Шолом-Алейхем - Менахем-Мендл Страница 22

Моей дорогой, благочестивой и благоразумной супруге Шейне-Шейндл, да здравствует она со всеми домочадцами!

Во-первых, уведомляю тебя, что я, благодарение богу, пребываю в полном здравии и благополучии. Дай бог и в дальнейшем иметь друг о друге только радостные и утешительные вести. Аминь!

А во-вторых, да будет тебе известно, что не везет мне, не везет, хоть разорвись! Как только я получил присланные тобою несколько рублей, я прежде всего расплатился в заезжем доме и сразу стал собираться в дорогу.

Чего больше? Я уже в вагоне сидел, взял билет до Фастова, а из Фастова рассчитывал ехать прямо домой, то есть в Касриловку.

Но велик наш бог! Послушай, какую штуку сыграл он со мной… Я как-то писал тебе, что в заезжем доме вместе со мной находился человек, занимающийся сватовством, по имени Лейбе Лебельский. Он все хвастал, что держит у себя за пазухой весь мир и зарабатывает груды золота. Между тем понадобилось ему съездить куда-то на день-другой по крупному брачному делу. Он, говорит, получил «строчную депешу» – не медлить. И вот он оставил хозяйке узел до своего возвращения – вернется, тогда и расплатится с ней. Уехал и – только его и видели.

Когда я собрался в дорогу, хозяйка мне говорит:

– Ведь вы же едете по той линии. Возьмите с собой узел этого рохли Лебельского… Может быть, встретите где-нибудь, отдадите ему его «шпаргалы»…

– На что мне чужие узлы? – говорю я.

– Не бойтесь! – отвечает она. – Это не деньги, – бумажки какие-то, листки…

И действительно. Уже сидя в вагоне, я из любопытства развязал узел. Заглянул, – а там целый клад! Письма от сватов, списки родителей женихов и невест и всякие другие бумажки. Среди этих бумажек – длинный список женихов и невест на древнееврейском языке. Передаю тебе его слово в слово:

Овруч. Хава, дочь богача реб Лейви Тонкиног… Знатное происхождение… Жена его, Мириам-Гитл… тоже из знатных… Высокого роста… Красавица… Четыре тысячи… Хочет «окончившего»…

Балта. Файтл, сын богача реб Иосифа Гитлмахера… Просвещенец…[42] Сионист… Окончил бухгалтерию… От призыва свободен… Молится ежедневно… Хочет денег…

Глухое. Ефим Балясный… Аптекарь… бритый… Расположен к евреям… Дает деньги в рост… Хочет брюнетку…

Дубна. Лея, дочь богача реб Меера Коржик… Родовитость… Низенького роста… Рыжая… Говорит по-французски… Может дать деньги…

Гайсин. Липе Браш… Шурин Ици Коймена… Советник на сахарном заводе реб Залмана Радомысльского… Единственный сын… Красавец… Хитрющие глаза… Хочет золотое дно…

Винница. Хаим Гехт… Холостяк, играет на бирже… Разъезжает в фаэтоне… Крупно зарабатывает… Стоит десять тысяч…

Житомир. Богач Шлойме-Залман Таратайка… Две девицы… Красавицы – прима… Младшая рябоватая… Рояль, немецкий, французский… Хотят образованного… Диплом не обязательно.

Хмельник. Богачиха Бася Флекл… Вдова, ростовщица… Удивительная умница… Хочет талмудиста… Можно без денег…

Тальное. Раввин реб Авремеле Файнцик… Вдовец… Хасид… Знаток библии… Ищет вдову с делом…

Ямполь. Мойше-Нисл Кимбак… Богач-выскочка… Жена его, госпожа Бейля-Лея… До зарезу хотят просватать… Сколько бы другая сторона ни дала, обязуется дать в два раза больше. Вознаграждение свату немедленно при помолвке… Подарок свату экстра от мамаши…

Касриловка. Реб Носон Корах… Богат как Крез… Ужасная свинья… Сын ученого Йосеф-Ицхока… Ученая голова… Тургенев и Дарвин… Тихий омут… Ищет бедную сиротку… Красавицу из красавиц… Не хвор выслать на расходы… Не подмажешь, не поедешь…

Липовец. Сын богача Лейбуша Капоте… Заядлый хасид… Сдает экзамены за восемь классов… Живет в Одессе… Играет на скрипке и знает древнееврейский… Красавец…

Межбиж. Реб Шимшон-Шепсл Шимелиш… Вдовец… Имеет двух дочерей и три тысячи… Но должен прежде сам жениться… Хочет также девицу…

Немиров. Смицик Бернард Моисеевич… Из настоящих Смициков… Разведен… самостоятельный… Мастерски играет в преферанс… Вхож к начальству… Достоин девицы с пятью тысячами, либо разводки с десятью тысячами…

Смела. Переле Дама… Разводка с десятью тысячами… Требуется просвещенный комиссионер…

Игнатовка. Домовладелец реб Менде Лопата… Старик за семьдесят… Но держится крепко… Похоронил трех жен… Хочет девицу…

Прилуки. Гимназист Фрайтик… Сын богача Михеля Фрайтика… Носит дома шапку…[43] Не пишет по субботам…. Хочет двадцать тысяч, ни копейки меньше…. Сам дает половину этой суммы…

Царицын. Опись богача вдовца Фишера… Живет в Астрахани… Обещал два выигрышных билета первого займа… Кроме вознаграждения свату… Нужно написать еще раз… Просил выслать двадцать пять рублей на расходы… По крайней мере – марки…

Кременчуг. Просвещенный и заклятый сионист… Сотни комиссий… Умница… Шахматист… Талмуд – наизусть… Знаток… Говорун… Остряк… Прекрасный почерк… Слыхал, что он уже женился…

Радомысль. Внук реб Нафтоли Радомысльского… Приверженец Садагоры…[44] Сахарный завод… Золотое дно… Наполовину хасид, наполовину немец[45] короткие пейсы[46] и длинный сюртук… Знаток языков и раввинской учености… Имеет дядю миллионера и зачетную квитанцию.[47] Ищет красавицу из хорошей семьи, двести тысяч, рояль, порядочность, французский язык, парик, умение танцевать, набожность, барышню без кавалеров…

Шпола. Богач и мудрец Эля Чернобыльский… Живет в Егупце… Маклер по сахару и имениям… Компаньон знаменитого богача Бабишке… Единственная дочь… Хочет звездочку с неба… Знатока большего, чем доктор… Свободного от призыва… Красивого, как Иосиф-прекрасный, умного, как Соломон-мудрый…[48] Певца и музыканта на всех инструментах… Семью без пятнышка… Денег без счету… Все качества… Чуть ли не Бродского… Телеграфировал в Радомысль…

Томашполь. Пять девиц… Три красавицы и две – образины… И каждой – либо доктора с кабинетом и обстановкой, либо адвоката с практикой в Егупце… Писал много раз…

И вот сижу я в вагоне с узлом этого Лебельского, читаю еще и еще раз список женихов и невест и думаю: «Господи боже мой! Сколько профессий создал всевышний для своих евреев! Вот, к примеру, сватовство это самое. Что, казалось бы, может быть солиднее, приличнее, лучше и легче этого? Работы почти никакой! Нужно иметь только клепку в голове, уметь прикидывать, кто кому под стать. Например: Овруч имеет девицу-красавицу с четырьмя тысячами, желающую окончившего, а в Балте живет сионист, ученый, который окончил бухгалтерию и ищет в браке деньги, – чем не пара? Или, скажем, в Тальном сидит вдовец, который ищет вдову с торговлей. Отчего бы ему не потрудиться съездить в Хмельник к вдове Басе Флекл, которая ищет вдовца, хотя бы без денег, но обязательно ученого? Словом, дорогая моя, нужно только уметь строить комбинации. Если бы я родился сватом, я поставил бы это дело совсем по-другому. Я бы списался со всеми сватами на свете, собрал бы все их списки и засел бы сочетать, – предварительно, конечно, на бумаге, – этого жениха с этой невестой, ту невесту с тем женихом… А в каждом городе у меня был бы компаньон, – сколько городов, столько и компаньонов. А заработки делил бы по справедливости: половина – мне, половина – тебе. Возможно, что имело бы смысл открыть контору в Егупце или в Одессе, содержать людей, которые сидели бы, писали письма и посылали телеграммы, – а я сам ничего не делаю, сижу, составляю пары и строю комбинации».

Такого рода мысли и фантазии мелькают у меня в голове. Между тем приносит нелегкая в вагон какого-то пассажира, заросшего с головы до пят; тащит за собой мешок, сопит, как гусь, и обращается ко мне по-особому вежливо, совсем не так, как водится:

– Молодой человек! – говорит он. – Не будете ли вы так любезны потревожить свою особу и чуть потесниться, дабы такой человек, как я, к примеру, мог иметь честь примоститься на минутку рядышком с вами?

– Почему же нет? Пожалуйста! С удовольствием! – отвечаю я, освобождаю для него место и спрашиваю больше приличия ради: – Из каких будете мест?

– Откуда явился, то есть? Из Кореца, – отвечает он. – Имя мое Ошер, а зовут меня реб Ошер-сват. Я уже, – говорит, – потихоньку да полегоньку, с божьей помощью, почти сорок лет этим делом занимаюсь.

– Вот как? – говорю я. – Значит, вы тоже сват?

– Итак, – отвечает он, – я должен толковать ваши слова в том смысле, что уж вы-то наверное сват. Значит, свой брат. В таком случае вам по закону полагается приветствие.

Так заявляет этот самый сват, сует мне огромную, мягкую, волосатую руку и спрашивает, тоже, очевидно, из вежливости: