Школьный дневник Петрова-Водкина - Валерий Борисович Поздеев Страница 10

год помогала с организацией. Игра проходила в разных возрастных категориях, и для пятых классов это была первая в их жизни «Зарница». По правилам класс должен был представить команду на каждый из видов соревнований – по пять человек на полосу препятствий и ориентирование, три на стрельбу и не менее 75% от списка на смотр строя и песни. Это означало, что на смотр строя и песни 5-му «Б» надо было выставить не менее 18 человек и еще это означало, что в команду придется включать девчонок, потому что нужного количества пацанов явно не хватало.

На переменах группки мальчишек возбужденно обсуждали предстоящие соревнования: «Ну какая «Зарница» с девчонками? От них толку никакого, одна обуза. Ну, может, только медсестрами их можно взять». Девчонки группками тоже о чем-то перешептывались, изредка поглядывая в сторону пацанов. На классном собрании, однако, было решено, чтобы никому не было обидно, в смотре строя и песни будет принимать весь класс, кроме отсутствующих по уважительной причине. А на стрельбу, полосу препятствий и ориентирование войдут самые меткие, ловкие и сообразительные. Есть еще две с половиной недели, чтобы подготовиться и сформировать команды.

– Татьяна Петровна, – спросил Рыбин классную руководительницу на классном часе, – А как же мы на смотре строя и песни будем шагать без оружия? Нам же нужны какие-то винтовки, а лучше автоматы.

– Тебе, Рыбин, пушку надо, – пошутил Петров, имея ввиду комплекцию Рыбина. – Ты ее один утащишь. Но про себя Петров подумал: «Шутки шутками, но как же без оружия на «Зарнице»? Это ведь военно-патриотическая игра, военная. Значит обязательно надо оружие».

Придя домой после школы, Петров достал из-под своей кровати маленький чемоданчик-балетку, в котором хранил свои сокровища. «Давно сюда не заглядывал, с лета, наверное», – подумал Валька, протирая пыль с балетки. Он перебрал свои сокровища: плоский камень с южного берега Крыма с наросшим известковым домиком какого-то морского животного и высохшими присосками водорослей; самодельная лупа, выточенная из осколка кривого прозрачного стекла; плоская круглая металлическая банка из-под халвы с кусочками канифоли и оловянным припоем; короткий и толстый патрон от строительного пистолета, найденный Петровым на какой-то стройке; маленькая коробка магнитных шахмат, в которой не хватало двух белых пешек; несколько десятков солдатиков в картонной коробке – серые оловянные фигурки красноармейцев с винтовками и зеленые русские витязи с щитами и мечами лежали вперемежку с пластмассовыми, машущими саблями, красными всадниками времен гражданской войны.

В числе других сокровищ были старый складной перочинный нож со сточенным основным лезвием и отломанным штопором и плоский фонарик под квадратную батарейку. Петров пощелкал переключателем, однако фонарик не подавал признаков жизни. «Батарейка, похоже, села. Хорошо еще, что не потекла», – подумал Петров и отложил фонарик в сторону, чтобы позже заменить батарейку. В балетке также хранились два игрушечных пистолета – пластмассовый Вальтер с поломанным спусковым крючком – Петров выменял его у Рыбина на десять красноармейцев, – и металлический ТТ, стрелявший пистонами, который мать купила ему на день рождения несколько лет назад. И хотя ТТ выглядел как новый, и в него даже была заряжена лента пистонов, брать его в школу было уже не прилично – только первоклашки стреляют пистонами. «Да, не густо», – подумал Петров. Проблему оружия надо было как-то решать.

Похоже было, что вопрос Рыбина на классном собрании достиг цели – проблемой оружия были озабочены не только ученики, но и их классные руководители. На школьном педсовете решили, что для «Зарницы» школьники должны будут самостоятельно изготовить деревянные автоматы на уроках труда. Учителю труда Сергею Дмитриевичу, всегда ходившему по школе в черном рабочем халате поверх старенького костюма и с простым карандашом за ухом, было дано поручение подобрать материал и организовать уроки труда соответствующим образом. «Можете взять в помощь старшеклассников», – сказала завуч. «Автоматы, так автоматы», – трудовику было все равно, что выпиливать и выстругивать со школьниками на уроках труда, – табуретки-ли, автоматы-ли, – без разницы.

Первыми уроками в четверг были сдвоенные уроки труда. Было еще темно, когда Перов подходил к зданию школьных мастерских, но по свежему снегу уже была протоптана тропинка и в коридоре горел свет. Помещения столярной и слесарной мастерских, а также класс домоводства, где девчонки учились шить и готовить, были еще закрыты. В коридоре стояли две группки: девчонки склонились вокруг Ковалевой, листая подшивку журнала «Крестьянка» и обсуждая кулинарные рецепты и прошлогодние фасоны платьев, пацаны же сгрудились вокруг Рыбина, который хвастался деревянным пистолетом, вырезанным с такой точностью, что, казалось, можно было без труда заменить его обойму, передернуть затвор и перещелкнуть предохранитель.

– Где взял? – только и смог выдохнуть Петров, стараясь скрыть зависть. Пистолет был и правда хорош. Мечта любого пионера.

– Зеки сделали за две пачки чая, – подчеркнуто равнодушно ответил Рыбин. Отец Рыбина работал прорабом в строительном управлении и часто имел дело с расконвоированными зеками, которые работали на стройках.

Пришел Сергей Дмитриевич и открыл столярную мастерскую. Девчонки остались в коридоре поджидать свою учительницу.

Большое помещение мастерской было заставлено по периметру деревообрабатывающими станками: токарным, сверлильным, фуганком и огромным столом с циркулярной пилой. В центре, на удобном для работы расстоянии друг от друга, стояли видавшие виды деревянные верстаки со следами пил и рубанков и пятнами краски. На стенах висели ножовки, лучковые пилы и угольники. В нескольких, покрытых тонкой древесной пылью, шкафах хранились рубанки, киянки, рулетки, ручные дрели, стояли банки с казеиновым клеем и коробки с гвоздями и шурупами. Стены были завешены плакатами по технике безопасности и инструкциями по работе на станках. За широкой дверью в дальнем углу находилась пристройка, почти полностью забитая досками, брусками разной толщины и листами фанеры.

Столярная мастерская нравилась Петрову гораздо больше, чем слесарная. В слесарной пахло кислым железом и ржавчиной, и она казалась какой-то совершенно неприветливой со своими тяжелыми и громоздкими инструментами: наковальнями, зубилами, молотками и ножницами по металлу. Резкие и громкие звуки металла по металлу во время работы заставляли почти кричать при разговоре. От всего это работа в слесарной мастерской казалась вынужденным преодолением чего-то неприятного и поэтому вряд ли могла приносить удовольствие. В столярной было светло и просторно, пахло деревом и клеем, пыль была чистая и легко отряхивалась, и даже громкий и резкий звук циркулярки не перекрикивал, а скорее дополнял какофонию голосов школьников и ручных инструментов по дереву, и поэтому совсем не раздражал, а наоборот создавал звуковой фон для сосредоточенной работы.

Трудовик повесил на доску плакат с автоматом АК-47 в разрезе, позаимствованный в кабинете начальной военной подготовки.

– Петров, вот тебе калька, – достал он из шкафа рядом с учительским столом рулон карандашной кальки, – Сделай трафареты с плаката, а мы пока подберем материал для работы. – Сергей Дмитриевич