Иерухам Кохен - Всегда в строю (Записки израильского офицера) Страница 39

От кого: Командующего фронтом.

Кому: Ядину.

Наши силы наступают на Эль-Ариш. Мы захватили аэродром с пятью "Спидфайрами". Немедленно пришлите летчиков забрать их.

В 18.00 Аллон отправил Ядину еще одну телеграмму:

а) Наши силы в ходе наступления заняли восточный аэродром и обнаружили там "Спидфайр". Пришлите забрать его.

б) Наши силы подошли к аэропорту в Эль-Ариш, в настоящее время там идет бой.

в) Часть сил пошла в наступление на близлежащий аэродром Бир-Хама.

г) Имеются пленные.

К вечеру мы прибыли в штаб бригады Негев, находившийся в 8-ми км от Эль-Ариша. По плану бригада должна была занять Эль-Ариш после 12-ти ночи, тогда окружение египетских сил, включая резервные части, было бы полным. По сведениям из достоверных источников вся египетская армия, кроме двух рот, находившихся в Судане, была на израильском фронте. С захватом Эль-Ариша была бы достигнута цель операции "Хорев", то есть египетская армия была бы разгромлена.

Не успел Игал передать последние распоряжения Нахуму Саригу, командиру бригады Негев, как появился курьер, доставивший еще одну телеграмму. И эта телеграмма была от начальника оперативного отдела штаба. Вот ее содержание:

а) Повторяю, я запрещаю вам проводить какую бы то ни было операцию к северу от Абу-Агилы без моего санционирования.

б) Подтверди срочно.

Игал прочел телеграмму и процедил сквозь зубы, обращаясь ко мне: "Немедленно устрой мне самолет в Тель-Авив. Положение угрожающее. По-видимому, речь идет об отступлении".

Пока "примус" был готов, Игал дал подробные распоряжения Нахуму Саригу относительно подготовки к занятию Эль-Ариша и приказал действовать, если не будет сообщений об отмене операции. Игал вылетел в Тель-Авив, а Ицхак Рабин срочно отправился в штаб фронта в Беер-Шеву. Я поехал с ним. В штабе был телефон, по которому можно было связаться с нами из Тель-Авива.

В полночь раздался телефонный звонок, которого мы больше всего боялись. Это звонил Игал. Ицхак почти не отвечал. Он, по-видимому, понимал состояние Игала и не хотел посыпать раны солью. После разговора Ицхак Рабин сообщил телеграфом Нахуму Саригу, чтобы он задержал наступление до следующего распоряжения.

Игал вернулся в Беер-Шеву к утру. Он рассказал, что на аэродроме было полное затемнение и летчику стоило большого труда добиться, чтобы осветили Сде-Дов и дали им возможность приземлиться. Ядин был у себя дома. В ходе беседы выяснилось, что они оба придерживаются единого мнения. Ядин полностью поддерживал идею взятия Эль-Ариша и не был согласен с решением об отступлении. Но окончательное решение было за Бен-Гурионом. Ядин считал, что, если им удастся склонить на свою сторону министра иностранных дел Моше Шарета, то удастся оказать влияние и на Бен-Гуриона. Они разбудили Моше Шарета. Игал Аллон сообщил ему о расположении наших сил и сил египтян и настаивал на санкционировании продолжения наступления.

Шарет тоже считал решение об отступлении несвоевременным, но он и Бен-Гурион дали обязательство правительствам США и Англии. Игал Аллон сказал, что для взятия Эль-Ариша ему нужен всего один день, а оттуда он "отступит" в Рафиах и пересечет международную границу, таким образом обещанное США и Англии будет выполнено. Моше Шарет утверждал, что взятие Эль-Ариша будет идти вразрез с обязательствами, которые он и Бен-Гурион взяли на себя, и поинтересовался, нельзя ли достичь той же цели другим путем. Аллон ответил, что имеется и другой план, но он менее надежен. Вот этот план:

а) Сообщить послу США в Израиле, что для организованного отступления потребуется три-четыре дня.

б) В течение этого времени продолжать оказывать давление на Эль-Ариш, но не занимать его.

в) Тогда командование египетской армии сконцентрирует здесь основные силы и превратит этот район в наиболее укрепленный участок египетской обороны.

г) Тем временем мы сконцентрируем максимальные силы недалеко от границы сектора Газы. Когда станет ясно, откуда именно оттянуты силы к Эль-Аришу, мы прорвемся через этот участок в сектор Газы на территории подмандатной Палестины и освободим всю полосу, включая Газу*.

* Обязательство, данное США и Англии, не распространялось на территорию внутри границ подмандатной Палестины.

Моше Шарет сказал, что он согласен с этим планом. Он связался с Бен-Гурионом, передал ему детали плана и просил его согласия. Но его усилия были бесплодны и приказ немедленно отступить остался в силе.

Штаб Южного фронта разрабатывал план вывода наших сил из Синая. Мы понимали, что война с Египтом еще не кончена, и заботились о том, чтобы египетское командование не догадалось о подготовке к отступлению хотя бы до тех пор, пока мы не сосредоточим ударный кулак в другом месте. Сначала отступление было назначено на 30 декабря, хотя было ясно, что для организованного отступления всех сил, рассеянных в Синае, потребуется еще несколько дней.

Весть о приказе отступать тяжело отразилось на настроении командиров и солдат. Они не могли понять, почему нельзя завершить начатое дело. Победа, по их мнению, была уже фактически одержана, а после отступления враг несомненно займет позиции, из которых был выбит лишь вчера. Тем не менее приказ об отступлении выполнялся. Опорные пункты, позволявшие контролировать Эль-Ариш, были эвакуированы, и находившиеся на них бойцы отступили к Абу-Агиле. Затем эвакуировали силы из Ал-Кусеймы и Вир ал-Хасны и в последнюю очередь из Абу-Агилы. Все военные объекты на территории, занятой нами в Синае, включая мост через вади Эль-Ариш на шоссе Абу-Агила Эль-Ариш, были уничтожены в ходе отступления. После того как мы оставили Абу-Агилу. была восстановлена связь египетских сил на израильском фронте с Египтом. Снова по шоссе стало поступать снабжение египетской армии в секторе Газы.

Наряду с отступлением к международной границе наши силы готовились к новому наступлению, цель которого была изолировать Рафиах и весь сектор Газы от юга. Для более эффективного наблюдения за происходящим на фронте штаб передовой линии был переведен в киббуц Цеэлим.

В наступлении на сектор Газы участвовали бригады Харэль, Негев и Голани, а также танковая бригада. Наступление началось в ночь на 3 января. Бригада Голани под командованием Нахума Голана должна была занять две высоты, которые обеспечивали контроль над городом Рафиах.

Среди египтян, захваченных нами в плен, был офицер в чине капитана. Он был доставлен в штаб фронта, и я должен был выудить из него сведения о точном местонахождении мастерских в военном лагере в Рафиахе. По аэрофотосъемке мы не могли понять, где находятся мастерские, а где медицинская служба, поэтому мы всячески воздерживались от бомбардировки лагеря.

Ко мне привели пленного офицера, он был испуган. Ему предложили кофе и сигарету. Он то отхлебывал кофе, то затягивался сигаретой. Я обратился к нему по-арабски. Услышав звучание родного языка, он успокоился. Мы говорили на разные темы, и лишь эхо пушечных залпов, доносившееся издалека, напоминало о войне. Офицер рассказал, что он резервист, учитель по профессии, работает в одной из школ Александрии. Он производил впечатление приятного образованного человека. Я предложил ему позавтракать в столовой киббуца, он удивился, что с ним обращались, как с гостем. Он удивился еще более, когда увидал, что за столами сидят вместе офицеры и рядовые. Пока мы ели, он пришел в себя, стал рассказывать о себе, о своем городе, о работе. Сказал, что мобилизация в действующую армию была для него неожиданностью. Он признался, что не имел представления о происходящем на фронте и что многие из его товарищей по оружию все еще верят лживой пропаганде правительства. Мало-помалу стали говорить об отношениях между солдатами и офицерами, и тут я вставил, что у нас возникла сложная проблема, но время торопит и мы вынуждены действовать. Я вынул несколько снимков военного лагеря в Рафиах и сказал, что мы не уверены в правильности определения объектов и не знаем, где медицинская служба, так как египетское командование в нарушение международного права не сделало необходимых пометок на крыше госпиталя. Из-за этого мы вынуждены рассматривать все постройки как военные объекты. По вине египетского командования могут пострадать раненые, находящиеся в госпитале. "В ваших силах - подчеркнул я, - спасти их, указав точное месторасположение госпиталя". Египтянин не колеблясь указал, где госпиталь. Другая группа построек, следовательно, представляла собой мастерские египетской армии в секторе Газы.

Обе попытки бригады Голани захватить высоту э 102 не увенчались успехом, и план занятия Рафиаха с востока танковой бригадой был аннулирован. Решили сначала занять командные высоты на перекрещении дорог, ведущих в Рафиах, и перенести центр тяжести наступления на этот сектор. В ночь на 5 января силы бригады Харэль атаковали командные высоты. Разгорелся рукопашный бой за каждую точку, где обосновались египетские солдаты. Из-за песчаной бури ничего не было видно. В таких условиях танки прокладывали путь, но буря сносила все опознавательные знаки. График продвижения наших сил был нарушен.