Валентин Катаев - Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны) Страница 10

Птичка наша уже знает

И заботы и труды,

Хлопотливо выкидает

Колчака она в пруды...

В долгу ночь на ветке дремлет...

Солнце красное взойдет!

Птичка нас...

- Не пойдет, - перебил редактор. - Несовременно.

Ниагаров сардонически захохотал.

- А Колчак - это тебе не современное?

- В прошлом году было современно, а теперь несовременно. Теперь надо про польскую войну писать. Не пойдет.

Год спустя Ниагаров посмотрел в упор на редактора и процедил сквозь зубы:

Птичка польская не знает

Ни заботы, ни труда,

Хлопотливо не...

- Не пойдет!

- Позвольте. Там дальше...

- Знаю, знаю! И "солнце" не пойдет, и "красное" не пойдет, и "взойдет" тоже не пойдет. Ничего не пойдет. Несовременно.

- А Польша?

- Устарело. О нэпе теперь писать надо. Закрывайте за собой дверь!

- Здравствуйте!

Птичка божия не знает ни заботы, ни труда,

Нэп для птички не свива...

- Не пойдет.

- Почему?

- Потому что нет идеологии.

- А солнце красное, которое взойдет, - это вам не идеология?

- Использовано. Кроме того, у вас там сказано, что птичка встрепенется и поет. А что она поет - неизвестно. Может быть, что-нибудь контрреволюционное? До свидания. Закрывайте за со...

За дверью послышался печальный голос Ниагарова:

- Обратите внимание:

Солнце красное взойдет,

Птичка гласу бога внемлет,

Встрепенется и поет:

"Это есть наш пос-лед-ний

И ре-ши-тель-ный бой..."

В первом этаже редактор сказал Ниагарову:

- Товарищ Ниагаров! Вы не человек, а вихрь. В двух словах - гоните сочный, выпуклый, яркий и незабываемый очерк из жизни моряков. Наша газета "Лево на борт" щедро заплатит вам. Можете? Когда будет готово?

- Через десять...

- Ну, это долго.

- Через пять.

- Ниагаров, пять дней - это слишком долго!

- Чудак, вы говорите - дней, а я говорю - минут. Хе-хе! Где у вас тут ближайшая машинистка? Вот эта блондинка? Благодарю вас. Мадемуазель, вы свободны? Заняты? Ерунда! Ведомости подождут. Пишите...

Через пять минут Ниагаров загнал редактора в правый угол.

- Ну-с! Прошу убедиться. Слушай: "Митька стоял на вахте. Вахта была в общем паршивенькая, однако, выкрашенная свежей масляной краской, она производила приятное впечатление. Мертвая зыбь свистела в снастях среднего компаса. Большой красивый румб блистал на солнце медными частями. Митька, этот старый морской волк, поковырял бушпритом в зубах и весело крикнул: "Кубрик!" Это звонкое и колоритное морское восклицание как нельзя больше соответствовало переживаемому моменту. Дело в том, что жалованья не платили третий месяц, а райкомвод спал. Ау, райкомвод, проснись! Не мешало бы райкомводу завязать себе на память несколько морских узлов в час!" Все.

Редактор лежал без чувств.

Ниагаров сунул ему рукопись в карман.

- Вот чудак! Не выдержал выпуклости старого пирата Ниагарова. Плачешь, старик? В море захотелось? Ну, плачь, плачь. За деньгами приду позже. У меня еще вагон дел.

Во втором этаже Ниагаров сказал редактору:

- Что у вас тут? Газета "Рабочий химик"? Ладно. Я знаю, что тебе надо. Тебе надо, чтобы было ярко, выпукло, сочно и из быта химиков. Через пять минут. Где у вас тут машинистки? Что? Ведомости пишут?.. Пишите, мадам!.. Вот, готово. Ну-с, старина, слушай: "Старый химический волк Митя закурил коротенькую реторту и, подбросив в камин немного нитроглицерину, сказал: "Так что, ребята, дело - азот". - "Известно, форменные спирохеты, подтвердили ребята, вытирая честные, изъеденные суперфосфатом руки об спецодежду, которую завком обещал выдать еще в августе, а теперь декабрь... и тянут. - Не мешало бы кое-кому и всыпать нафталину". Ну как тебе это нравится? Что, даже слезы на глаза навернулись? То-то! Ниагаров, брат, знает, как и что. Ну, приди в себя, за деньгами загляну позже. У меня еще уйма работы, побегу к железнодорожникам.

- Где у вас тут машинистка? Здравствуйте, барышня... Готово? Мерси... Ну, слушай: "Старый железнодорожный волк открыл семафор и вошел в тендер, где ютилась его честная, несмотря на ее многочисленность, семья. Посреди комнатки, оклеенной портретами вождей железнодорожного пролетариата, весело потрескивая, горела букса. "Умаялся я, Октябрина", - сказал Митрий жене. "И то, Май Петрович, и как не умаяться! Чай, до сих пор спецодежды не выдали?" - "Не выдали, Октябрина, ох, не выдали. А я, глядь, свои буфера сносил совсем". Где-то далеко за водокачкой грустно гудел шлагбаум. По шпалам шел местный П-42".

Вдалеке в голову Ниагарова били склянки. Этажей было пять, а Ниагаров летел с самого верхнего. А вы говорите - профессиональная печать!

Небезызвестный Ниагаров, потомственный и почетный спец, помощник директора мебельной фабрики "Даешь стулья", сделал эффектную паузу и продолжал бархатным баритоном:

- Итак, милостивые государи, милостивые государыни, граждане и, я бы сказал, товарищи! Обрисовав в ярких красках основные задачи нашего сегодняшнего производственного совещания, я хотел бы остановиться на вопросах, непосредственно связанных с самим производством стульев, столов, гарнитуров и прочих предметов, являющихся основным и перманентным элементом нашей, так сказать, альма матер.

- Вот так здорово завинтил! - раздался робкий возглас из задних рядов.

Ниагаров строго постучал автоматической ручкой по столу и продолжал:

- Именно-с, альма матер... И нечего хихикать! Каждый образованный человек должен знать, что это значит. А если вы, товарищ из седьмого ряда, мало интеллигентны и интеллектуально консервативны, можете покинуть аудиторию. Да-с! Итак, господа, поменьше слов, побольше дела. Перед нами стоит сложная и ответственная задача - удешевить свое производство и вытеснить с рынка частную мебель, но, прежде чем подойти к вопросу вплотную, мы должны бросить ретроспективный взгляд на все этапы, пройденные мебельным производством за последние двести - триста лет. Гм... В своем поступательном движении эволюция мебельного производства эпохи Ренессанса была тесно связана с живописными школами того времени. Это может показаться парадоксальным, но си нон э вэро, э бэн травато, как говорили великие знатоки мебели, древние римляне...

Среди рабочих начался шум. Раздались голоса:

- Да ты нам баки не забивай древними римлянами!

- Ближе к делу!

- Ты лучше скажи, как лучше стулья делать - на шпульках или на гвоздях?

Ниагаров обиделся.

- Господа, попрошу не шуметь! Разрешите мне, как незаменимому спецу, осветить мебельный вопрос в широком масштабе, в аспекте мировой истории, при ярком свете беспощадного анализа фактов, которые по своей эквивалентно...

- Довольно!

- Заткни фонтан!

- Что ты нам тычешь в глаза аспектом да эквивалентом? Ты нам лучше про мебель говори. Как ее подешевле да получше сделать?

Ниагаров слегка побледнел.

- Вы хотите, чтобы я говорил непосредственно про мебель? Хорошо. Я буду говорить про мебель. Возьмем, например, господа, стул. Из чего состоит стул? Стул состоит из четырех ног, спинки и сиденья... Гм... да... Гм... На первый взгляд - просто. Но, господа, то есть товарищи... Возьмем простой стул и бросим на него ретроспективный взгляд в ракурсе конкретизированного и перманентного производства...

Аудитория, ломая на своем пути скамьи, с воем ринулась на Ниагарова. Ниагаров ловко увернулся от летящей в него галоши и юркнул в боковую дверь.

- Беда с этими спецами! - со вздохом говорили рабочие. - Ты ему про стулья, а он тебе про ретроспективный!

На другой день Ниагаров уже выступал на другом производственном совещании.

Полузакрыв глаза и изящно помахивая автоматической ручкой, он вдохновенно говорил о производстве автомобиля под углом перманентно изменяющейся ситуации исторических событий, с точки зрения ретроспективного анализа мирового империализма.

Небезызвестный Ниагаров выкинут из пятнадцати учреждений: из пяти за взятки, из пяти за пьянство, из пяти по сокращению. Вот Ниагаров, а вот его орудия увеселения: граммофон, гитара и кошка.

* * *

- А между прочим, жрать хочется. Ба, идея! Поеду в деревню. Там, говорят, шефов любят. А ну-ка, где мои большие очки и мой красивый портфель?

Однозвучно гремит колокольчик. Гай-да тройка! Ямщик, погоняй лошадей! Знай, кого везешь: Ниагарова везешь! Ка-к-каналья!

- Кто едет?

- Ниагаров едет. Из центра. Не иначе как шеф.

- Ты председатель сельсовета? Каналья! Почему без колокольного звона меня встречаешь? Не потерплю! Веди меня в красный угол. Пироги чтоб! И прочее чтоб!

- Я, братец ты мой, с самим Ваней Калининым на дружеской ноге!