Доктор Нонна - Шлемазл Страница 8

Уезжая, Бэлла забрала из своей квартиры только фотографии – свои, мамы с папой, Люсины и последнюю – мама стояла, обняв памятник отцу. Нина поставила его на последние деньги и через неделю умерла.

Все деньги, что Бэлла привезла для матери, она оставила Люсе.

– Это тебе, Люся, за похороны и за внимание к маме. А ключи от квартиры оставь себе, пригодятся. Займись оформлением квартиры, я ее на тебя отпишу. В Прокопьевск я не вернусь.

– А чего мне? – спросила для порядка радостная Люся. – Хотя да, родственников у вас нет. А у меня племянник с сестрой разругался вдрызг и хочет ко мне переехать. А мне, сама понимаешь, все еще погулять хочется в свободное от работы время.

– Родственников у меня здесь нет, – согласилась Бэлла. – А ты все-таки со мной полдетства провела.

– Надо же, как жизнь поворачивается, – опечалилась пьяненькая Люся. – Мамка твоя идеяльная померла, а я, шлюха последняя, и магазин на заработанные деньги прикупила, и квартирку ее притырила. Несправедливо.

После возвращения в Москву Бэлла стала с мужем еще ласковее. Она, как губка, впитывала манеры, вкус, традиции профессорской семьи. Бэлла и не догадывалась тогда, что мужчину и женщину может соединять не только благодарность и взаимовыгодный союз, но и всепоглощающая страсть…

Эдик встречался с Бэллой каждый день. Оба знали, что рискуют. Но предвидеть скорую трагедию не мог никто.

Глава 11

В Москву пришла осень. Солнце почти не показывалось на сером небе. Листьев на деревьях с каждым дождем становилось все меньше и меньше.

Завтра из Америки должен был вернуться Олег. Бэлла даже не догадывалась, что он договорился с сыном сделать ей сюрприз – приехать на день раньше.

На машине отца Марк приехал встретить его в Шереметьево. Одетый с иголочки в вещи, купленные на Пятой авеню в Нью-Йорке, Олег выглядел сногсшибательно для шестидесятилетнего мужчины – настоящий денди, хотя двенадцатичасовой перелет достался ему тяжело. Олег предвкушал встречу со своей Бэллочкой. Ему так не хватало в командировках ее обожания и безоговорочного послушания.

– Сынок, давай сначала заедем за цветами.

Они купили цветы, шампанское и французские пирожные.

Марк открыл дверь своим ключом и крикнул в глубь квартиры:

– Мама! Смотри, кто приехал…

Отец зажал ему рот.

– Тихо! Ведь это сюрприз.

На цыпочках Марк прошел к родительской спальне и распахнул дверь…

Перед глазами отца и сына предстала поразительная картина – два сплетенных тела на широкой семейной кровати. Олег оттолкнул сына от дверей со словами:

– Ты ведь знаешь, что без стука к нам не входят.

Ничего другого в этой ситуации он произнести не мог.

Бэлла разжала объятия и отодвинулась от Эдика. Ее лицо стало белым. Обращаясь к нему, она спокойно сказала:

– Любимый, наступил час расплаты.

После чего встала с кровати, накинула халат и только тогда посмотрела на мужа. Перед ней стоял униженный, раздавленный человек, в глазах его блестели слезы. Сейчас Олег действительно выглядел на свои шестьдесят лет. Вся его моложавость и энергия были уничтожены тем, что он увидел.

Закончилась сказка с провинциальной принцессой, пришел конец обожанию и подчинению.

Олег закрылся у себя в кабинете.

В это время из спальни вышел одетый Эдуард.

– Я знаю, Марк, что потерял все.

Они стояли друг напротив друга в холле. Яркий солнечный свет струился из стеклянных дверей гостиной, но солнце зашло в тучу, и в холле стало темно и тревожно.

– Я ее люблю! – тихо сказал Эдик, понимая бесполезность оправданий.

И в эту секунду за дверью кабинета Олега раздался выстрел.

Марк, Эдик и вышедшая из спальни Бэлла замерли, по очереди глядя друг на друга.

Первой очнулась Бэлла, она метнулась к двери кабинета, дернула ручку.

– Олег! Олег! Не дури! Открой!

Марк отодвинул мать, отошел от двери на три шага и с разбегу вышиб ее плечом. Та не вылетела, просто хрустнул замок.

Марк вошел в кабинет и тут же вышел.

– Эд, уйди, пожалуйста. Мама, тебе туда не надо. Я сам позвоню, куда нужно, – совершенно спокойно сказал он. – Тебя, Эд, это горе не касается.

Следующая неделя была очень тяжелой для Эдика. Бэлла не звонила, Марк не ходил в институт. Но дальше было еще хуже.

В пятницу утром бабенька не встала приготовить завтрак. Открыв дверь в ее комнату, Эдик все понял. Она как будто спала, отвернувшись к стенке. В комнате стояла тишина.

Хоронили бабеньку только Эдик и соседка-пьянчужка, которая надеялась попасть на поминки, не понимая, что их не будет. Просто их не для кого было устраивать, так как ни друзей, ни родственников, ни знакомых у бабеньки в Москве не было.

Опустив голову, Эдик стоял у могилы с единственным венком и думал: «Какая ирония судьбы!..» Всего несколько месяцев, как бабенька стала жить «барыней». Только месяц назад он сделал ей новые зубные протезы. Она тогда еще сказала: «Теперь и умереть можно, у меня есть красивые зубы».

Эдик вдруг подумал: «Как же я забыл положить ей в гроб новые протезы? Они так и остались лежать на тумбочке у ее кровати в стакане с водой…»

Его мысли перебила соседка, мечтающая похмелиться:

– Слышь, Эдик, помянуть надо бабку, положено.

– Да. – Он протянул спившейся женщине пакет. – Спасибо за внимание и помощь. Поминок не будет, а это вам.

Соседка заглянула в пакет. Там лежали бутылка водки, банка шпрот и полкило вареной колбасы.

– Только я хлеб забыл купить.

– Эдик, дорогой мой, на хлебушек и водку у меня завсегда денюшка есть. – Соседка перекрестилась и поклонилась могиле. – Спи, Фаичка. Хорошая ты была женщина, хоть и еврейка.

Эдика это покоробило, и он первый ушел от могилы.

В воротах кладбища Эдик столкнулся с пышной похоронной процессией и увидел свою Бэллу. Одетая во все черное, она выглядела потерянной. Больше всего ему хотелось подбежать к ней и обнять… Но он не посмел.

Вечером в своей квартире Эдик метался из угла в угол, как раненый зверь, повторяя одно и то же:

– Я должен заработать миллионы. Я должен обеспечить своей любимой женщине достойную жизнь. И если вдруг я когда-нибудь увижу свою мать, я должен ей доказать, что и без ее помощи состоялся как человек.

И как это всегда бывает, в этот момент раздался телефонный звонок.

– Сынок, как дела? – весело спросила мама Зина.

Эдик был не готов разговаривать. Он поймал себя на мысли, что у него нет никаких добрых чувств к женщине, которая считалась его матерью. Он резко ответил:

– Бабенька умерла. Сегодня я ее похоронил. Еще вопросы есть?

– Мой мальчик… – В голосе Зины на мгновение появилось сочувствие. – Я постараюсь прилететь как можно скорее.

– Я не мальчик и прилетать не нужно. Всего хорошего. – Эдик положил трубку.

В час ночи снова раздался звонок. Эдик знал, что это Бэлла.

– Больше никогда не приходи ко мне!

Только теперь, поняв, что потерял трех женщин сразу, он разрыдался.

Глава 12

Пришло время выбирать специализацию, и Эдик метался между иммунологией и пластической хирургией. Он поделился своими сомнениями с живущим в Израиле Димкой, и тот, приняв близко к сердцу проблему друга, как всегда тщательно, изучил сотню специальных статей.

– Читай сюда, шлемазл от медицины, – писал он по е-мейлу. – Пластическая хирургия – это всегда хорошие деньги, но при нашем общении я не заметил у тебя особой тяги к хирургии. А вот за иммунологией будущее. В этой отрасли можно сделать серьезные научные открытия и заработать деньги.

Послушав совет друга, Эдик полностью погрузился в теорию и практику иммунологии.

Через полгода Димка предложил простую и безотказную систему расширения бизнеса Эдика – организовать фирму в Израиле.

– Народ валом валит из совка на историческую родину, и не все они абсолютно здоровы. У нас, Эдька, неважно обстоит дело с деньгами, и мама тоже хочет заняться патронажем, основать свою фирму. Это я ей посоветовал. Тебе тоже выгодно передавать своих отъезжающих пациентов прямо в наши руки. А мы тебе будем пересылать лекарства на основе солей Мертвого моря и другие препараты. Если мы не полные идиоты, пора зарабатывать серьезные деньги.

Эдик принял идею Димки на ура и начал налаживать контакты с таможней, чтобы без проблем получать из Израиля новые лекарства.

Четыре года Эдик посвятил учебе и своему бизнесу. Он создал четкую структуру на фирме, снял хороший офис, сам отслеживал базу данных клиентов и назначал руководителей отделов, общался с очень большим количеством людей… Но ни с кем не откровенничал. Отдушиной была интернет-переписка с Димкой.

Учеба в институте заканчивалась, студенты, уже практически врачи, рассылали свои резюме по известным клиникам, медицинским институтам и научным центрам. Эдик, уверенный в своих силах и знаниях, отбросил ненужное в данной ситуации стеснение и обратился не только в российские, но и во все мировые центры.