Белый конь, бледный всадник - Кэтрин Энн Портер Страница 53

уходит у них на то, чтобы помочь мертвецам. «Но теперь я не совсем уж мертвая, – заверила она себя, – теперь одна нога в здешнем мире, другая там. Скоро я одолею это расстояние и окажусь снова дома… Свет покажется мне настоящим, ярким, и я буду радоваться, когда услышу, что кто-то, кого я знаю, спасся от смерти. Я навещу уцелевших, и помогу им одеться, и буду говорить, какие они счастливые и какое счастье, что у меня их не отняли. Скоро придет Мэри с моими перчатками и с тростью, и мне пора уходить, надо пойти проститься с доктором Хилдесхаймом и с мисс Теннер. Адам, – сказала она, – теперь тебе уже не придется снова умирать, но все же как бы мне хотелось, чтобы ты был здесь; мне бы хотелось, чтобы ты вернулся, потому что зачем же, по-твоему, вернулась я, Адам, неужели затем, чтобы так обмануться?»

И вот он был рядом с ней, невидимый, но так настойчиво сущий, призрачный, но живой, не то что она, – последний нестерпимый обман ее сердца, ибо, зная, что это ложное, она все же цеплялась за эту ложь, за непростительную ложь ее горькой мечты. Она сказала:

– Я люблю тебя, – и встала, дрожа всем телом, пытаясь одним усилием воли увидеть его. – Если б я могла вызвать тебя из могилы, я бы вызвала, – сказала она, – если бы я могла увидеть твой призрак, я бы сказала: верую… Верую, – проговорила она вслух. – О, дай мне увидеть тебя еще хоть раз!

В палате было тихо, пусто, тень ушла, вспугнутая ее резким движением, произнесенными вслух словами. Она пришла в себя, будто очнувшись от сна. Нет, нет! Так нельзя, так никогда не надо делать, мелькнула у нее предостерегающая мысль. Мисс Теннер сказала:

– Такси вас ждет, милая. А вот и Мэри. Можно идти.

Нет больше войны, нет больше эпидемии, только оцепенелое безмолвие, наступающее после того, как замолчали пушки; притихшие дома со спущенными шторами, пустынные улицы, холодный, мертвенный свет завтрашнего дня. Теперь времени хватит на все.

Перевод Н. Волжиной