Рустам Ибрагимбеков - Деловая поездка Страница 10

Крик, за ним бегство, кровь, так охотно и сразу полившаяся из носа Байрамова, и кровь, оставшаяся на руке, вдруг лишили Энвера желания двинуться с места. Он смотрел на распластанное на полу, под ним, тело Байрамова, ждущее побоев, дрожащее от страха, и у него не было никакого желания приблизиться к нему. Он уверял себя, что там лежит человек, который - причина всех его бед: это он обманул отца и не дал ему возможности переехать в город, из-за него они до сих пор живут в Маралах, это он присвоил деньги, которые они ждали многие годы и ждут по сегодняшний день, и надо спуститься на несколько лестничных ступенек и совершить с ним то, о чем он так часто Мечтал в Маразах, то, чего требует справедливость, но не мог Заставить себя сдвинуться с места.

Байрамов сделал судорожное движение и сместился к стенке. "Продолжая прикрывать голову руками, он сунул ее в угол, чтобы Энверу труднее было до нее добраться...

"Пусть будет проклят хлеб, которым кормил тебя отец, - сказал себе Энвер, - если ты не можешь спуститься вниз и рассчитаться с человеком, который принес твоей семье столько неприятностей. Зачем же ты столько лет мечтал об этом? Зачем приехал в город? Зачем так долго искал встречи с ним?!"

Байрамов ждал побоев. Он знал, что заслужил их, и продолжал лежать в той же беззащитной позе, прикрыв голову руками. Давно не стриженные на затылке волосы спутались в завитушки, под ними Энвер увидел его неожиданно тонкую для такой комплекции шею.

- Встань, - сказал Энвер, - я не трону тебя...

Он сделал несколько шагов, нагнулся к нему и попытался разжать руки Байрамова, прикрывающие голову. Но, оставив голову, Байрамов тотчас обхватил ноги Энвера - и прижался к ним всем телом. Битый человек, он знал, что главное это ноги, лишь бы не ногами, а остальное, бог даст, он вынесет...

Чтобы не потерять равновесия, Энвер опустился рядом с ним на пол. Байрамов жалобно всхлипывал.

- Встань, - сказал Энвер, - я не трону тебя... Ну, успокойся, мужчина не должен плакать.

Но Байрамов продолжал всхлипывать. Энвер вытер кровь с его лица. Вытирая ее, он почувствовал на своих щеках слезы и вдруг, навалившись на Байрамова, заплакал сам...

Через полчаса Энвер был на площади перед "Азнефтью". Ярко освещенный Гамид стоял посреди площади. В его руках был жезл. Машины, едущие справа и слева, подчинялись каждому его движению. Показывая им, куда ехать, Гамид опять что-то приговаривал себе под нос, это помогало ему работать четко и увлеченно, слово - поворот направо, слово - взмах руки, еще одно - приставлена нога... Потом следовала пауза, во время которой Гамид молчал, вытянувшись в струнку и раскачиваясь на носках. Он думал. Причем о чем-то веселом. Энвер ясно видел через площадь, как он улыбался. Яркий свет, освещавший Гамида, давал возможность разглядеть его уверенное, не знающее сомнений лицо.

А на площади все было так же, как в первый день вечером и во второй утром: шли люди, ехали машины, над ровными рядами бульварного кустарника виднелась металлическая сетка, ограждающая волейбольную площадку. Сейчас на .ней- было пусто.

Энвер перешел площадь и приблизился к кругу, в котором стоял Гамид. Тот удивленно посмотрел на его распухшее лицо.

- Отведи меня в пекарню, - сказал Энвер. - Я временно останусь в городе...