Босиком по осколкам Страница 55

Как только хлопнула входная дверь, мужчина сел напротив меня и откинулся на спинку, разглядывая меня с интересом.

– Угостишь чаем? – кивнул на горячий чайник.

– Конечно, – кивнула и налила ему. – Что, на тебя тоже наседают по поводу женитьбы?

– Да я и сам не против, – пожал плечами, сверкая хитрым взглядом. – Так что мои цели с родительскими мало отличаются.

Фыркнула, делая глоток горячего напитка. Отвела взгляд, неловко было смотреть ему в глаза, я чувствовала на себе его внимание, которое смущало.

– Разве за столько лет девушку не нашел себе? – решила разбавить вопросом тишину.

Впрочем, мне и самой было интересно. Марат – весьма красивый парень, на таких девчонки вешаются гроздьями.

– Да как-то не задалось, учеба, потом работа, на личную жизнь особо нет времени, – ответил спокойно, а я подняла взгляд выше, наталкиваясь на его глаза, лучащиеся теплом.

– Хочешь по старинке жениться? Чтобы родители жену выбрали?

– Я не сторонник древних традиций, всё же какие-никакие чувства должны быть, – порадовал меня своим ответом.

– Я хотела сказать, что… – решила сразу обозначить свою позицию, но в этот момент он меня перебил.

– Слушай, ты ведь знаешь и моих родителей, и своих, раз отцы решили объединить семьи, то не отстанут, пока не добьются своего, – тон стал серьезным, вид тоже.

Я заинтересованно посмотрела на него, ожидая продолжения.

– Так что предлагаю сделать вид, что мы присматриваемся друг к другу, сходим на свидание, а уж потом скажем, что не сошлись характерами, хорошо? – сделал мне дельное предложение.

Первым порывом было тут же отказаться, но в последний момент осеклась.

Семейный сбор, за исключением бесцеремонного подталкивания меня к Марату, прошел на удивление неплохо, а уж со сватовством я как-то смирилась. Не будь у нас с ним соглашения, точно знаю, что психовала бы, будь иначе. Вот только именно оно и успокаивало, и гасило мой гнев весь вечер.

Только отец смотрел на меня как-то подозрительно и требовательно, напрягая тем самым, но виду я старалась не показывать, чтобы не привлекать излишнее внимание.

– Дочь, зайди ко мне в кабинет, у меня к тебе разговор, – сказал отец, когда все вышли на улицу.

Я сглотнула и кивнула, направляясь следом за шагающим отцом. Лестница под моим весом скрипела, как и прежде, а сердце гулко колотилось, словно и не было месяцев моего отдельного проживания.

– Ты что-то хотел, отец? – спросила, как только дверь кабинета закрылась.

– Меня не обманешь, – кивнул и подошел к своему столу, коснулся лежавшей на углу папки. – Я читаю тебя, как раскрытую книгу, и знаю, как облупленную. Всё написано у тебя на лице. Советую действительно присмотреться к Марату и не морочить ему голову пустыми надеждами. И держи, почитай про своего Кирилла на досуге.

Протянул мне папку, быстро оказался напротив меня, нависая и давя своим ростом и комплекцией. Я всё это время молчала, слушая его грозный рык.

– Мне это не нужно, – отрицательно покачала головой, делая шаг назад и отказываясь брать документы.

– Ты всё такая же наивная, что и раньше, – поджал губы родитель, а затем выдал то, что я и без того знала. – На этот раз хочешь встречаться с убийцей?

Замерла, вспоминая историю Соловьева, но отцу вопрос всё же задала.

– Ты о чем?

– Его младшая сестра утонула из-за его недосмотра, – фыркнул презрительно. – Считаешь, что такому я могу доверить свою дочь?

– Он ее не убивал, – покачала головой, поджав губы и глядя на отца хмуро.

– Не отрицаешь, что он проявил халатность? – прищурился папа и сделал шаг ко мне, вынуждая меня отступить к двери.

– Он был таким же ребенком, папа, – вскинула подбородок, защищая парня.

Было неприятно слышать такое из уст отца, и я впервые дала отпор, даже почувствовала из-за этого гордость.

– Он из неблагополучной семьи алкашей и наркоманов, – процедил сквозь зубы недовольный отец, затем всунул мне в руки папку. – Прочитай на досуге и выбрось его из головы. Мне внуки с такой родословной не нужны.

Его слова причиняли мне боль, заставляли плакать мое сердце, но ни слезинки я не проронила, просто продолжала смотреть на него упрямо, прямо как он.

– А то что? Не признаешь их? – спросила с болью, чувствуя себя в клетке либо западне.

Ощущение, что меня загоняют в угол, никак не проходило, мешая дышать и спокойно мыслить.

– Не вынуждай меня принимать такое решение, дочь, – выдал он, а затем замолчал.

– Почему ты так жесток, папа? Я ведь всего раз ошиблась, а теперь буду вынуждена всегда отвечать за ту ошибку? Свою наивность? – не выдержала и всхлипнула, надеясь, что сердце у отца всё же есть.

Он отвернулся, так что выражение его лица разглядеть не удалось.

– Когда свои дети пойдут, поймешь, – глухо произнес он, глядя в окно своего кабинета. – Я всё делаю для твоего счастья, а ты не способна трезво принимать решение, так что это я сделаю за тебя. Послушай моего совета, Марат – идеальная партия, станет отличным мужем и отцом.

– К чему такая спешка? Мне даже ведь двадцати нет, – сипло прошептала, хватаясь за горло, которое вдруг охватило резью.

– Мы с матерью не вечные, кто-то должен о тебе заботится, не хочу, чтобы ты попала в руки отщепенца, так что когда-нибудь ты скажешь мне спасибо.

Больше отец ни слова не сказал и даже не обернулся. Какое-то время я переминалась с ноги на ногу, глянула на его спину и развернулась. Ноги стали словно деревянными, а виски ломило от переизбытка эмоций. Обернулась на отца снова, но он так и продолжал смотреть в окно. И я вышла, чувствуя, как на душе тяжестью осел бессильный гнев.