Федор Булгаков - В. Теккерей Страница 2

Насколько нравились Теккерею сам Париж и жизнь парижских художников, настолько он был против современного порядка вещей во Франции. Реакционное правительство, знаменитая хартия 1830 года, – все это находило себе строгое и пылкое осуждение в статьях Теккерея, которые он от времени до времени посылал в английские газеты. Иным характером отличались его парижские корреспонденции о художественных выставках, разборы произведений французских писателей. Все они написаны восторженно и тепло.

Мало по малу литературная деятельность начала брать верх над занятиями живописью. Страсть к беллетристике, которую он обнаружил еще на школьной скамье, теперь еще больше увеличилась. Его библиографические статьи этого времени, писанные для английских и американских журналов, главным образом посвящены повествовательной литературе. Молодого тогда Диккенса Теккерей приветствовал восторженно и находил, что «Записки Пикквикского клуба» дают о государственной и народной жизни Англии понятие гораздо вернее того, какое можно извлечь из «более громких и достоверных описаний», доказывал, что «святочные рассказы» – это «благодеяние, оказанное Диккенсом всей нации», что «каждый мужчина или каждая женщина, читающие их, должны смотреть на них, как на личное одолжение, сделанное им автором…» Несомненный литературный вкус и несомненный талант заметны были во всех статьях Теккерея, которые доставили ему довольно почетное место среди таких сотрудников в «Fraser's Magazine» как Роберт Соути, Уильям Энсворт, Самуил Кольридж, Томас Карлейль и др., но в тоже время не замечались читателями. Публика совершенно не знала Теккерея тем более, что он долго писал под различными псевдонимами. Первым замечательным и оригинальным произведением Теккерея была пародия на появившийся тогда роман Бульвера-Литтона «Евгений Арам», напечатанная под заглавием: «Елизавета Броуринга» в «Fraser's Magazine» 1832 г. В этой пародии Теккерей со всей силой своего сатирического таланта обрушился на сентиментализм и другие слабости школы Бульвера-Литтона.

Достигши совершеннолетия, Теккерей получил в наследство отцовский капитал в 200 000 р. и решил всецело посвятить себя литературе. Теккерей переехал из Парижа в Лондон, и, не довольствуясь положением зависимого сотрудника, решил основать свое собственное издание. В это время издавалась в Лондоне еженедельная литературная газета под заглавием «Национальное знамя». Дела этой газеты были очень плохо, а потому издатели её, виноторговец и священник, с удовольствием продали ее Теккерею. Но ни деньги, затраченные на это издание, ни личный, упорный труд. самого Теккерея не могли изменить положение купленной газеты и уже через год (1834 г.) пришлось бросить это издание. Неудача на некоторое время охладила Теккерея ко всякого рода литературным предприятиям, но через два года была уже совершенно забыта. В 1836 году Теккерей снова затеял издание газеты, но и эта попытка оказалась неудачной. Все, это осталось от его наследства после прекращения первой газеты, тут было израсходовано, и Теккерей должен был снова сделаться простым сотрудником.

Теккерей начал снова работать в «Fraser's Magazine». Он напечатал здесь сатирическое письмо по поводу только что вышедшего тогда сочинения: «Моя книга для анатомии хорошего обращения», автор которой сообщал правила хорошего тона, вообще делился результатами своей жизни в высшем обществе. Письмо это так понравилось редактору журнала, что он просил Теккерея продолжать работать в таком же направлении. Результатом этой просьбы были «Записки Елоплаша» (тогдашний псевдоним Теккерея), напечатанные в том же журнале. Теккерей здесь рисует высшее общество, тоже дает правила хорошего тона, но излагает все это в форме мемуаров лакея, из которых сам собой вытекает вывод, что джентльмен, т. е. дворянин, может чувствовать и поступать также вульгарно, как простой лакей. Но первая попытка дать простую картинку быта, выступить бытописателем, сделанная им в 1840 году, так и осталась попыткой. Начатый им бытовой роман «The shabby genteel story» никогда не был окончен, вследствие семейного несчастья, которое постигло его во время работы.

Еще в 1837 т. он женился на девушке Шау и был вполне доволен своей семейной жизнью, которой, однако, наслаждался не долго. Через три года ею жена сильно заболела и в результате болезни, не смотря на заботы мужа, получилось психическое расстройство. Теккерей долго не верил в то, что его жена неизлечима, что наступил конец его семейному счастью. После долгой борьбы и колебаний он, наконец, поселил ее отдельно, но никогда уже не мог избавиться от того тяжелого впечатления, которое произвела на него болезнь жены. Много лет спустя, он также живо чувствовал всю горесть своей утраты.

Семейное горе, по-видимому, сильно отразилось на литературной деятельности Теккерея. Он почти перестал писать и очутился в очень тяжелом материальном положении. Нуждой, вероятно, следует объяснить задуманное в 1840 году издание напечатанных раньше журнальных статей и очерков парижской жизни, составивших его «Парижский альбом», интересный главным образом своим оригинальным посвящением. М. А. Титмарш, как назвал себя на этот раз Теккерей, посвящал свой сборник портному. «Посвящается г. М. Аретцу, портному (27, rue Richelieu, Paris)», читаем на первой странице сборника. «Несколько месяцев тому назад, когда вы представили пишущему эти строки счет за сюртуки и брюки, доставленные ему, и должник ваш заметил вам, что немедленная уплата счета поставила бы его в крайне затруднительное положение, вы ответили ему так: „Боже мой, пожалуйста, не беспокойтесь об этом, сударь! Если вы нуждаетесь в деньгах, что нередко случается с человеком, находящимся в чужой стране, то у меня дома есть тысячафранковый билет, который я могу представить к вашим услугам“. История и опыт, милостивый государь, доставляют нам так мало примеров благородных поступков, которые могли бы сравняться с вашим (подобное предложение, как ваше, со стороны чужого и притом еще портного кажется мне столь изумительным), что вы должны извинить меня, если я публично заявляю о вашей добродетели и знакомлю английский народ с вашим именем и прекрасным характером вашим. Я позволю себе еще прибавить, что вы живете в первом этаже, что ваш материал и ваша кройка превосходны и что ваши цены умеренны и добросовестны. В заключение позвольте мне положить к стопам вашим эту книгу, как слабое выражение моего глубокого уважения к вам»…

Это любопытное посвящение служит лучшим доказательством того бедственного положения, в каком он находился в Париже. Книга, однако, обратила на себя мало внимания, да по своему содержанию она действительно не представляла собой ничего выдающегося. Гораздо выше должна быть поставлена его «История Самуила Титмарша и Гоггартовского алмаза» (См. т. III), написанная в 1841 году. Известный критик Стерлинг, прочитав это произведение, нашел, что Теккерей – гений, что он мог бы «при спокойной и безбедной жизни создавать такие долговечные шедевры, как те, которыми мы теперь обладаем и которые бы приводили в восторг миллионы наших потомков. В каждой из этих страниц больше правды и естественности, нежели во всех произведениях Диккенса, взятых вместе». Известность Титмарша возрастала с каждым новым произведением, быстро следовавшим одно за другим. «Книга ирландских очерков» – результат его путешествия по Ирландии, а затем рассказ «Замужние дамы», выпущенный под видом извлечения из мемуаров Д. Фиц-Будля см. т. XI) доставляли ему все более и более видное место среди представителей современной литературы. Публика, однако, все еще мало знала Теккерея. Первым произведением, заставившим интересоваться именем Титмарша даже публику, были «Мемуары Барри Линтона, эсквайра» (См. т. IV), считающиеся многими одним из оригинальнейших его произведений. Известный английский романист Антони Тролопп находил, что по богатству языка и литературному таланту – это самое замечательное из всего написанного Теккереем.

Еще печатались эти «Мемуары», как Теккерею представилась возможность совершить путешествие на восток. В 1844 г. один из его приятелей, служивший в крупной пароходной компании, предложил ему бесплатный билет для такой поездки. Неожиданное предложение сделано было за 36 часов до отправления парохода, но Теккерей с радостью принял ею. Результатом этого неожиданного путешествия была книжка: «Описание путешествия от Коригилля до Капри чрез Лиссабон, Афины, Константинополь и Иерусалим». Повсюду заговорили о книге, об авторе, интересовались знать, кто скрывается под именем Титмарша. По словам одного из современных критиков, все старались раскрыть знаменитый псевдоним.

Известности Теккерея не мало способствовал целый ряд небольших, но очень остроумных статеек, которые он от времени до времени помещал в издававшемся в Лондоне иллюстрированном юмористическом журнале «Понч». Из этих очерков особенно обратили на себя внимание юмористические очерки под заглавием «Книга снобов», (См. т. III). По-видимому, Теккерей хотел окрестить этим именем людей с нравственно-ненормальными взглядами, людей, которых можно найти «на каждой ступени нашей смертной жизни», но которых больше всего среди аристократического общества, Человек, который ест горошек с ножа – сноб, акробат благотворительности – сноб. Сноб уважает человека выше его стоящего и презирает стоящего ниже, независимо от их нравственных качеств. Он с полным сознанием находит естественным низкопоклонничать перед первым и оскорблять второго. В семью снобов Теккерей включал королей, принцев, лордов, военных, литераторов и т. д. Эти статьи, печатавшиеся в довольно распространенном журнале, не могли не обратить на себя внимания уже по одному тому, что не было, кажется, класса, которого не затронул бы здесь Теккерей, начиная с самого могущественного. По его собственным словам, в этих очерках он «разносил все человечество», и делал это остроумно. Особенно доставалось аристократии. С негодованием называет он слова «аристократия, привилегии, светский тон» и т. д. нелепыми, гнусными, нехристианскими выражениями, доказывает, что «табель о рангах и чинопочитание – ложь и пустяки, которыми могли заниматься церемониймейстеры прошлых веков». требовал «организации равенства в обществе».