Чарльз Диккенс - Крошка Доррит (Книга 2) Страница 2

- Благодарю за любезность, сэр, - отвечал Предводитель. - Моя дочь чувствует себя хорошо, и ей здесь очень нравится.

- Вероятно, ваша дочь впервые в горах? - осведомился общительный путешественник.

- Да - кха - впервые, - отвечал Предводитель.

- Но вы, сэр, разумеется, уже бывали здесь раньше, - продолжал общительный путешественник.

- Я - кхм - бывал. Но не в последние годы. Не в последние годы, сказал Предводитель, делая неопределенный жест рукой.

Общительный путешественник ответил на этот жест легким поклоном и перенес свое внимание на вторую из двух молодых девиц, о которой он до сих пор не сказал ни слова, если не считать выражения сочувствия, относившегося ко всем присутствующим дамам.

Он выразил надежду, что она не слишком почувствовала неудобства пути.

- Конечно я их почувствовала, - ответила она. - Но я от них не устала.

Общительный путешественник пришел в восторг от столь тонкого ответа. Именно это он и хотел сказать. Какая же дама не почувствует неудобств путешествия на муле, животном, характер которого вошел в поговорку!

- Само собой разумеется, - сказала молодая девица, державшаяся довольно высокомерно, - нам пришлось оставить экипажи и большую часть багажа в Мартиньи *. И это очень неприятно, когда надо обходиться без множества нужных вещей, отказывать себе в привычном комфорте, только потому, что едешь в такое место, куда ничего нельзя взять с собой.

- Да, место здесь дикое, - согласился общительный путешественник.

Тут в разговор вступила пожилая дама, туалет которой являл собой образец совершенства, а изяществу манер могла бы позавидовать заводная кукла.

- Но побывать здесь необходимо, несмотря на все неудобства, - заметила она мягким, ровным голосом. - Нельзя не побывать в местах, о которых так много говорят.

- А я, кажется, и не возражала против того, чтобы побывать здесь, миссис Дженерал, - небрежно бросила в ответ молодая девица.

- Вы, сударыня, как я понимаю, не первый раз на Сен-Бернаре? - спросил общительный путешественник.

- Да, не первый раз, - отвечала миссис Дженерал. - Дорогая моя, обратилась она к молодой девице, - советую вам сесть подальше от огня; сильный жар сразу после холодного воздуха и снега вреден для кожи. Это и к вам относится, моя дорогая, - добавила она по адресу второй девицы, судя по виду, младшей. Та послушно отодвинула свой стул, тогда как ее сестра возразила:

- Благодарю вас, миссис Дженерал, но мне здесь хорошо и я пересаживаться не намерена.

Их брат, встав со своего места, подошел к стоявшему в углу фортепьяно, раскрыл его, свистнул в него и снова закрыл; после чего, вставив в глаз монокль, небрежной походкой вернулся к камину. На нем было дорожное платье с таким количеством карманов и приспособлений, что при взгляде на него являлась мысль - не слишком ли тесен наш мир для путешественника, обладающего столь совершенной экипировкой.

- Как долго, однако, они там копаются с ужином, - протянул он. Любопытно, что нам подадут. Никто не знает?

- Надеюсь, не жареную человечину, - откликнулся спутник общительного господина.

- Разумеется, нет. Что это вам вздумалось?

- А то, что если мы не будем иметь удовольствие вами поужинать, так уж избавьте нас от удовольствия глядеть, как вы поджариваетесь.

Молодой человек, непринужденно оглядывавший все общество в монокль, стоя спиной к огню и подобрав фалды сюртука (что в самом деле придавало ему некоторое сходство с цыпленком, которому подвязали крылышки для жарения), растерялся от такого ответа и хотел было попросить дальнейших объяснений; но тут, благодаря тому, что все повернулись в сторону говорившего, обнаружилось, что красивая молодая дама, спутница последнего, лишилась чувств, уронив голову на его плечо.

- Ее нужно перенести в ее комнату, - сказал он, понизив голос, и, обращаясь к своему спутнику, прибавил: - Прошу вас, распорядитесь, чтобы кто-нибудь со свечой проводил меня. Я не уверен, что найду дорогу в этом лабиринте.

- Позвольте, я позову свою горничную, - воскликнула одна из двух сестер.

- Позвольте, я смочу ей губы водой, - сказала вторая, которая до сих пор все время молчала.

И так как каждая тут же привела сказанное в исполнение, на недостаток помощи жаловаться не приходилось. По правде говоря, когда явились обе горничные (прихватив и курьера, на случай, если бы по дороге кто-нибудь вдруг обратился к ним на чужом языке), помощников оказалось даже больше чем нужно. Муж дамы вполголоса заметил это той из сестер, что была меньше ростом и казалась моложе; потом он закинул руку жены себе на плечо, поднял ее и понес.

Его спутник, оставшись один среди прочих путешественников, не сел на прежнее место, а принялся шагать по комнате, пощипывая свои черные усы, словно это он был повинен в аффронте, только что нанесенном молодому человеку в дорожном костюме. В то время как последний кипел от обиды в дальнем углу, Предводитель с надменным видом обратился к спутнику обидчика.

- Ваш друг, сэр, - сказал он, - несколько - кха - запальчив; и в своей запальчивости, должно быть, упускает из виду, с кем - кхм - впрочем, не будем углублять, не будем углублять. Ваш друг несколько запальчив, сэр.

- Весьма возможно, сэр, - был ответ. - Но поскольку я имел честь познакомиться с этим джентльменом в одном женевском отеле, где собралось весьма изысканное общество, а затем в совместном путешествии продолжить это приятное знакомство, я не нахожу для себя удобным выслушивать какие-либо нелестные отзывы об этом джентльмене - хотя бы даже из уст столь почтенной и значительной особы, как вы, сэр.

- На этот счет вам нечего беспокоиться, сэр. Я вовсе не имел в виду как-нибудь нелестно отозваться о вашем друге. Сделанное мной замечание относилось лишь к тому, что мой сын, как истинный - кха - джентльмен по рождению и - кхм - по воспитанию, разумеется, не стал бы возражать, если бы его в деликатной форме попросили не загораживать огонь остальному обществу. Тем более что я сам - кха - считаю, что у всех у нас - кхм - в данном случае равные права.

- Рад слышать, - отвечал его собеседник. - На том и покончим. Я весь к услугам вашего сына! Прошу вашего сына не сомневаться в моем совершенном уважении! А теперь, сэр, я готов признать, охотно готов признать, что мой друг подчас склонен к язвительности.

- Эта дама - жена вашего друга, сэр?

- Эта дама - жена моего друга, сэр.

- Она очень хороша собой.

- Бесподобно хороша, сэр. Они лишь недавно поженились. В сущности, это их свадебное путешествие, хотя в Италию их влечет и художественный интерес.

- Ваш друг художник, сэр?

Вместо ответа спрошенный поцеловал кончики своих пальцев и взмахом руки отправил поцелуй к небу, словно говоря: "Такие, как он, бессмертны, и вышние силы хранят их!"

- Однако же он из хорошей фамилии, - прибавил он. - У него есть нечто большее, чем талант художника, - Знатное родство. Как человек гордый, запальчивый, язвительный (вы видите, я употребляю оба эти выражения) он, быть может, чуждается своих родственников; но они у него есть. Я в этом убедился по некоторым обмолвкам, которые нет-нет да и мелькнут, словно искры, в его речах.

- Как бы то ни было, - сказал надменный джентльмен, с явным намерением окончить беседу, - надеюсь, недомогание его супруги не серьезно.

- Надеюсь, что так, сэр.

- Вероятно, ее просто утомило путешествие.

- Не только, сэр. Дело в том, что сегодня утром ее мул оступился, и она упала. Казалось, она не ушиблась - поднялась без всякой помощи, и сама смеялась над своей незадачей; но к вечеру у нее закололо в боку. Она несколько раз жаловалась на боль, когда мы следом за вами поднимались в гору.

Глава многолюдной экспедиции, снисходительный, но не склонный к излишней короткости, счел, видимо, что участия выказано им более чем достаточно. Он замолчал, и больше ничто не нарушало тишины, водворившейся в комнате, пока, четверть часа спустя, не появился на столе ужин.

Вместе с ужином появился еще один молодой монах (старых монахов в этом монастыре словно бы и не было) и занял место во главе стола. Ужин ничем не отличался от ужина в любом швейцарском отеле; не было недостатка и в вине добром красном вине из монастырских угодий, расположенных ниже, там, где природа не так сурова. Когда стали садиться за стол, вошел художник и спокойно уселся вместе со всеми, как будто и думать забыл о своей недавней стычке с путешественником в образцовом снаряжении.

- Скажите, святой отец, - принимаясь за суп, обратился он к монаху, исполнявшему обязанности хозяина, - много ли у вас еще есть собак прославленной сенбернарской породы?

- Всего три, мсье.

- Я видел трех собак в нижней галерее. Верно, это те самые.

Хозяин, стройный, черноглазый, весьма обходительный молодой человек, который, несмотря на черную рясу с белыми шнурами, перекрещивавшимися наподобие помочей, не больше походил на типичного сенбернарского монаха, чем на типичного сенбернарского пса, сказал, что да, верно это были те самые.