Александр Белогоров - Черный фотограф Страница 18

– У него случился пожар! – воскликнул вдруг Алешка, когда ребята, задумавшись, возвращались назад.

– Ну и что? Ты только сейчас понял? – Антон посмотрел на него как на сумасшедшего.

– Во сне тоже был огонь! – торопливо говорил Алешка. – Так вот на кого похож тот самый юноша из сна! – Теперь он уже понял, почему черты лица казались ему знакомыми.

– Ты хочешь сказать, что это наш старичок? – недоверчиво спросил Антон.

– Да! Теперь я уверен! Это он пятьдесят лет назад! – твердо сказал Алешка. – Значит, старик и тогда пытался что-то сделать, – продолжил он размышления вслух. – Эх, надо бы его еще порасспросить!

Возвращаясь домой, Алешка замешкался перед лестницей. Он даже пожалел на мгновение, что Антон уже пошел к себе, но тут же сам устыдился своей трусости. Во-первых, нельзя же всего бояться в собственном доме! Ну, а во-вторых, Антону тоже лучше поменьше одному ходить по всяким лестницам. И все же в этот раз Алеша воспринял с большим облегчением, что одновременно с ним домой возвращался сосед.

Дома мальчик с трудом удержался от звонка Аниным родителям, но все-таки решил, что в такой ситуации их лучше не беспокоить. А новость, плохая или хорошая, быстро облетела бы город. Мальчик чувствовал, что изо всех заболевших именно Аня самое слабое звено, и если он хочет ее спасти, то должен спешить сделать хоть что-нибудь! Конечно, медицина за последние годы шагнула далеко вперед, но Алешка был почему-то уверен, что никакие, даже самые лучшие, врачи помочь здесь не смогут…

На спокойные сны Алешка, разумеется, рассчитывать перестал уже давно. Но какие-то надежды у него всегда оставались. К тому же после вчерашнего сна мальчик ощутил, что может сопротивляться, и это прибавило ему сил. И все-таки он даже выпил валерьянку по маминому совету, но это ему, увы, не помогло.

Сначала Алеше приснилась Вероника Андреевна. Близоруко щурясь, она, похоже, никак не могла понять, что же, собственно, происходит и где она находится. Внезапно налетевший сильный порыв ветра просто сбил ее с ног. Никаких комментариев не последовало, а разглядеть, не пострадала ли библиотекарша, Алешка не смог.

В продолжении сна Алешка опять оказался главным героем. В круге света теперь снова был он сам. А рядом с ним – Антон. Они находились там вместе очень долгое время, но ничего не происходило. Ребята постоянно ждали удара с любой из сторон, и эта пауза все увеличивала и увеличивала и без того огромное нервное напряжение. «Они приговорены! – зло и холодно прозвучал голос. – Придется нарушить очередь. Они первые». Больше не было сказано ни слова, и свет моментально исчез, но Алешка понимал, что и без того сказано достаточно. Даже больше чем достаточно.

Когда мальчик проснулся, сердце у него бешено колотилось. А в ушах все звучали те же самые слова. Алешка понимал, что сегодняшний день может оказаться решающим, что сегодня должно произойти нечто важное, но вот что – это оставалось загадкой. Разве что на кладбище что-то обнаружится… А еще он твердо знал, что надо будет смотреть в оба, и опасность им обоим может угрожать нешуточная.

– Да ладно тебе! – сказал Антон, когда Алешка поделился с ним своими тревогами и сомнениями. – Может, это вообще просто блеф, запугивание. Руки у него коротки, чтобы что-то сделать, вот и пугает!

– На пожар у него рук хватило, – возразил Алешка. – А у меня, например, никакого огнетушителя нет. И у тебя, по-моему, тоже.

Мальчики решили попытаться узнать, все ли в порядке с Вероникой Андреевной. Изменив голос, Антон позвонил в школу и попросил позвать ее к телефону. В учительской ответили, что Вероники Андреевны сегодня на работе не будет. Антон так и не понял, кто из учителей отвечал (очевидно, тот не вел у них никакого предмета), но создавалось впечатление, что тот тщательно подбирал слова.

Потом ребята нашли в справочнике домашний номер Вероники Андреевны, но там в трубке были только гудки. Движимые предчувствием, что произошло нечто очень нехорошее, ребята набрали номер ближайшей больницы. Тут инициативу снова взял на себя более решительный Антон; Алешка же почему-то всегда стеснялся звонить в какие-нибудь учреждения и просто малознакомым людям.

– Вы не подскажете, в каком состоянии Копылова Вероника Андреевна? – спросил он у дежурной медсестры как можно увереннее. – Это вас из третьей школы беспокоят.

– Минуточку, – медсестра зашелестела бумагами. – Не волнуйтесь: ей гораздо лучше. Она уже пришла в себя; серьезных травм нет.

Антон машинально поблагодарил медсестру за информацию и повесил трубку. Выходит, с Вероникой Андреевной все-таки что-то случилось, и они невольно были тому причиной. Если бы только знать, они бы вчера ни за что бы не пошли в школу. Хотя в этом случае не узнали бы многое из того, что было много лет назад.

Алешка вдруг вспомнил, что его тетя работает в той же больнице, и позвонил ей, чтобы узнать, что же произошло.

Оказалось, что тетя как раз дежурила, когда в больницу доставили Веронику Андреевну, а потому рассказать смогла достаточно много. Она ничуть не удивилась, почему это племянник интересуется происшествием, так как считала такое любопытство абсолютно естественным.

Монолог тети сопровождался многочисленными восклицаниями, междометиями и выражениями типа «какой ужас!», но суть удалось уяснить достаточно быстро. Оказалось, что библиотекарша полезла за чем-то на верхнюю полку, а стремянка, на которой она стояла, почему-то опрокинулась. Вероника Андреевна получила небольшое сотрясение мозга, но, к счастью, ничего не сломала и поправиться должна была быстро.

Когда Алешка наконец смог повесить трубку, от болтовни тети Маши у него разболелась голова. К тому же тетя заодно попыталась рассказать племяннику еще о нескольких происшествиях. Но, главное, ребята смогли выяснить, что теперь Веронике Андреевне ничего не угрожает, и это радовало. Конечно, еще беспокоил старичок, но тот, судя по всему, был человеком предусмотрительным и мог в случае чего за себя постоять.

Глава XIII

Происшествия на кладбище

Путь на кладбище показался Алешке долгим. Нога ныла нестерпимо, и он уже пожалел, что решился на эту затею. Но мысль о том, что нельзя терять время, что Аня никак не может пробудиться, что они в опасности, придавала сил. Ребята всю дорогу молчали, что для разговорчивого Антона было совсем не характерно. Но сейчас момент был настолько ответственным, что его и самого не тянуло на разговор.

Войдя на территорию старого кладбища, ребята остановились у ворот в нерешительности. План, висящий у входа, показывал только номера участков, да еще места захоронения известного писателя и одного декабриста, сосланного в их город.

– Пойдем по пути дяди Семена, – предложил Антон. – Мне кажется, он знал, куда идти, и Алешка с ним согласился.

Вначале идти было легко: аллейки у входа содержались в порядке. Но вскоре в более старой части кладбища аллейки превратились в узкие проходы, а потом и вовсе пришлось протискиваться между оградами. Впрочем, Алешке это было даже на руку: можно было хвататься за ограды, которые порой с успехом заменяли костыли.

– Вот здесь лежал дядя Семен, – мрачно сказал Антон.

Алешка долго смотрел на это место, представляя, что же случилось здесь несколько дней назад. Сейчас о трагедии уже ничего не напоминало. Только неподалеку валялся кусочек кирпича, с которым дядя Семен, очевидно, и шел в свой последний прижизненный путь.

Ребята растерянно озирались по сторонам. Дальше шли довольно-таки заброшенные участки. На некоторых памятниках надписи уже стерлись, другие памятники и кресты и вовсе завалились. Многие участки заросли бурьяном. Но кое-где родственники содержали старые могилы в порядке, а на некоторых участках встречались и свежие захоронения. Народу здесь всегда было мало, а в этот час почему-то и вовсе не встретилось ни одного человека.

– Вот и пришли, – произнес Антон. – Куда же теперь? Эх, старичка бы сюда! Он наверняка знает что и где!

– Знает-то он в основном то, что в газетах, – проворчал Алешка. – Если много лет назад об этом писали, то тогда, может, и знает. – Но, на самом деле, и он не возражал бы, чтобы вместе с ними был кто-то еще.

– Ну, что? Постоишь здесь, а я пока поищу? – предложил Антон. Он испытывал некоторые угрызения совести, что потащил Алешку с собой.

– Я с тобой пойду. Вот только передохну немного, – ответил тот. – Думаю, по одному нам ходить не стоит.

Внезапно мальчишки почувствовали, что вокруг резко похолодало. Это было тем более странно, что светило яркое солнце, и Алешка так вообще весь вспотел, управляясь со своими костылями. Сейчас нога у него нестерпимо заныла, да так, что от этой боли хотелось плакать. Антон тоже вдруг схватился за забинтованную руку, и видно было, как он стиснул зубы.

– Похоже, начинается, – сказал Алешка, прерывающимся от волнения голосом.

– Да уж! – поежился Антон. – Надо было какую-нибудь куртку захватить!