Неведомому Богу. В битве с исходом сомнительным - Джон Эрнст Стейнбек Страница 96

– Копы тоже напуганы, – заметил Мак.

Лондон ободрял группу парней.

– Не будут они стрелять, – говорил он. – Не посмеют стрельбу устраивать.

Кто-то крикнул:

– Вот, шлагбаум подняли!

Вдали, у семафора, подняли шлагбаум. Над деревьями взвилась струя дыма, и рельсы загудели под колесами приближающегося поезда. Люди поднялись и, вытянув шеи, стали вглядываться в даль, куда убегали рельсы.

– Теперь встречайте их, ребята! – проревел Лондон.

Показался черный паровоз, за которым медленно катились товарные вагоны, в вагонных дверях можно было различить ноги людей. Машина с грохотом замедляла ход, пыхтя и выпуская из-под колес клубы пара. Она свернула на запасной путь и лязгнула тормозами. Вагоны дружно дернулись и заскрежетали, хвостовой засопел и встал, отдуваясь.

Напротив путей тянулся ряд обветшалых лавок и таверен с меблированными комнатами в верхних этажах. Мак бросил взгляд через плечо. В окнах верхних этажей торчали головы, люди, высунувшись, глядели на них. Мак сказал:

– Не нравятся мне вон те парни.

– С чего бы это? – удивился Джим.

– Не знаю. Там должны были бы и женщины стоять. А ни одной не видно.

В дверях товарных вагонов виднелись штрейкбрехеры, за их спинами теснились другие. Они неловко озирались и медлили спрыгивать на землю.

Лондон выступил вперед, встав почти вплотную к охраннику, так что дуло автомата, повернувшись, нацелилось прямо на него, а охранник сделал шаг назад. Паровоз пыхтел размеренно, как огромное, усталое животное. Лондон сложил ладони рупором и низким своим голосом пророкотал: «Давайте сюда, ребята! Не вставайте против нас! Не помогайте копам!»

Его голос заглушило шипение пара. Из бока машины вырвалась белая струя, поглотившая все звуки, кроме собственного режущего ухо воя. Ряды забастовщиков беспокойно зашевелились и, взбухнув в середине, двинулись в сторону охраны. Дула автоматов, повернувшись, взяли на прицел ряды. Лица охранников посуровели, и забастовщики, почувствовав угрозу, остановились. Пронзительный вой не прекращался; белый плюмаж пара, поднимаясь, разветвлялся на отдельные перья.

В дверях одного из вагонов началась какая-то сумятица. Сквозь сидящих скэбов протиснулся и спрыгнул на землю человек.

– Господи боже! Да это Джой! – в ухо Джиму крикнул Мак.

Неуклюжая гномоподобная фигура стояла лицом к дверям и толпящимся в них людям. Шипение пара не прекращалась. Люди выпрыгнули из вагона и встали напротив отчаянно жестикулирующего Джоя. Затем он повернулся и взмахнул рукой в сторону забастовщиков. Его изуродованное лицо исказилось. Пять-шесть скэбов встали у него за спиной, и вся группа двинулась по направлению к забастовщикам. Охранники повернулись, пытаясь удержать в поле зрения одновременно тех и других.

А потом раздались три резких щелкающих звука. Мак оглянулся и поглядел туда, где были лавки. И головы, и ружья в окнах мгновенно исчезли, и окна захлопнулись.

Джой замер, вытаращив глаза. Рот его открылся, и по подбородку на рубашку потекла струйка крови. С диким видом он озирал толпу. Затем упал ничком, царапая пальцами землю. Охранники недоверчиво глядели на корчившуюся на земле фигуру. Внезапно шипение пара смолкло, и волной накатила тишина. Ряды забастовщиков стояли недвижимо, на лицах людей застыло задумчивое выражение. Джой приподнялся на руках, подобно ящерице, и вновь упал. На щебенку железнодорожной насыпи густым ручьем хлынула кровь.

Толпа странно, тяжело зашевелилась. Лондон оцепенело двинулся вперед, за ним двинулись люди. Охранники наставили автоматы, но забастовщиков это не смутило: бестрепетно, слепо они двигались вперед. Охранники поспешили отойти в сторону, потому что двери вагона изрыгали все новых и новых людей. Концы этой цепочки закручивались, образуя кольцо вокруг лежащего в центре тела – так теснится к середине гурт овец.

Джим, дрожа, прижался к плечу Мака. Повернувшись к нему, Мак пробормотал:

– В кои-то веки он сделал по-настоящему хорошее, нужное дело! Бедный Джой! Сделал все-таки… Как был бы счастлив, знай он это! Взгляни на копов, Джим. И отпусти мою руку. Не пугайся. Взгляни на копов!

Охранники были напуганы. Они умели подавлять бунт и беспорядки, но это движение – медленное, неуклонное, слепое – вызывало в них ужас. Они продолжали стоять на месте, однако шериф уже завел машину. Полицейские потихоньку направились к своим мотоциклам.

Штрейкбрехеры к этому времени уже покинули вагоны. Некоторые из них, нырнув под вагоны или протиснувшись между ними, очутились по ту сторону пути, но большинство сгрудились там, где лежал Джой, и окружили его. Мак увидел Дейкина, стоявшего в задних рядах толпы. Блеклые глаза Дейкина на этот раз глядели прямо, а не бегали из стороны в сторону. Мак подошел к нему.

– Нам надо бы взять его и на грузовике отвезти в лагерь.

Дейкин медленно обернулся:

– Нельзя его трогать. Копы должны его забрать.

– Почему копы не схватили тех, что из окон стреляли? – запальчиво бросил Мак. – Погляди на этих копов – они напуганы до смерти. Говорю тебе, нам забрать его надо. Нам он нужен для поднятия градуса, для сплочения парней. Люди встанут как один и вступят в борьбу.

Лицо Дейкина исказила гримаса.

– Ты, скотина бесчувственная! Только и думаешь, что о забастовке!

Джим вмешался в спор:

– Знаешь, Дейкин, этот коротышка получил пулю, стараясь нам помочь. И ты теперь хочешь помешать ему это сделать?

Дейкин медленно перевел взгляд с Мака на Джима, а затем – вновь на Мака и сказал:

– Почем вы знаете, что он собирался сделать? Гудок так выл, что слышно ничего не было!

– Мы его знаем, – сказал Мак. – Он был нашим товарищем.

В глазах Дейкина мелькнуло неодобрение.

– Ваш товарищ, а вы ему упокоиться с миром не даете. Хотите его использовать. Скоты вы оба бесчувственные, и больше ничего.

– Да что ты понимаешь в этом! – выкрикнул Мак. – Не хотел Джой никогда никакого покоя! Джой хотел работать, пользу приносить, и не знал как. – Голос Мака поднялся до истерических нот. – И вот теперь он в кои-то веки получил возможность это сделать, а ты ему не даешь!

Головы некоторых повернулись на громкие голоса. Люди с вялым любопытством наблюдали спор. Дейкин на секунду задержал взгляд на Маке.

– Пойдем, – сказал он.

Они принялись расталкивать собравшихся, освобождая себе проход в плотной массе людей, с неохотой уступавшей им место.

Мак крикнул:

– Расступитесь, ребята! Дайте нам пройти. Надо вынести отсюда беднягу!

Люди, ожесточенно толкаясь, освободили для них узкую тропку.

Присоединившийся к ним Лондон помог им пробраться в самый центр. Джой был безусловно