Изгоняющий бесов. Трилогия - Андрей Олегович Белянин Страница 11

— С бесами не пью и не ем, — жёстко отрезал я. — На вас жалуются в деревне, так что шли бы вы… куда-нибудь подальше.

— Из этой провинции? — насмешливо фыркнул он.

— Из этого Китая!

— Ах, как невоспитанно угрожать хозяину дома, где к вам отнеслись с достойным и подобающим гостеприимством, — грустно вздохнул старик Тян, повёл рукой, и наваждение исчезло.

Мы вновь сидели на голом полу, а перед нами лежали круглые листы кувшинок, наполненные речной тиной и жёлтым песком. Интересно, что у него было налито в кувшине: коровья моча или рыбий жир? Вот бы мы вздумали попробовать…

— Итак, вы дерзаете изгнать меня, смертные?! — очень нехорошо улыбнулся лис, и личина благообразного старика впервые показала острые кривые зубы.

— Я могу его кусь, — неуверенно предложил пёс. — Но он, наверное, невкусный. Но я могу. А тебя лизь!

— Мелкие людишки, неужели вы всерьёз считаете, что способны одолеть дядюшку Тяна? — громогласно расхохотался старик, окончательно меняя внешность.

Теперь перед нами стоял двухметровый гигант, голый и мускулистый, с длинными лисьими хвостами, звериной мордой и горящим взглядом.

— А не пошёл бы ты на хр…? — Мой вопрос остался без ответа, видимо, на русскую ругань китайские бесы не реагировали. И в общем-то имели на то полное право.

Мы с Гессом бегло переглянулись, а старик Тян опять принял лик смиренного старичка.

— Неужто площадная крестьянская брань приличествует столь учёному мужу? Право, я разочарован. Вы даже не попытались написать заклинание иероглифами красной тушью, чтоб отвадить меня от этих мест. Ах, ах, ах…

Я сунул руку в сумку, бутылки со святой водой не было, была фляжка с самогоном, но смысл пить, я же и так отлично вижу сущность этого беса. Тогда что? Этот уровень мы со старцем Пафнутием не проходили. А почему, кстати?

— Можно я его всё-таки кусь?

Не дожидаясь моего разрешения, Гесс храбро прыгнул на китайского беса и…

В общем, тому оказалось достаточно вновь принять свой истинный облик, чтобы перепуганный доберман весом в сорок кило кинулся мне на руки.

— Я боюсь! Он страшный! Спаси меня, папа-а!

— Я тебе не отец!

— Все так говорят.

С трудом выдохнув, мне удалось устоять на ногах, спуская эту скотину на пол.

Лис насмешливо дунул, от чего нас вписало в хлипкую стену под характерный хруст досок (надеюсь!), а не костей. Декарт мне в печень…

— Тебе больно? Больно. Я тебя лизь! Ещё лизь! Ты добрый, ты меня спас! Что тебе сделать, ещё лизь?

— Просто слезь с меня-а…

— Слез, — послушно спрыгнул с меня доберман, изрядно вмяв мне живот. — А теперь мы пойдём и наваляем нехорошему?

— Воистину, — согласился я, с трудом вставая.

Дядюшка Тян, уже ни капли не скрывающий своей жуткой внешности, хрипло рассмеялся, принимая одну из каких-то экзотических поз кунг-фу. Видимо, он рассчитывал на классическую китайскую драку. Но я не Джеки Чан.

— За ВДВ!

Сумка крутанулась по кривой, он легко блокировал её, но вылетевшая книга стукнула беса в висок. Я надеялся таким образом отвлечь его внимание и бежать, дёрнув пса за ошейник.

— За мной, Гесс, уходим!

Мы довольно лихо рванули в обход вставшего столбом беса и обернулись уже на пороге.

Он нас не преследовал. Что-то не так.

— Мы уже не уходим, да? — крикнул мне доберман, успевший удрать шагов на десять вперёд.

— Погоди.

— Зачем? Он плохой. Кусь его нельзя, лизь его нельзя, лапку дать нельзя, давай убежим!

Вопреки здравой логике и всему, чему меня учили, я всё-таки остался на месте, а потом и вовсе подошёл к могучему Тяну. Китайский лис с девятью хвостами, выпучив глаза, перелистывал страницы Святого Писания, а его губы едва слышно проговаривали текст.

— Какой язык, какой стиль, — подняв на меня взгляд, благоговейно выдохнул он, вновь меняя свой кошмарный облик на вид благообразного старца. — Скажите, друг мой, могу я предложить вам «пять лянов серебра за отражение луны в колодце»?

— Возможно, — на всякий случай ответил я. — А что конкретно вы имеете в виду?

— Всё просто, вы дарите мне эту чудесную книгу, я же обязуюсь, что этой же ночью моё семейство покинет деревеньку.

— И весь Китай! — тут же встрял с дополнением мой верный вернувшийся пёс.

— Китай очень велик, — улыбнулся дядюшка Тян. — Если мы найдём местечко, где на нас не поступит жалоб, разве кому-то будет от этого плохо?

— Бесов надо бить.

— Живи и дай жить другим, — осадил я Гесса.

— Всё про тебя отцу Пафнутию расскажу, — надулся он.

— И я про тебя всё ему расскажу, — парировал я.

Через полминуты напряжённого сопения пёс первым подал мне лапу примирения.

Вежливый старый лис улыбнулся и отвесил нам прощальный поклон. Мы тоже поклонились в свою очередь. Через мгновение он исчез, оставив нас в темноте.

— Ну, видимо, задание-то в любом случае выполнено. Дом избавлен от бесов, деревня тоже. Теперь можно и…

Я даже додумать не успел, что именно теперь можно, когда в зарослях бамбука раздался треск и на нас выскочило непонятное чучело в одеждах студента, но с чёрным блестящим лицом.

— А-а-а-а! — орало оно.

— А-а-а-а! — орали мы с Гессом, который во второй раз попытался запрыгнуть мне на руки.

Уже в падении я, изловчившись, пнул нападавшего ногой под колено, и тот опрокинулся наземь, едва не выронив из рук китайский фонарик.

— Ляо Джань? — Мы не сразу узнали нашего недавнего знакомца. — Идиота кусок, ты с дуба рухнул, что ли?!

— Нет, наставник. — Он поднялся и встал, поглаживая ушибленную ногу. — Увидел страшного беса, на меня напал страх, и я совершил непростительный поступок, бросив вас одного.

— Нас двое, — сухо буркнул доберман. — Держи меня на руках, мне всё ещё страшно. Держи. Лизь тебя!

— Дома мне открылась вся глубина моего душевного падения. Я был в ужасе, что предал своего учителя! После недолгих размышлений я вспомнил слова великих «подобное лечится подобным, лишь меч защитит от меча», поэтому испачкал лицо тушью, чтобы бес устыдился моего вида и ушёл восвояси.

— Господи, прости дегенерата. — Я всё-таки с грохотом сбросил с себя пса. — С чего бы бесу стесняться того, что у тебя физиономия чёрная?!

— Как, разве сами бесы не чернолики?

— По-моему, дело попахивает тупым расизмом на бытовой почве. Ладно, плюнь, проехали. Семейство нечисти покинуло этот дом и никогда не поселится вблизи вашей деревеньки. За весь Китай не скажу.

— Весь Китай большой, — улыбнулся «чернокожий» студент, сияя тушью. — Главное, чтобы не у нас, как говорится, чихающего на севере вряд