Юлия Алейникова - Дама с горгульей Страница 16

И тут, без всякой связи с предыдущими мыслями, у девушки родилась неожиданная идея. А что, если попробовать раскрутить всю эту компанию на их территории? Все они недооценивают ее, считают дурочкой с заскоками. Вполне возможно, ей удастся что-нибудь из них вытянуть. И еще. Надо раз и навсегда разобраться с Ильей. Нельзя позволять ему бесконечно себя унижать и компрометировать.

Вот, кстати, и начать лучше с Тиховлизов. Они из списка самые отвратительные.

Что там говорил по поводу их мотивов Сокольский? Агриппина нахмурилась. Ах да, главный секьюрити сказал, что Пофистал – имя-то до чего у дядьки дурацкое, хуже, чем ее собственное, – в чем-то подставил отца. Хм… Гриппа мало что понимала в бизнесе, кроме одного: если ты подставил на бабки того, кто сильнее тебя, беги не оглядываясь. А Тиховлиз не сбежал. Может, не успел? Или это недоразумение, которое он надеется разрешить? Или… О последнем «или» Гриппа решила пока не размышлять. Потому что оно подразумевало физическое уничтожение врага, а о том, что ее отец все еще находится в опасности, даже думать не хотелось.

Но если насчет подставы все верно, мотивы у Тиховлиза самые веские.

Вопрос: как расколоть это семейство?

Гриппа привычно водила ручкой по бумаге – так ей лучше думалось.

Самое слабое звено в их клане – Катерина. Девица, конечно, не дура, но до матери ей далеко. К тому же она тусовщица, и это, насколько понимала Агриппина, означает, что она любительница легких романов и выпивки. А чем еще там, в клубах, занимаются? Сама Гриппа в подобном заведении была раза три за всю жизнь. Впечатления у нее остались самые неприятные – шумно, многолюдно и непонятно чего делать. Но где еще можно подловить Екатерину, да еще в расслабленном состоянии, в комфортной среде, она не представляла. Придется тащиться в клуб.

Гриппа встала и с неким затаенным предвкушением открыла шкаф. А может, ей просто хочется новых впечатлений? Точнее, не ей, а ее новой, вырвавшейся на свободу сущности.

Что ж, спасибо мамочке – в шкафу имелось десятка два платьев самого вызывающего вида, каких Гриппа еще вчера ни за что бы не надела. Другое дело сегодня!

Разобравшись с тряпками, девушка призадумалась. Она ведь понятия не имеет, где именно проводит время Катя Тиховлиз. Но разве могут быть преграды для человека с интеллектом? Агриппина раскрыла старую записную книжку и отыскала там телефон бывшей одноклассницы. Вероника Чайкина была когда-то почти подругой. К тому же она была невредной, немного глуповатой и очень легкомысленной, обожала клубы и красивую жизнь, нигде не училась, не работала и знала весь Jet Set.

– Агриппина? – безмерно удивилась барышня, которой Гриппа не звонила лет пять, не меньше. – Случилось что? Ты чего в такую рань? Помираешь, что ли?

Гриппа с сомнением взглянула на часы. Те показывали начало третьего дня. Ничего себе! Это до которого же часа ей придется в клубе мучиться? Но решив, что любовь к отцу превыше любой жертвы, девушка смирилась.

Она решительно скинула шубу и, расправив плечи, шагнула в зал. В клубе проходила ночь «Мохито». Гриппа, не привыкшая к провалам в собственном образовании, заранее залезла в Интернет и поинтересовалась, что это такое и из чего его смешивают, поэтому решила на тот самый «Мохито» особо не налегать. Как она и ожидала, вокруг все сверкало, громыхало, вихляло задами и прочим природным и благоприобретенным богатством. Посетителей была прорва, все всех знали. Так, во всяком случае, показалось бедняжке Агриппине. Ее в этом рассаднике порока охватил священный ужас. Ну, зачем она сюда приперлась?

Одна надежда на Веронику, та обещала подтянуться и познакомить ее с народом. Только бы Чайкина поскорее приехала, страдала Гриппа, одергивая золотое платьице, которое скорее напоминало пояс и едва прикрывало самое сокровенное. О чем она только думала, надевая на себя такую вещь?

Но, похоже, кроме нее, наряд никого не шокировал. За стойкой ей сунули в руку «Мохито», какой-то парень завязал разговор, другой пригласил на танцпол, потом девушка оказалась за столом в незнакомой компании, где говорили все сразу и никто никого не слушал. Ее уже обнимал за плечи некий молодой человек сильно накачанной наружности и смело лапал за коленки, а глаза Гриппы метались по залу в поисках Вероники и Катерины. Но ни той, ни другой на горизонте не было. Надо драпать, приняла стратегическое решение девушка, пытаясь вырваться из лап волосатого, мускулистого захватчика. Не тут-то было. И вот когда перед Гриппой всерьез встал нелегкий вопрос, как выбираться, прямо возле ее столика нарисовалась упитанная, пышногрудая девица в густо расшитом стразами красном платье и визгливо-жеманно провыла:

– Алик, что еще за шалава у тебя под мышкой?

Гриппа подняла глаза и едва не прослезилась от счастья – это была Катерина! Воспользовавшись замешательством кавалера, она выскочила из-за стола, пролив несколько коктейлей, и бросилась к Тиховлиз.

– Агриппина? – Лицо Кати от удивления утратило нагловато-развязное выражение. – А ты что здесь делаешь?

– Веронику жду. Мы с ней договорились, а ее все нет. Я вот тут с ребятами познакомилась… – сияла натужной улыбкой Гриппа, надеясь, что ее не посмеют выкинуть из компании.

И не ошиблась. Слишком много семейство Начинкиных значило для благосостояния Катиной семьи.

Волосатый Алик, мгновенно оценив обстановку, дернул обеих девушек на кожаный диван, и гулянье продолжилось. Спустя полчаса Гриппа, в которой плескалось с добрый десяток «Мохито», отплясывала на танцполе, стараясь воспроизводить движения окружающих. Потом ее прижал к колонне какой-то кудрявый тип, и они страстно целовались. Впервые в Гриппиной жизни. Ей понравилось. Правда, когда партнер по поцелуям нахально полез под юбку, пришлось срочно ретироваться. Но, к счастью, Катерина взяла над ней шефство.

После посещения еще трех клубов Гриппа, окончательно утратившая здравый смысл и память о своей прошлой, полной достоинства и воздержания жизни, отключилась. А очнулась утром в незнакомом месте и впервые в жизни не могла вспомнить, кто она, где находится и как сюда попала.

Потолок в помещении был белый, стены кремовые, занавески коричневые, мебель дорогая. Агриппина пугливо повернула голову и выдохнула с облегчением, обнаружив, что в постели лежит одна. Потом несмело приподняла одеяло и выдохнула еще раз. Платье с нее кто-то заботливо снял, но колготки, трусики и бюстгальтер оставались на месте. Убедившись, что самого страшного не произошло, девушка прислушалась. Вокруг стояла глубокая тишина. Тогда она сползла с кровати и подкралась к окну. За окном стоял белый день, а внизу шуршали машины. Значит, она в городе. Правда, улицу узнать не удалось. Голова трещала, хотелось пить и домой.

Натянув платье, подняв с пола сумочку и убедившись, что ключи, мобильник и кредитка на месте, Агриппина тихонько приоткрыла дверь и высунулась в холл. Холл был круглый, выложенный белым и коричневым мрамором, в него выходило несколько дверей, направо шел коридор. Гриппа пожала плечами и пошла направо. Коридор привел ее в гостиную, за которой виднелась кухня-столовая. Как узнать, чей это дом? Тут девушка уперлась взглядом в висящий над камином портрет с довольно талантливым изображением Екатерины Пофисталовны Тиховлиз. Картина была выполнена в стиле Альфонса Мухи, а сама Екатерина представлена в образе то ли наяды, то ли весталки. Но для Гриппы было важно другое – часть ее плана сработала. Да, пока она ничего не узнала, зато максимально приблизилась к объекту.

Девушка снова прислушалась. Квартира спала мертвым сном. Надо действовать.

В голове несчастной искательницы приключений беспрерывно стучал метроном, мешая сосредоточиться, но все же привычная к умственным усилиям Агриппина смогла прийти к следующим нехитрым выводам. Секретную документацию хозяйка квартиры наверняка не хранит, компрометирующие фото тоже вряд ли, а значит, все самое ценное и интересное для самодеятельной сыщицы заключено в ее телефоне. Больше ничего сто́ящего здесь быть не может.

Вопрос: где сейчас может находиться Катин телефон? Ответ: наверняка в сумочке, с которой она вчера появлялась в обществе. Вопрос: где сейчас сумка? Ответ: либо в спальне рядом с хозяйкой, либо в прихожей возле зеркала.

Ей повезло – сумочка была небрежно брошена на пол возле кресла в прихожей, Гриппа схватила ее и, не теряя времени, вернулась в свою комнату. В квартире все еще было тихо, и Агриппина вывалила содержимое клатча на кровать. Телефон обнаружился. Хоть бы он работал и в нем не стоял пароль. Все было в порядке. Так, сперва телефонная книжка, потом сообщения, а затем фотки и заметки.

Через минуту девушка торжествующе подняла голову. Вот оно! Валерий Коробицкий! Зачем Катеньке номер Гриппиного зятя? Что может их связывать? Ну, уж наверняка не любовь к Моцарту.

Надо срочно скопировать все содержимое Катькиного мобильника, пока та не проснулась, а разбираться будем после.