселян 17 провинций.

Государственный совет есть второе место после так называемого верховного совета Нидерландов.

Для водяных коммуникаций, строений, военных дел и воспитания учреждены особенные комитеты, которые имеют своих генерал-комиссаров.

Военные силы государства состоят из 35 000 чел. Включая также нассавские и швейцарские войска, до 60 тыс. человек, флот из 10 линейных кораблей и 8 фрегатов.

Баланс доходов на 1816 год был до 82 миллионов гульденов. Государственные долги простирались – в 1810 году до 1300 миллионов гульденов, но треть оных, по договору с Франциею, уничтожилась, и Голландия должна теперь не более 795 милл. большею частию внутри государства.