Нодар Думбадзе - Закон вечности Страница 11

Дарахвелидзе покорно нагнулся, взял судно и протянул его Бачане. Тот ослабевшей правой рукой взял посудину за горло.

- Отодвиньтесь, пожалуйста, немного! - попросил он Дарахвелидзе. Тот вместе со стулом отодвинулся на шаг. Бачана на глаз прикинул расстояние между собой и гостем, потом напряг все свои силы и с размаху опустил судно на голову Дарахвелидзе.

Судно со звоном рассыпалось на куски. Дарахвелидзе медленно сполз со стула и навзничь опрокинулся на пол...

- Судно было пустое? - спросил Булика.

- Пустое! - ответил Бачана.

- Жаль! - сказал с сожалением отец Иорам и громко позвал: - Женя!.. Же-е-ня!..

6

Семь дней и семь ночей пробирался Бачана по выжженной солнцем пустыне. Первые два дня он шел пешком, потом тащился на коленях, последние же два дня полз на животе. И когда, обессиленный, измученный, с потрескавшимися губами, упал, зарылся лицом в желтый раскаленный песок и почувствовал приближение смерти, он перевернулся на спину, взглянул на солнце потухшими глазами, и впервые в жизни у него вырвался упрек светилу:

- Зачем ты обрекло меня на погибель, солнце?!

И вдруг образ человека возник на диске солнца. И тень его упала на Бачану.

- Кто ты? - спросил Бачана.

Худощавый босоногий голубоглазый юноша глядел на него, и Бачана не мог понять - стояло солнце за ним или сияющий нимб озарял голову юноши.

- Я - владыка и бог твой! - ответил юноша.

- Чем ты докажешь это?

- Мое явление перед тобой не есть ли это доказательство?

- Нет! Ты есть галлюцинация жаждущего в пустыне!

Бачана долго ждал исчезновения странного образа. А юноша стоял перед ним - спокойный, улыбающийся, милосердный и удивительно родной. Тогда Бачана подполз к нему и несмело дотронулся рукой до бледно-розовой затянувшейся раны на босой его ноге.

- Отбрось сомнения, - улыбнулся юноша.

- Я сомневаюсь, ибо неверующий я. Я не верю в то, что видят глаза мои. Я чувствую, что все это совершается где-то вдали от меня. Подойди ко мне и объясни мне, был ли ты на земле. И если был, зачем ты покинул людей? - спросил Бачана.

- Люди сами отреклись от меня, но я не покидал человека... - тихо ответил юноша.

- Докажи мне это!

- Мое присутствие здесь есть доказательство тому!

Бачана еще раз провел рукой по босой ноге юноши.

- Что есть ты, господи?

- Я есть вера, надежда, сила, добро, талант любви и свобода!

- Как же Иуда предал тебя за тридцать сребреников?

- Иуда не предавал господа своего, он сам продался фарисеям за тридцать сребреников. Такова была его цена, и он был куплен за эту цену. Деньги, лежавшие сегодня под твоим ложем, не были твоей ценой, и потому ты не продался сегодня. И, не продавшись сегодня, завтра ты будешь оценен дороже.

- А если не продамся ни завтра, ни послезавтра?

- Тогда ты возвысишься, и исполнится то, ради чего я был распят на кресте...

- Знал ли ты, что Иуда предаст тебя?

- Знал сатана. Бог не совращает человека. Бог испытывает его. Иуду совратил сатана, купив его за тридцать сребреников. Я же испытал Иуду, дав ему в руки веревку.

- И ты не проклял Иуду?

- Нет!

- Почему?

- Иуда избавил от греха одиннадцать человек.

- Так почему ты не снимешь с Иуды пятно вечного позора?

- Потому что Иуда - существо от сатаны, а не от бога.

- Значит, сатана победил тебя?

- Было бы так, если б Иуда не покончил с собой.

- Идя на Голгофу, верил ли ты, что люди ведут тебя на распятие?

- Нет!

- На что же ты надеялся?

- На народ.

- Не народ ли променял тебя на вора?

- Народ.

- Значит, и здесь сатана победил тебя?

- Нет, ибо это не было совращением, а было испытанием.

- И народ не выдержал этого испытания?

- Нет.

- Почему?

- Народ ждал от меня сотворения чуда, а потому он променял меня на вора, от которого он не ждал ничего... Это было второе, преждевременное испытание мною детей Адамовых, и это была вторая ошибка моя.

- В чем же первая ошибка твоя?

- В том, что я дал человеку приют в раю. Не волею другого, а потом, кровью и верою своей должен прийти в рай человек!

- Когда же ты поверил в неизбежность распятия своего?

- Когда узрел я стоявших предо мною мать свою и ученика своего любимого. И рек я матери своей: "Женщина, вот сын твой!" И рек я ученику своему: "Человек, вот мать твоя!" И остался он с матерью моей вместо меня, а мать моя стала ему духом святым...

- Какова воля твоя?

- Встань.

Бачана встал.

- Признайся, что не терзают тебя муки жажды!

- Не терзают меня муки жажды! - повторил Бачана, и исчезла мучившая его жажда.

- Признай, что не палят тебя лучи солнца!

- Не палят меня лучи солнца! - повторил Бачана, и исчезла изнуряющая его жара.

- Признай, что веруешь в жизнь и бога своего!

- Верую в жизнь... - повторил Бачана и не произнес слов "бога своего", ибо все происходящее ему все еще казалось галлюцинацией.

И сказал тогда юноша:

- Выскажи свою мечту сокровенную!

- "Зачем я в жизнь явился человеком? Зачем дождем я не разлился весь?" - произнес Бачана стихи Важа Пшавела, и вдруг...

Бачана разлился дождем, и проросла сквозь выжженную землю пустыни трава - свежая, зеленая, молочная...

Бачана разлился дождем, и поднялись сквозь выжженную землю пустыни цветы - красивые, веселые, благоухающие...

Бачана разлился дождем, и забил сквозь выжженную землю пустыни родник - прохладный, прозрачный, живительный.

Бачана разлился дождем, и ожила выжженная земля пустыни, и превратилась пустыня в цветущий оазис.

Бачана разлился дождем, и вдруг сам обернулся мощным дубом в оазисе огромным, ветвистым, опоясавшим своими корнями весь земной шар, упершимся головой в небо... И прилетели со всех стран несметные стаи певчих птиц, расселись на ветвях того дуба, устроили гнезда, размножились, и великий гимн жизни разнесся по всему свету...

Опустился тогда Бачана на колени, низко поклонился юноше и сказал:

- Я видел тебя и уверовал.

И рек ему Христос:

- Ты уверовал, ибо лицезрел меня. Блаженны те, кто веруют, не лицезрев меня...

7

Бачана проснулся. Булика сидел на постели, поджав под себя ноги, и, прислонившись спиной к подушке, слушал отца Иорама, который монотонно, словно псалтырь, читал газету.

- Добрый день, друзья! - приветствовал Бачана соседей.

- Ва-а-а, привет вошедшему в наш дом! - обрадовался Булика.

- Как вы себя чувствуете, уважаемый Бачана? - вежливо осведомился отец Иорам, откладывая газету.

- Как молодой Адам в раю до появления Евы!

- И не скучно вам одному?

- Наоборот, весь рай мне кажется своим!

- Да вы, оказывается, молодец, уважаемый Бачана! - сказал восторженно Булика. - Такого нокаута я еще не видел: сосчитал до трехсот, а он все не открывал глаз!

- Кто он? - спросил Бачана.

- Вот это мне нравится! Чуть было не послал человека на тот свет без исповеди и еще спрашивает кто! - воскликнул Иорам.

- Но вы же были здесь, батюшка! - пошутил Бачана, но почувствовал он себя неловко. Он почти забыл о происшедшем инциденте - сказывалось действие пантопона, - и потому напоминание о случившемся вызвало в нем неприятное чувство досады. - Откровенно говоря, я даже не помню хорошо, что тут произошло, - сказал он, вытирая со лба пот.

- Не волнуйтесь, уважаемый Бачана, и мы не помним ничего: я спал, отец Иорам молился. Не так ли, батюшка? - обратился Булика к Иораму.

- Воистину так! - подтвердил тот.

- Так что в свидетели мы не подойдем! - добавил Булика.

- Ну а все же, что случилось? - искренне поинтересовался Бачана.

- Значит, было так: когда вы разбили судно о его голову и он упал, вбежала Женя. Впрыснула ему камфару, смазала голову йодом. Потом он вдруг вскочил и начал ругаться.

- То есть?..

- То есть кричал, что, видно, денег вам показалось мало, иначе зачем вы сразу же не отказались от них?

- А еще?

- Еще вспоминал какого-то Бацалашвили, которого вы назначили директором ресторана и которому это обошлось в копеечку...

- Чего? - не понял Бачана.

- Что чего? Вы устроили человека директором ресторана, а он заплатил вам за это полмиллиона рублей...

Бачана расхохотался.

- А что? Он так и кричал.

- Да нет, я не о том... Я ведь действительно помог своему сотруднику в назначении родственника - того самого Бацалашвили.

- А-а-а...

- Значит, уважаемый Бачана, кто-то и впрямь взял взятку? - вставил вопрос отец Иорам.

- Так получается! - согласился Бачана.

- Есть и у меня один такой подлец товарищ! - вспомнил Булика. Устроил он в торговый техникум моего племянника, сироту. И потребовал с меня три тысячи рублей: полторы, говорит, директору, тысячу - тому, триста - другому, а двести, говорит, мне за труды... Что мне оставалось делать? Своего-то племяша я знаю как облупленного... Недавно спрашиваю остолопа: сколько, говорю, останется, если от пятидесяти пяти отнять пять? Отвечает: пять!

- Ну, правильно! - рассмеялся Бачана.

- Так вот, это "правильно" обошлось мне в три тысячи рублей! Взял, подлец, деньги, и был таков!..