Виктор Гюго - Труженики моря Страница 40

Стояла тихая погода, было холодно, однако на небе – ни облачка: ночной ветер очистил горизонт, и восход солнца выглядел ослепительно. Начинался второй прекрасный день. Жиллиат почувствовал радость. Он снял плащ и гетры, завернул их в овчину, положив ее мехом внутрь, перевязал узел и засунул его глубоко в дыру на случай, если начнется дождь. Потом привел в порядок постель, очистив ее от камней. Сделав это, спустился по веревке на палубу Дюранды и направился к нише, куда поставил свою корзину с провизией.

Корзина исчезла. Ночью разыгрался сильный ветер, корзина стояла на самом краю, и ее, очевидно, сдуло в море. Стихия отказывалась сдаться без боя. Ветер, унесший корзину, вероятно, силен в своей злобе. Это уже настоящее объявление войны. Жиллиат так и понял. Находясь в открытом море, в полном одиночестве, трудно не видеть в ветре и скалах живых существ.

Теперь у Жиллиата оставались сухари, ржаная мука и, на худой конец, моллюски, которыми питался тот, кто умер от голода на утесе «Человек». О рыбной ловле не приходилось и думать. Рыба избегает подводных камней и прибоя; рыболовные снасти в этих местах бесполезны: закинутые сети лишь рвутся об острые рифы.

Жиллиат позавтракал несколькими раковинами, с трудом отделив их от утеса. Он чуть не сломал при этом свой нож. Во время скудного завтрака услышал странный шум над морем. Оглянулся.

Стая чаек с криком, шумом и хлопаньем крыльев опустилась на один из соседних утесов. Птицы все устремились в одно место, терзая клювами и когтями какой-то предмет.

Это была корзинка Жиллиата, занесенная порывом ветра на один из выступов скалы. Пернатые разлетелись в разные стороны, унося в клювах куски добычи. Жиллиат разглядел свое копченое мясо и треску.

Птицы тоже объявили ему войну. Они мстили ему. Жиллиат лишил их пристанища; они лишали его пищи.

Как можно пользоваться рифом

Прошла неделя.

Стоял сезон дождей, но, к великой радости Жиллиата, погода была сухая.

Собственно говоря, все, что он затеял, превышало человеческие силы. Успех казался до того невероятным, что далее попытка превращалась в безумие.

Препятствия и опасности возникают во время работы. Лишь задумав дело, человек начинает видеть, насколько трудным будет конец. Всякое начало непросто. Но вслед за первым шагом трудности ранят нас, как острые шипы.

Жиллиат сразу же столкнулся с препятствиями. Для того чтобы спасти от гибели то, что уже на три четверти погибло, для того чтобы успешно проделать этот подвиг в таких условиях и в такое время года, нужно очень много рабочей силы. Жиллиат был один. Следовало иметь в своем распоряжении все необходимые инструменты и механические приспособления. У Жиллиата была лишь пила, топор, долото и молоток. Требовалась мастерская и хорошее помещение для жилья. У Жиллиата не было даже крыши над головой; нужен был достаточный запас продовольствия – у Жиллиата не осталось даже хлеба.

Тот, кто мог бы наблюдать за Жиллиатом в течение этой недели, когда он копошился среди утесов, не понял бы, что он собирается делать. Казалось, он забыл о Дюранде и о Дуврах. Целые дни он проводил на нижних камнях, заливаемых во время прибоя, спасая застрявшие вокруг утесов обломки. Он пользовался часами отлива для того, чтобы тщательно обыскать все щели и найти в них остатки кораблекрушения. Жиллиат собирал все куски парусины, обрывки веревок, обломки железа, доски, реи, балки, цепи.

В то же время он изучал каждую извилину рифа. Ни одна из них, к великому разочарованию Жиллиата, не была пригодна для жилья. Он мерз по ночам в своей дыре на вершине Большого Дувра и очень хотел бы найти что-то более подходящее для ночлега. Два места, правда, оказались довольно удобны; хотя естественная каменная мостовая была в них косой и неровной, все же тут можно было стоять и даже ходить. Эти извилины были открыты ветрам и дождю, но самый сильный прилив сюда не достигал. Они находились рядом с Малым Дувром, и с утеса туда можно было пройти в любое время. Жиллиат решил в одной из них устроить склад, в другой – кузницу. Используя все обрывки веревок, он связал обломки деревянных частей и клочья парусов в тюки. По мере того как прилив поднимался, Жиллиат перекатил по воде все эти тюки в свой склад.

Он трудился с поразительной выдержкой и терпением. Все ему удавалось. Ничто не может устоять перед настойчивостью муравья.

К концу недели Жиллиат в образцовом порядке уложил в своем складе все то, что разбросала буря, Дюранда была очищена от всего лишнего груза. Все, что можно, Жиллиат разобрал. На разбитом судне оставалась только машина.

Часть носовой перегородки, оставшаяся там в тот момент, когда нос рухнул в море, не обременяла чересчур зависший между скалами остов. Она не висела и не оттягивала Дюранду вниз, так как всей тяжестью упиралась в выступ утеса. Она была широка и объемиста, ее трудно было переправить на склад, и, кроме того, она заняла бы там слишком много места.

Этот кусок перегородки напоминал плот. Жиллиат оставил его на месте.

Погрузившись в такую работу, он не переставал искать куклу, украшавшую нос Дюранды, но поиски его не увенчались успехом. Волны поглотили ее навсегда. Для того чтобы отыскать куклу, Жиллиат охотно отдал бы обе руки, если бы они не были ему так нужны.

Снаружи, у входа в склад, лежали две кучи обломков; одна состояла из железных, годных для ковки, другая – из деревянных, подходящих для топлива.

Жиллиат принимался за работу на рассвете. За исключением тех часов, когда спал, он не отдыхал ни минуты. Морские птицы, кружась над ним, следили за его работой.

Кузница

Покончив со складом, Жиллиат принялся за устройство кузницы.

Вторая извилина рифа, найденная им, представляла собой нечто вроде довольно глубокой траншеи. Сначала он думал поселиться там, но беспрерывный сквозняк заставил его отказаться от этой мысли. Однако именно сквозняк натолкнул Жиллиата на идею устроить в этой траншее кузницу. Раз она не могла быть его жильем, он решил превратить ее в свою мастерскую. Взять на службу само препятствие – важный шаг на пути к победе. Ветер был врагом Жиллиата, а Жиллиат задумал сделать его своим слугой.

О некоторых людях говорят: способен на все, не годен ни на что – это можно сказать об углублениях в скалах. Они кажутся удобными, но толку от них никакого. Вот, например, впадина, которая, казалось бы, может служить прекрасным бассейном для воды: но вода из нее уходит через трещину; другая напоминает комнату, но в ней нет потолка; в третьей – чудесное ложе из мха, но там слишком сыро; в четвертой – стоит удобное кресло, но оно из камня.

Кузница, которую Жиллиат хотел оборудовать, была уже наполовину устроена природой. Но для того чтобы до конца довести дело, начатое ею, требовалось преодолеть много препятствий. Несколько камней представляли собой подобие горна, однако тяга в нем была слишком велика, а регулировать ее оказалось невозможно. Ураган не соразмерял своих сил с потребностями человека.

Кроме ветра, пещеру пронизывала и вода. Прилив не достигал сюда, но по дну извилины беспрерывно журчали ручейки. Брызги пены, постоянно долетающие до вершины утеса, с течением времени наполнили морской водой естественный бассейн, находящийся на вершине. Когда этот резервуар переполнялся, вода, смешиваясь с дождевой, стекала по склону утеса небольшим водопадом. Иногда проносящаяся туча переполняла и без того неистощимый резервуар. Вода в нем была хоть и чистая, но солоноватая и неприятная на вкус. Капли водопада красиво сверкали на стеблях водорослей, похожих на распущенные волосы.

Жиллиат надеялся применить эту стекающую воду для того, чтобы использовать порывы ветра. Сложив из досок подобие воронки и два желоба для стока, устроив под нижним концом желобов широкий бак, Жиллиат – а как мы уже говорили, он знал немного и кузнечное дело, и механику – ухитрился заменить кузнечные меха, которых у него не было, подобием поддувала.

Из ржаной муки он сделал клей. Кроме того, у него была пакля. С помощью клея, пакли и кусков дерева Жиллиат заделал все трещины в скале, не тронув лишь одно небольшое отверстие для притока воздуха, в которое вставил фитильную трубку от сигнальной пушки, найденную им на Дюранде. Эта трубка была направлена горизонтально на большую каменную плиту, где Жиллиат устроил очаг. В случае необходимости трубку можно было затыкать куском трута.

Покончив со всем, Жиллиат свалил на плиту уголь и щепки, с помощью кремня высек огонь из скалы, подпалил клочок пакли и поджег им сложенное на плите топливо. Затем испробовал свое поддувало. Оно действовало превосходно. Жиллиат ощутил гордость циклопа, властителя воздуха, воды и огня.

Он был властителем воздуха – заставил ветер дышать через сделанное им легкое, устроил в граните дыхательный орган и превратил порыв ветра в кузнечный мех; Жиллиат был властителем воды: из водопада он сделал водопровод; он был и властителем огня: в глубине затопленной скалы развел пламя.