Луи Арагон - Страстная неделя Страница 32

Что же это такое? Неужели все эти люди забыли, что завтра понедельник и что им следует вовремя явиться к месту работы?

Пусть заведение не закрыто в столь поздний час-это понятно: ведь дилижансы все еще ходят. Хотя в свете последнего распоряжения...

Во дворе, несмотря на непрекращающийся ливень, уже готовили перекладных лошадей. Известие о скором приезде короля лишь подтвердило и усилило слухи, ходившие по городу с самого утра. Начал прибывать пешком королевский конвой. Состоял он из молодых офицеров, еще не успевших обзавестись конями, зато ружья им в последнюю минуту раздали в Орсейской казарме.

Впрочем, вид у них был вполне бравый, хотя плащи промокли насквозь, да и привычки они не имели к пешим переходам с полной выкладкой. Откровенно говоря, за час они сделали не больше двух лье-и все-таки сияли от гордости-еще бы. ведь это вопрос чести. Это была рота князя Ваграмского, ее выслали вперед в одиннадцать часов вечера. Командовал ею барон Лакур, и он тотчас явился к генералу Мезону, губернатору города Парижа, командующему первым военным округом. Мезон приехал сюда из Вильжюива, где раньше помещался Генеральный штаб, дабы дожидаться в Сен-Дени прихода войск, если таковые изволят прибыть. Вот именно, если изволят! Лично он не строил себе иллюзий: к югу от Парижа дело обстоит плохо, и, по слухам, целые полки позволяют себе оспаривать приказы, идущие сверху.

Впрочем, подобные умонастроения для него были не новы: он уже видел нечто подобное в 1814 году в Валансьенне и в Лилле.

Бонапарт тогда только что отрекся от престола, и достаточно было выкатить на дорогу пушки, дабы остановить поток дезертиров... Приказы придется отдавать самому. Так он и сказал усталым гоном барону Лакуру, помощнику командира роты князя Ваграмского. запрашивавшему у него приказов. А от кого приказы?

- Главнокомандующих у нас, сударь, хоть пруд пруди-и герцог Беррийский, и Макдональд, и Мармон... А кто на самом деле командует? Только не говорите мне о военном министре! Уж этот-то!

Кларк был жупелом для Мезона: он не мог простить Кларку, то бишь герцогу Фельтрскому, писем, которые тот слал ему, тогдашнему военному министру при императоре, критикуя его поведение во время отступления во Франции, требуя от него идиотских наступательных операции в направлении Антверпена тогда, когда он. Мезон, решил с помощью искусного маневра защищать границы в районе Лилля. Не прошло и года, и этот болван снова свалился ему на голову. но сейчас в качестве министра Людовика XV1I1! Приказы? Приказы Кларка, что ли?

И подумать только, что Мезон торжествовал, когда сняли Сульта! А кого назначили на его место? Кларка! Впрочем, он тоже приложил к этому руку. Сульт в бытность свою министром преследовал Мезона и совершил грубейшую ошибку: сократил количество войск, находившихся в распоряжении губернатора города Парижа, загнал королевских егерей в Бетюн, и нынче, в воскресенье, вы лично могли убедиться на площади Людовика XV, какие плоды принесла его деятельность... Не говоря уже о ссоре между их женами... И все пошло на пользу кому жеКларку! Приказы от Кларка? Такие вот кларки умеют только критиковать, а распоряжений or них ке ждите. В глубине души Мезон даже пожалел о Сульте, которого королевская фамилия убрала с поста из-за каких-то слухов. И он еще этому сам способствовал.

Никто ничего не знает. Король должен вскоре прибыть в Сен-Дени. Остановится он здесь или проследует дальше, но куда?

В Руан, в Булонь, в Дюнкерк? Словом, генерал был в весьма кислом настроении отчасти и оттого, что в прошлом году он первым из всех императорских маршалов приветствовал прибывшее королевское семейство. По собственному почину он из Лилля, где командовал войсками, двинулся в Булонь, навстречу его королевскому величеству...

- Лично мой счет с Бонапартом сведен, - сказал он. - А маршал с вами?

Странный вопрос! Князь Ваграмский сопровождает короля: сейчас он прибудет сюда вместе с его величеством. Мезон недолюбливал маршалов и Александра Бертье, пожалуй, больше, чем всех прочих. С отсутствующим видом он осведомился о здоровье госпожи Висконти, отчего барон досадливо поморщился: что за бестактное вторжение в чужую интимную жизнь, да еще в такой момент!

- Князь Ваграмский. видите ли, не считает нужным вводить меня в курс дела, но княгиня, должно быть, уже находится в Гро-Буа. - Лакур добавил, что покинул он Орсейскую казарму в одиннадцать часов и его офицеры были весьма поражены, узнав.

что их не направляют в Мелэн. а приказывают перейти Сену и через площадь Карусель выйти на улицу Ришелье... Как волновались высыпавшие на улицу парижане! Лично он получил весьма туманные приказы и повиновался им не рассуждая, не задав ни единого вопроса. - Но что это такое'7 Неужели оставляем Париж?

Генерал Мезон и не подумал ответить на вопрос барона Лакура. Коль скоро рота князя Ваграмского уже здесь, в Сен-Дени, пусть дожидается короля. Во всяком случае, он написал маршалу Макдональду, что находится в Сен-Дени и поступит в полное его распоряжение. Но прибудет ли Макдональд вместе с королем?

- Представления не имею, - ответил Лакур.

Мезона грызла тревога. Неужели в прошлом году он допустил грубый просчет? Ведь он хотел лишь одного: сохранить преемственность армии... По крайней мере так ему казалось сейчас.

Разве не ради преемственности армии обратился он сначала с письмом к шведскому королю, под чьим командованием стоял ранее? Или им двигало убеждение в том, что, ежели Бернадотт встанет во главе Франции, его личная карьера от этого только выиграет? Тогда у него на душе накипело слишком много против императора, да еще Кларк подбавил. А главное, пожалуй, в нем говорила известная склонность к либерализму, плохо уживавшемуся с этими непрерывными, бессмысленными, обреченными на провал войнами, с деспотизмом Наполеона. И хотя в первые минуты он верил, что можно заменить императора Бернадоттом, как раз он. Мезон, был в числе тех, кто помог Людовику XVIII понять необходимость хартии... Его величество возвел Мезона в графы и пэры Франции, ему присвоили следующий чин и назначили губернатором города Парижа, командующим первым военным округом, куда входили департаменты Эна. Эр-и-Луар, Луаре, Уаэа, Сена, Сена-и-Марна, Сена-и-Уаза. Но сегодня его прежде всего и больше всего беспокоила армия. Что это за генерал, если армия против него? Я не говорю простые солдаты...

но офицеры. Не прошло и десяти минут после ухода барона Лакура. как Мезону доставили эстафету от короля. Мезон сломя голову помчался на Казарменный плац и успел добраться до места как раз в тот момент, когда позади взвода кавалеристов показалась карета короля, запряженная шестеркой лошадей, на задней лошади слева сидел верхом форейтор, а на крытых козлах-два лакея в ливреях, совсем как в Тюильри. Сопровождавший Мезона поручик егерей, с факелом в руках, выступил вперед, как раз когда открылась дверца кареты, и присутствующие увидели Людовика XVIII и рядом с ним герцога Дюра, а на переднем сиденье-господина де Блакаса и князя Пуа. Позади них цугом тянулось карет двадцать под эскортом серых мушкетеров, разъезжавших взад и вперед вдоль всей колонны. Отряд из роты князя Ваграмского вышел навстречу своему командиру и построился. У въезда в город военные пытались повернуть частные экипажи направо, к собору, или налево, к Гельдрской плошали, где и опять-таки оттесняли Раздались даже нестройные крики: "Да здравствует король!"

Пепе" \-азапмо1"' вельможные ПУТНИКИ, выбравшись из-под rnv'b' покпыва как по команде обернулись на свет факела, чадившего в руке поручика егерей Мезона-высоченного дылды, и увидели самого Мезона, склонившегося в поклоне, и еще какого-то офицера королевского конвоя -тот почтительно держал в руках каску и непрерывно тряс головой, так как капли дождя, стекавшие со лба, застилали ему глаза. Какой-то толстяк старался пробиться поближе к карете и попасться на глаза королю, но гвардейцы бесцеремонно отпихнули его, не подозревая, что перед ними сам мэр города господин Бенуа, которого, выходит, зря разбудили: а из окон кофейни за тщетными попытками своего компаньона, расточавшего впустую улыбки и поклоны, злорадно наблюдал господин Дезобри, даже не потрудившийся встать из-за стола и расстаться со своими собутыльниками. Не могло быть и речи о том, что король выйдет из кареты: пришлось бы нести его в кресле. Его спутники-почтительности ради-тоже вынуждены были остаться в экипажах, хотя им хотелось размять затекшие HOI и. И к тому же такой дождь...

Впрочем, сменные шестерки были готовы, и их уже перепрягали.

Мезон успел только сказать:

- Гвардейцы князя Ваграмского не получили никаких приказаний.

Его величество недовольно кашлянул, а князь Пуа, высунувшись из дверцы, показал пальцем на кареты, следовавшие цугом за королевским экипажем.

- Ну вот и обратитесь к Бертье, генерал! Он где-то там.

Князь Пуа никогда не говорил ни "князь Ваграмский", ни "герцог Невшательский". Он никак не мог привыкнуть к титулам, дарованным Революцией, и звал Бертье просто Бертье, а герцога Фельтрского - просто Кларком.