Анатолий Иванов - Ермак Страница 8

— Агаджа уснул. Просил до утра не будить.

— Слышу, как он сладко храпит, — кивнул стражник. — Персик сладкий, дай и мне от себя хоть маленький кусочек.

Мария поднесла к носу его кулак.

— Молчу, молчу, — отступил стражник. — Шутка…

…Тихонько отворилась дверь, в каюту Алены проскользнула Мария. Алена, уже одетая во все черное, вопросительно поглядела на служанку, та утвердительно кивнула.

— Умаялся, бедняга, — кивнула Алена на спящего в ее кровати ювелира.

— У дверей два стража стоят. Да один на палубе бродит.

— Знаю. Давай, как договорились.

Они встали по обе стороны кровати. Старик, приоткрыв рот, спал, лежа на спине. Не снимая с него покрывала, женщины с обеих сторон накинули на турка привязанные к краю кровати ремни с пряжками. Мария подала Алене конец ремня, та крепко затянула его на груди, а старик даже не пошевелился. Женщины таким же образом затянули второй ремень на животе, третий на ногах… Урхан Гази не просыпался.

— И впрямь вконец израсходовался, — насмешливо проговорила Мария.

— Заткни ему рот, а то заорет, — бросила Алена. — Тюремный палач не проснется?

— Не должен. Сильно перепился. Эх, кабы сонного порошка бы!

— Где его взять? Ладно, давай ключи.

— Этот от люка вот. Ну а дале-то мы что будем? — спросила Мария, подавая ключи.

— Ох, не знаю. — Алена откуда-то из вороха одежд достала небольшой кинжал. — Дальше пусть атаман Кольцо думает. Помоги мне.

Мария пододвинула стол к небольшому окошку каюты, Алена встала на него, тихонько открыла створки, выглянула.

— Ну, Мария… такого случая больше может и не быть.

— С богом, Алена…

Алена ногами вперед полезла в проем окна, скрылась. Мария скрутила жгутом платок, сложила жгут вдвое и засунула в рот турку. Тот открыл глаза, дернулся, зарычал замотал бородой.

— Ну, ну, сердечный, угомонись маленько, ведь и так устал, — ласковым голосом проговорила Мария.

Новый взрыв ярости отнял у турка последние силы.

Судно с поднятыми веслами и убранными парусами было недвижимо. Ночь стояла звездная, светлая. Берегов не было видно.

Алена темной тенью скользнула вдоль борта… приблизилась к люку в трюм.

Крышка люка была на ночь заперта сверху хитроумным замком, продетым в толстые железные петли.

Алена нагнулась было над замком, как сбоку осветилось окно в капитанской каюте. Алена отпрянула к какой-то стенке, затаилась.

Открылась дверь, на палубу вышел знакомый уже маленький турок. Тотчас возле него оказался стражник.

— Все ли спокойно? — спросил капитан.

— Спокойно, капитан. Наш повелитель греется в объятиях своей невольницы, Агаджа побаловался с ее служанкой и сейчас храпит, как сорок разбойников. Гребцы спят.

Они подошли к люку, капитан, едва не касаясь Алены, нагнулся, подергал замок.

И оба пошли дальше.

— Что-то уж больно ночь тихая. Боюсь я таких ночей…

Когда голоса стихли, Алена снова нагнулась над люком. Чуть звякнув ключами, отомкнула замок, с трудом приподняла крышку люка. Скрылась, тихонько опустив за собой люк.

Трюм освещался единственным маленьким светильником. Гребцы спали тяжелым сном, скрючившись на скамьях и возле них.

Алена выглядела Ивана Кольцо, подошла к нему, тронула за плечо. Тот открыл глаза, непонимающе поглядел на Алену, потер глаза кулаками.

— Дьявольщина! Снится мне, что ли?!

— Не снится. Вот… — И она протянула ему связку ключей и кинжал.

— Что это? — в первую секунду не понял Кольцо, потом глухо вскрикнул, схватил одной рукой ключи, другой — кинжал.

— Команда и стража спят… Только один стражник наверху бродит, да капитан проснулся… Да еще два стражника хозяйскую каюту стерегут… Чего ждешь, сбрасывай свои цепи.

Иван Кольцо нагнулся, быстро освободился от железа.

— Слушай… да кто же ты такая?

— Подстилка я турецкая… Живо отмыкай других!

Крышка люка чуть приподнялась, во тьме сверкнули белки глаз.

Иван Кольцо с кинжалом в руке выполз кошкой на палубу, за ним бесшумно стали выбираться наверх другие. Кольцо делал какие-то знаки, и люди бросались в разные стороны, исчезали во мраке…

…Капитан открыл дверь своей каюты, обернулся к стражнику.

— Рассвет скоро. Не забывайте, что мы уже в Босфорском проливе. Смотреть в четыре глаза.

— Все будет в порядке, капитан…

Стражник в поклоне ждал, когда капитан закроет за собой дверь. Но, едва захлопнулась дверь, откуда-то сверху прыгнул на стражника Иван Кольцо. Оба покатились по палубе. Взметнулась рука с кинжалом. Стражник закричал предсмертным криком…

…Тотчас распахнулась дверь капитанской каюты. Но едва турок показался, кто-то из гребцов ударил его по голове то ли деревянной, то ли железной палкой — тело упало в одну сторону, чалма покатилась в другую.

…Иван Кольцо выдернул из-за пояса мертвого стражника пистолет, рванул из его ножен кривую саблю.

…Услышав шум и крик, два сонных стражника у дверей каюты Алены встрепенулись, один выхватил саблю, другой — кремневый пистолет из-за пояса. И тотчас выстрелил в мелькнувшую тень.

…Сорвался со своей постели голый Агаджа, первым делом бросился к поясу. И застонал, не обнаружив своих ключей.

…В двух стражников кто-то бросил пустую бочку, сбил их с ног. И тотчас навалились на них бывшие гребцы.

…Мария подскочила к Ивану Кольцу:

— Агаджа там… — показала она рукой.

…Иван вломился в каюту, когда Агаджа натягивал шаровары. Обнаженный по пояс, он сорвал со стены саблю, со свистом выдернул из ножен, отбросил их, с ревом кинулся на Ивана.

…Алена заскочила в свою каюту, захлопнула дверь, закрыла на ключ, привалилась к ней спиной, переведя дух…

…За распахнутым окном, в которое лился уже рассвет, мелькали турки и гребцы в своих лохмотьях, слышался лязг железа, крики, время от времени раздавались выстрелы.

…Иван Кольцо и Агаджа перевернули в каюте все вверх дном, но оба были невредимы.

…Султанский ювелир ворочался на постели, глухо и бессильно визжал… Алена, стоя по-прежнему спиной к двери, молча смотрела на своего владыку.

…С треском упала дверь, вышибленная телом Агаджи, трюмный начальник с разрубленным плечом покатился по палубе, не выпуская, однако, сабли. Вскочил навстречу Ивану Кольцу, сабли их снова скрестились. Кольцо опять со страшной силой отшвырнул от себя турка, тот перелетел через борт в воду…

…За окном каюты Алены все та же суматоха. Какой-то турок с саблей бросил взгляд в окно, пробегая мимо, но тут же вернулся, закричал:

— Сюда! Хозяин здесь! Он связан…

И, не теряя времени, полез в окно. Просунул уже голову, плечи, вот-вот свалится на пол каюты… Алена смотрела на него в оцепенении… Наконец сорвалась с места, схватила тяжелый подсвечник, сильно размахнулась и ударила турка в затылок…

Турок обвис в оконном проеме, тяжелая кривая сабля с грохотом выпала из его рук.

В ужасе Алена отступила, прошептала:

— Вот и я… убила человека… Человека убила!

И осела на золоченое кресло.

Иван Кольцо, уже аккуратно подстриженный, в чалме и шароварах, Алена и Мария наблюдали, как бывшие гребцы, тоже переодетые в турецкую одежду, пристегивали к рукам мертвых турок кандальные цепи и сбрасывали трупы в воду. Алена сидела в белом кресле, Мария и Кольцо стояли по бокам.

— По двое кандалов цепляйте, — сказал Кольцо.

— Да и одна цепь с надежностью на дно утянет…

— А вы не жалейте… Тут кандалов много…

Судно шло под парусами по широкому Босфору, но оба берега были теперь видны, на берегах различались шпили минаретов густо расположенных сел, форты, замки, башни, даже апельсиновые рощи.

Иван Кольцо внимательно поглядел на Алену, опустив голову, помолчал, снова взглянул на нее.

— Нет, все-таки где-то я тебя, Алима, раньше видел. Блазнится вот — и все.

— В постели у какого-нибудь турка, — усмехнулась она. — Где ж еще?

— По-русски-то как тебя зовут?

— Забыла я…

— Господи, да Аленой ее зовут, — сказала Мария… И всплыло в памяти Ивана Кольца давнее-давнее — как сквозь густой туман увидел себя и Ермолая, связанных по рукам и ногам, валяющихся на земле, услышал, как сквозь вату, слова Аники Строганова: «Оковать! Чтоб другим неповадно было!» Их с Ермолаем поволокли куда-то, а в это время выскочила из-за лабаза длинноногая, лет 16, девчушка, повисла на Ермолае: «Родимый!» — «Алена! Аленушка!» — прохрипел Ермолай и, гремя ручными кандалами, погладил девушку по волосам.

…Застонал Иван Кольцо и проговорил, задыхаясь от волнения:

— Вспомнил! Ты была невестой Ермолая!

Застонала Алена, поднялась торопливо, отбежала к борту, стала тоскливо смотреть в воду.

Кольцо тоже подошел к борту, постоял, поглядел на вздымающееся из-за морского горизонта солнце.