Бог здесь был, но долго не задержался (сборник рассказов) - Шоу Ирвин Страница 54

По тому, как он смотрит на нее, по его глазам -- блестят как-то по-новому -- догадалась: знает он, где она пребывала сегодня, в четыре тридцать дня,-- лежала обнаженной на кушетке в "пожарной" квартирке мистера Гэдсдена.

Кристофер упорно молчал, и в этом молчании каким-то образом проявлялась его власть над ней; он не отрывал от нее взгляда.

-- Само собой,-- Полетт начинала нервничать,-- если вам не хочется идти на вечеринку -- я, конечно, понимаю...

Хоть она и на голову выше его, ее это не смущает -- ведь он для нее последняя надежда, единственное теперь пристанище.

-- С удовольствием пошел бы, Полетт,-- легко, без всяких усилий над собой произнес он.-- Но все дело в том, что сегодня вечером я занят.

-- Вполне естественно! -- вздохнула Полетт.-- Слишком поздно. Может, как-нибудь в другой раз. До свидания.

-- Ciao! -- попрощался он -- никогда прежде не употреблял этого итальянского слова.-- Как мило с вашей стороны, что заглянули ко мне! -- И отворил перед ней дверь.

За спиной Полетт щелкнул замок. Тяжело брела она по Мэдисон-авеню, и на нее жуткой тяжестью давила уверенность -- оставаться ей девственницей до конца жизни...

Мурлыкая себе под нос, Кристофер брился, чувствуя себя превосходно -просто чудо. Давно так себя не ощущал -- с тех пор как получил категорию 4-Ф на призывном пункте. Прежде чем взять в руки бритву, поднял с пола теннисную сумку и запихнул под стол -- чтоб не мешала. Глядя на нее, решил: в понедельник утром доставит ее с посыльным на квартиру мисс Марш, присовокупив большой букет незабудок из магазина цветов на Пятой авеню,-скрытая ирония.

-- Брился не торопясь, чтобы нечаянно не порезаться. Даже если чуть опоздает, эта девушка, в мини-юбке, с великолепными ногами,-- как там ее зовут, кажется Анна,-- подождет. Сегодня все женщины ждут его одного -Кристофера Бэгшота...

Все оказалось бы в порядке, если бы не бифштекс: вкусный необыкновенно, даже нож не нужен,-- ну точно как те, толщиной с большой палец и мягкий, она видела на рекламе,-- он исчез с ее тарелки мгновенно. А милый сорокалетний джентльмен тем временем едва прикоснулся вилкой к своему и был поражен такой скоростью.

-- Моя дорогая девочка, я ничего подобного не видел с того времени, когда играл в американский футбол! -- заявил он.

И настоял -- именно так, другого слова не подберешь,-- чтобы она съела еще один, запивая вином, вместе с полагающимися по меню гарнирами. Анна перепробовала три сорта сыра (таких прежде у нее никогда во рту не бывало), потом отдала должное пирогу с клубникой и, кофе с ликером "Куэнтро". В первый раз она посмотрела на часы в десять тридцать: ну какой смысл слоняться взад-вперед по Лексингтон-авеню как неприкаянной в поисках бара "Смайлиз"!

А когда в пять часов, на следующий день, в воскресенье, она вышла из квартиры милого сорокалетнего джентльмена дворецкий принес ей на поздний завтра яичницу с беконом и кофе с пирожными -- она еще более решительно настроена: теперь-то зачем искать бар "Смайлиз"? Вот уж ни к чему!

Анна получила работу в театре далеко за Бродвеем -- в шоу с обнаженными артистами и в двух неплохих ревю,-- главным образом, если честно, из-за своей стройной фигуры. Милый сорокалетний джентльмен оставался щедрым к ней, как и положено милым сорокалетним джентльменам по отношению к стройным, играющим на сцене нагишом актрисам, и ей не приходилось ни о чем особенно волноваться; пугало только одно -- набрать бы этой осенью лишний вес.

Перед самым Рождеством, блаженствуя в ленивой неге в постели с "Санди таймс" в руках, Анна прошла в разделе "Светское общество" объявление: мистер Кристофер Бэгшот, сын мистера Бернара Бэгшота, владельца известной сети книжных магазинов, накануне, в день Святого Фомы, в Мамаронеке сочетался браком с девушкой по имени Джун Леонард. Как удачно все обернулось для них обоих -- для нее самой и для этого молодого человека! До чего приятно это сознавать!

"БОГ ЗДЕСЬ БЫЛ, НО ДОЛГО НЕ ЗАДЕРЖАЛСЯ"

"Будь скорбно-печальной, любовь моя! -- вспомнила она слова Берта, нажимая на звонок; он произнес их по телефону, когда перезвонил ей из Лондона.-- Они все просто зациклились на печали. Намекни о самоубийстве,-достаточно малейшего намека, любовь моя. Если хочешь, назови меня. Все знают, с какими я причудами, даже здесь, в Женеве, и выразят мне симпатию. Уверен -- все будет хорошо. Трое моих друзей сами это испробовали и с тех пор живут довольно счастливо".

У Берта цветистый словарь; этот парень попадал в беду в пятнадцати странах; другом преступников; полиция в нескольких городах интересуется его личностью; он знает все имена и все адреса -- тех, кто может быть полезен. Думая о Берте, удовольствии, получаемом им от всевозможных осложнений, она не сдержала улыбки в этом коридоре, стоя перед закрытой дверью. Послышались шаги, дверь отворилась; она вошла.

-- Сколько вам лет, миссис Маклейн?

-- Тридцать шесть,-- ответила Розмари.

-- Само собой, вы американка.

-- Да, вы правы.

-- Где вы родились?

-- В Нью-Йорке.

Решила не открывать ему, что говорит по-французски, то станет лишь сильнее ощущать безнадежность.

-- Вы замужем?

-- Разведена. Пять лет назад.

-- Есть дети?

-- Дочь. Одиннадцать лет.

-- Ваше психическое состояние... как долго продолжается?

-- Уже шесть недель.

-- Вы в этом уверены?

По-английски говорит хорошо, мысли свои излагал весьма точно. Учился в штате Пенсильвания; небольшого роста, моложавый; любит во всем точность; аккуратно расчесанные волосы; лицо бледное, как неяркая керамика, очень похоже на украшенную рисунком глубокую тарелку. Один в своем опрятном офисе, отделанном коричневыми панелями, сам открыл ей дверь. На ничем не примечательных стенах развешаны дипломы и свидетельства о присуждении ученых степеней, напечатанные на нескольких языках. С улицы в этот солнечный день не доносится сюда шум... Вовсе она не чувствует себя скорбно-печальной.

-- Все, вообще-то, в порядке...-- начала она.

-- Вы имеете в виду свое здоровье?

-- С физической точки зрения...-- и вдруг заколебалась: стоит ли продолжать -- какой смысл во лжи,-- думаю, я в полной норме.