Архип - Евгений Чернышев Страница 48

толпа. Все-таки в селе, как не прячь новость, а всегда выплывет. "Что знают трое, то знает и свинья", как гласит народная мудрость. Пока что от народу веяло больше любопытством, чем страхом или злобой, а значит Архип успел вовремя. К хлипким воротам одного из строений вел след из алого, окровавленного снега. Учитывая, сколько пришлось преодолеть саням, само его наличие заставляло относиться к истории об изрезанных на наизнанку вывернутых купеческих слугах с куда большей толикой доверия. Сколько ж там должно было вылиться кровищи, чтоб до сих пор оставалось? Перед Архипом толпа охотно расступилась, пропуская вперед к облегченно выдохнувшему старосте. Тот выглядел всклокоченным, донельзя перепуганным, хотя и храбрился перед народом, все-таки он представлял собой власть, а власть, она может быть какой угодной, но только не слабой. А еще слегка зеленоватым. "Занятное", должно быть, ожидало колдуна зрелище.

— Здорово, Андрей Семеныч, — преувеличенно жизнерадостно поприветствовал его Архип. — Пропустишь меня-то? — и чуть тише добавил. — Все настолько плохо?

— Хуже некуда, Архип Семеныч, — староста даже и не попытался поддержать тон собеседника. Он только лишь исподлобья зыркал на все прибывавших зевак. Пока что тем хватало и его мрачной физиономии, чтобы держаться поодаль. — Ты иди, сам посмотри, я не могу второй раз. Кошмар там. Там Григорий. Надеюсь, по крайней мере, что его удар там не хватил.

Озадаченный поведением старосты, уж кто-то, а Андрей был мужиком основательным и суровым, в отца пошел, из того тоже ежели б подковы ковать, так сносу б не было, прошел и Крым, и Рым, причем буквально — пришлось повоевать за Царя-Батюшку с турками, а тут так расклеился, Архип приоткрыл дверь амбара и быстренько скользнул внутрь.

— Ты чего, святой отец, язвить тебя в дышло, лом проглотил что ли? — тут же выругался он, с ходу врезавшись в широкую спину укрытую в черную рясу. И сражу закашлялся, стоило только священнику отступить влево, освобождая проход и обзор.

Это было чудовищно. Даже по меркам колдуна, повидавшего в своей жизни всяческую дрянь. В первых санях лежали три изуродованных тела. Лишенные пальцев, ушей и… прочих выступающих частей тела, освежеванные, они были с каким-то противоестественным тщанием расположены так, чтобы создавать у смотрящего иллюзию будто три друга выехали на прогулочных санях покататься. Позы их были настолько выразительными и веяли таким приложением немалого художественного таланта, что казалось, вот-вот один из них хлопнет поднятой рукой по колену да и расхохочется над удачной шуткой товарища. Это было бы даже красиво, если бы забыть, что когда-то эти трое были живыми людьми, а теперь представляли собой одни лишь лишенные кожи замерзшие куски мяса. Кстати, недостающие члены и кожа обнаружились рядом, на лошадях. Неизвестно, чем опоили бедных животин, чтобы те не реагировали на запах человеческой крови, но спины их, словно попона, укрывали человеческая кожа, а на шеях висели "ожерелья" из пальцев, ушей и… прочих выступающих частей тела.

Но хуже всего досталось Еремею, плутоватому купеческому приказчику, который в недобрый час согласился повести этот караван. Несчастного мужика, молодого совсем, даже ожениться не успел нормально, выпотрошили и распяли на телеге. Руки и ноги развели в стороны, в форме Андреевского креста, располосовали от паха до подбородка, а внутренности изъяли. Грудную клетку выломали наружу и развели в стороны, словно крылья какой-то чудовищной птицы. Голова его, зажатая меж двумя вбитыми в сани кольями так, чтобы она уставила в небо искаженное в ужасе и муке лицо. Именно по выражению оному, Архип, внутренне содрогнувшись, и предположил, что экзекуцию над Еремеем проводили наживо. На лбу, широко распахнутых глазах и в распятом в безмолвном вопле рту были закреплены несколько деревянных табличек с изображениями, напоминавшими то танцующих человечков, то разных животных. Архип сжал зубы до скрипа, когда неожиданно узнал их.

— Тварь! — выдохнул он с ненависть, и схватил первый глиняный горшочек, стоявший около тела, срывая запечатанное воском горлышко. В кувшине, как он и ожидал, лежало человеческое сердце.

— Архип Семеныч, — наконец обрел дар голоса священник. Непрестанно крестясь, даже на него уже успевшего повидать и кровь и страх, зрелище произвело невероятное впечатление. — Какое чудовище на такое способно?

— Человек, — глухо прорычал Архип. В груди его клокотала ярость.

— Архип Семенович? — удивленный реакцией колдуна поп даже позабыл об происходящем вокруг. — Ты чего?

— Кем бы ни была мразь, что это сотворила, она — человек, — последнее слово Архип словно выплюнул. — Или по крайней мере была ей. Слыхал о некромантии, Григорий?

— Богопротивная наука общения с мертвецами? — еще раз перекрестился тот.

Архип только кивнул, не отводя взгляда с лица усопшего.

— Оно самое. И я им владею, — он криво ухмыльнулся. — Да не строй из себя девицу невинную, фарисейка, будто не знал, что на мне клейма ставить негде, — рука священника так и не донесенная до лба в очередной попытке перекреститься, замерла. — С мертвыми можно разговаривать. Не по-настоящему. Души у них все равно не будет, душа только Господу принадлежит и его одного слушает, а без нее, без божественной искры, мы просто куча мяса. Но пока мясо не сгнило, его можно колдовскими методами растормошить, разбудить, заставить ответить на несколько вопросов. Немного. Обычно два-три, реже больше, до дюжины, — глаза Григория медленно расширялись, когда он слушал откровения от, казалось, совершенно ушедшего в себя колдуна. — Я надеялся на это, признаюсь. Что на татарском хуторе, что на хитровском, но…

— Но у трупов было вырвано горло, — подхватил священник, догадавшись.

— Ты попал в точку. Мертвяка можно было поднять, но он не сумеет писать, даже ежели хозяин при жизни умел, тупа простейшая нежить безмерно, а сказать не сможет, поскольку нечем. Думал я, случайно так получилось, звери, думал я, пусть и управляемые, но били просто в самую уязвимую часть, но теперь…

— Что?

— А теперь, Григорий… Видишь Еремея? Как думаешь, почему он так выглядит? Не знаешь? — священник покачал головой. — А я вот знаю. Его приготовили для одного из ритуалов общения с мертвыми. Не знаю, кто выступает нашим врагом, Григорий, но он мало того, что очень опытный и сильный колдун, мне бы на такой ритуал потребовалось несколько недель, так он еще и очень многое обо мне знает. Куда больше, чем мне бы хотелось. А еще это отродье Сатаны играется с нами. Тобой, мной, всей деревней.

— И что, ты прямо можешь с ним поговорить?

— Да, — невесело хмыкнул Архип, — тут все приготовлено в лучшем виде, достаточно просто нужные слова произнести.

— А что будет?

— А я откуда знаю? — пожал плечами колдун. — скорее всего это западня и меня после этого ждет