Аркадий Неминов - Пять граммов бессмертия (сборник) Страница 21

– Получается, если бы я согласился на предложение бабки Лукерьи, то остался бы в вашей реальности навсегда, и все мои близкие тоже были бы совсем другими людьми, если они вообще существовали бы?! – Спец был глубоко озадачен, если не сказать – поражен. Он никак не мог прийти в себя от мысли, что, прими он другое решение, его путешествие к бабке закончилось бы для него весьма печальным образом. Старуха-то, выходит, далеко не все ему тогда рассказала… Неужели специально?!

Он вздохнул и спросил Щукаря, с интересом за ним наблюдавшего:

– А как же ты назад-то попадешь, Саввич?

– Дык с помощью «гнезда», вестимо! Нешто по-другому можно? Вот я и кумекаю, Андрюшенька: а может, бросить мне ту житуху вечную к такой-то матери, а? Погулять в волюшку у вас напоследок? Чего я в жизни-то своей видал, окромя деревни да Лушки… дай ей Бог здоровья! Как думаешь-то? Ты ж мне сродственник как-никак!

– Не знаю, дед! Решай сам! Но, если что, приму тебя к себе, не сомневайся. Будешь жить у нас, с моей семьей. Тебе понравится! А там и бабку какую-нибудь себе подыщешь, чтоб не скучно было, да и заживешь новой жизнью среди людей!

– Спасибо, конечно, коли так! – Саввич растроганно шмыгнул носом. – Эх, паря, да я бы, может, с радостью, только вот закавыка одна имеется…

Он помолчал, горестно вздохнул и стал обреченно скручивать очередную «козью ножку»:

– Лушка! Нешто она одна-одинешенька останется? Негоже так, не по-людски! Нет, не могу я так!..

– А как она там, бабка-то? Как поживает и вообще? – Спец даже не удивился, что и Саввичу этот животрепещущий вопрос о бессмертии до сих пор не дает покоя. Он почувствовал, как неспокойно на душе бедного старика, обреченного на вечные сомнения и терзания, борьбу с самим собой, со своей совестью. И неизвестно, что в конечном итоге он выберет: вечную жизнь или быструю смерть…

– А что Лукерья? Живет, не тужит! Кланяться тебе вот велела, просила передать, чтоб не забывал ее… Правда, совсем она из ума выжила: теперича только красавицей-молодухой по деревне и расхаживает. «Мне так думается лучше!» – заливает. А потом запрется у себя в горнице и всё чего-то кашеварит, – готовит, значит, всё зелья свои проклятые, да меня за реку посылает за травами чудными. Нешто опять чевой-то задумала?.. – Саввич снова вздохнул. – Ладноть, пора мне уж. А ты, паря, береги себя, у тебя ведь жена и дочка. И их стереги пуще глазу! Знаешь, Андрюшка, я только сейчас понял, каким дурнем был, когда Матрену свою бросил. Веришь, нет – никогда не вспоминал ее, а тут приснилась намедни!.. Ну, бывай, сродственник, и не поминай лихом! – он обнял растроганного Спеца, неуклюже ткнул прокуренным ногтем в «гнездо» и исчез, как и не было.

Петрович глубоко вздохнул, набрал нужный алгоритм перемещения и, оглядев в последний раз красоту ландшафта, потревоженную некоторым присутствием цивилизации в виде обломков мебели, нажал на «пуск».

Сэмми и Джон, прождав в условленном месте практически целый день, уже стали беспокоиться, как вдруг услышали верные признаки появления Пихто: чертыханья на русском языке. Довольно интеллигентный, он, тем не менее, своими крепкими выражениями иногда не позволял американцам усомниться в том, что его родной язык на голову выше английского в этой ипостаси.

Пихто приземлился на площадке хоздвора, в очередной раз удивив всех точностью попадания в нужный квадрат. Обрадованные друзья были несколько обескуражены «безлошадностью» их русского путешественника, но главное – жив был сам наездник, да еще и с удивительным маленьким зверьком за пазухой!

Его ждала новость. На телефон, который Пихто за ненадобностью оставил Джону, несколько раз приходили непонятные сообщения. Джон догадывался, что это было связано с работой. За все время пребывания Пихто у него в гостях это был первый случай связи, инициируемой начальством. Обычно Пихто сам звонил своему шефу. Значит, нечто важное и срочное, а, судя по количеству сообщений, – очень важное!

Пихто, нахмурившись, набрал нужный номер. Он долго слушал, что ему говорили на том конце трубки, тщетно пытаясь вставить слово, тяжело вздыхал и только хмуро кивал в ответ. Затем коротко что-то сказал на своем трудном языке и закончил разговор. Друзья вопросительно смотрели на него, но пока не торопили с вопросами. Они понимали, что произошло нечто очень важное.

Пихто еще раз тяжело вздохнул и направился к скамейке, стоящей у собачьих будок. Сэм и Джонни поплелись следом, перенимая его испортившееся после разговора с начальством настроение.

…Когда Пихто кончил говорить, наступила долгая пауза – все трое пребывали в замешательстве…

– Что же делать со зверями? – наконец, произнес Сэмми. – Им овладело двойственное чувство: с одной стороны, он был рад, что клоны остаются в Америке, с другой – ему было жаль потраченного труда. Кроме этого, он надеялся, что после удачной переправки животных в Россию о нем узнают и заговорят как о непревзойденном механике и конструкторе уникальных приборов.

– Не знаю, – честно признался Петрович, – понятия не имею, что теперь с ними делать. Для меня это как гром среди ясного неба! Можно, конечно, им опять придать прежний вид. Наверное, руководство зоопарка только обрадуется такому пополнению. Вот, только как им все это объяснить?

Ему было очень стыдно перед друзьями, которые потратили столько времени впустую. Но в глубине души он был доволен, что маленькие клонированные зверушки не уедут в далекую и холодную Россию, где будут чувствовать себя одиноко…

– А я знаю! – подал голос Джонни. – Я знаю, что надо делать. Мы здесь устроим зверинец! Помнишь, Пихто, ты мне объяснял разницу между зоопарком и зверинцем? Так вот, огромный зоопарк у нас уже и так есть, а мини-зверинец мы с Сэмми организуем сами!

– А как ты объяснишь руководству, откуда взялись эти мини-звери? – уныло поинтересовался Спец. – Не будешь же ты рассказывать всем про русский чудо-прибор!

– А почему бы и нет? – тут же отреагировал Джон. – Я им скажу правду, вернее – полуправду. Скажу, что ты занимался здесь, помимо всего прочего, секретными экспериментами в области клонирования, так как на родине тебя бы за это посадили. И ты, в благодарность за оказанное тебе гостеприимство и помощь, решил сделать подарок американскому зоопарку, передав все права при этом мне… и Сэму! Ты ведь не будешь против, Пихто, подписать соответствующий документ? Представляешь, как будет здорово! На территории зоопарка – зверинец, где будет выставлены на всеобщее обозрение некоторые из самых экзотических видов животных, обитающих здесь. Люди, желающие посмотреть зверей, могут прежде полюбоваться на их маленьких клонов. Это же реклама, притом живая! А главное – эксклюзивная! Мы откроем свое дело! С администрацией зоопарка, думаю, тоже договориться можно. А если не договоримся, черт с ними! Уйду отсюда, и мы с Сэмми будем ездить по Америке, устраивая показы. Это будет то еще шоу! И пусть они подавятся должностью старшего смотрителя! Теперь я и сам буду нанимать себе смотрителей!

Всегда сдержанный и спокойный Джон в этот момент был неузнаваем! Глаза и щеки его горели, ноздри раздувались, кулаки сжимались и разжимались. Он был одержим в своем порыве!

– Мы будем богаты, Сэмми! Правда, есть и некоторые технические сложности: когда клоны будут умирать, мы не сможем воскрешать их без твоего, Пихто, прибора. И второй момент – у них по-прежнему не будет пар, и они не смогут оставить потомство! Знаешь, я тоже проникся мыслью, что это просто необходимо сделать. Если бы только мог оставить свой пейджер нам… – он с надеждой посмотрел на Пихто и, увидев его отрицательный жест, продолжил: – Но ничего, пока клоны живы, мы с Сэмми все равно успеем изрядно заработать! – он подмигнул Спецу и Сэму.

– Друзья, можете не волноваться – теперь-то я смогу посещать вас настолько часто, насколько это потребуется, чтобы нашим маленьким друзьям было комфортно и не одиноко. Здесь, на месте, клонировать и уменьшать животных для создания маленьких семей гораздо удобнее, тем более с такими помощниками, как вы! Все, что от меня зависит, сделаю. Уж будьте уверены! – Петрович смотрел на них с улыбкой. – А что касается документа, о котором ты, Джон, говорил – я, безусловно, не против. Но для того, чтобы у тебя не возникало никаких проблем с законом, этот документ требует тщательной проработки и нотариального заверения. Сейчас же этими делами заниматься некогда. Давай так: ты подготовишь все необходимые бумаги и позвонишь мне, а за мной дело не станет! Договорились?

– Ты прав, Пихто! Именно так и мы и сделаем. У меня на примете есть очень хороший адвокат. Спасибо тебе, дружище, за нас с Сэмми большое спасибо! – И он с чувством крепко пожал руку Спецу. Сэм тут же последовал его примеру. – Вот увидишь, ты еще будешь гордиться нами. Кстати, если пожелаешь, мы также составим контракт между нами, где тебе будет положен процент от прибыли. Детали контракта можно обсудить и по телефону!