А Кобринский - Плачущий осел Страница 13

-Ты уверен, что источник подлости Лойфмана - КГБ.

- Уверен. Но есть еще одна деталь в этой истории, которую простить Лойфманам невозможно.

-Он всем прощает, - сказала призрачная фигура в хитоне и выразительно подняла указательный палец вверх.

-Он может себе это позволить. У него впереди вечность. У меня же только то, что отпущено и отмерено - жизнь.

-Так чего же Лойфманам невозможно простить?

-В двух словах не скажешь. После удачного внедрения Лойфманов в московские круги активистов-отказников, комитетчики, решившие сфабриковать сионистское дело, как организованное антигосударственное течение, сотворили следующее. Вызвали моего сына повесткой в военкомат на медицинскую комиссию. Во время медосмотра в карман пиджака (одежда находилась в раздевалке) подбросили наркотик. Мой сын вышел из военкомата, напевая ?солдаты в путь?. Вдруг, откуда ни возьмись, милиционеры. Задержали. Повели к воронку. ?В чем дело?? - спросил мой сын. ?Ты подозреваешься в убийстве?, - ответил потрясенному юноше один из них. Надел наручники. В отделении парня обыскали, заведено зная о подброшенном наркотике. Обнаружили. Завели дело. Взяли у прокурора санкцию на обыск. Думали, найдут запрещенную литературу - не диссидентскую, так сионистскую. Не нашли. На следующий день с утра пораньше заявился я в районное отделение милиции. Встретился со следователем, участвовавшем в обыске. Говорю: ?А наркотик-то моему сыну подбросили!? Рассвирепел лейтенант: ?Если будете настаивать на своих домыслах, судить будем вашего сына!?

-Не вижу вины Лойфмана в ситуации с твоим сыном.

-Обыск у меня был только началом. Следующий акт - обыск в квартире Лойфманов. Там обнаружили и диссидентскую литературу и сионистскую и, конечно же, наркотик. Лойфман показал на следствии (сценарий был продуман гебистами в деталях), что он не знал, что это наркотик. Мол, сосед, которого на прошлой неделе милиционеры увели, попросил за день до того подержать эти пакетики в холодильнике, так как собственный не работает. Мол, лекарство холода требует. И, главное, показал Лойфман, что он будто бы заметил, что мой сын бывал у этого человека.

-Но этот сосед - не выдумка.

-Да, жил в том же доме на втором этаже наркоман. Промышлял гашишем. Сидел неоднократно в тюрьме. И человек этот был включен гебешниками в список действующих лиц. Как только понадобилось, выследили без труда. Пришли домой, а там оргия. На горячем взяли. В тот же день отбили несчастному печень. Прикончили без суда и следствия. Медицинская экспертиза дала заключение, что умер человек от инфаркта. Следствие же на основании показаний Евстрата Лойфмана обвинило моего сын в том, что он покупал у этого человека наркотики для личного пользования. Вот и результат! Два года с отсрочкой приговора.

-Но с отсрочкой! - сказала призрачная фигура с акцентом на ?но?. Складки хитона колыхнулись, обнажив босые ноги. В апельсиновом саду росли колючки. Особенно густо в том месте, где стаяла она. Савланут * у нее был израильский. Не морщилась.

-А зачем им мой сын там - в тюрьме? Пусть при папочке живет - с психологической травмой - испуганный, надломленный, закомплексованный. Пусть будет отцу живым укором. Дали понять, сволочи - веди себя тихо, не тявкай - иначе, чтобы чувствительней было, расправимся не с тобой, а с твоим отпрыском.

-Кроме покаяния Лойфмана, сделанного им для советской прессы, были еще какие-нибудь публикации по этому делу?

-В оной из московских газет появилась статья ?О ком пекутся Рокфеллеры?.

-Читай! - сказала призрачная фигура требовательно и я тут же почувствовал в пальцах бумагу. Глянул - газета. Мои губы невольно зашевелились.

?Анате Сахиной удается получить доступ к распределению ?материальной помощи?, которая поступает от сионистских организаций Запада так называемым ?активистам? и прочим ?борцам?. Этот период странным образам совпадает с приобретением ею, нигде не работающей, кооперативной квартиры. На этот факт, естественно, обратили внимание другие ?активисты?... Так, например, К. Кац и П. Фридман, осужденные за государственные преступления, в своем совместном заявлении, сделанном по центральному телевидению, рассказали о той грызне, которая идет среди ?активистов? за тряпки и денежные пе реводы... Сказали они и о другой - чуть позже это подтвердил на суде и Лойфман - что Сахина и несколько других лиц из ее близкого ок-ружения, сани оставаясь в тени, своекорыстно распоряжались ?кассой?...

-Не считаешь ли ты эти факты выдуманными с целью очернить Сахину и перессорить между собой активистов сионистского движе-ния?

- Нет. Сахина и Лойфманы по духу - близнецы братья. Единственное отличие в том, что Сахина работала только на себя, а Лойфнаны - и на себя и на КГБ.

- Знаешь ли ты, что Сахина дала Лойфману рекомендацию на присвоение ему звания узника Сиона? Знаю. У меня есть две версии. Первая - он Анату шантажировал. Припугнул, что если такой рекомендации не получит, достоянием израильской общественности станут конкретные факты своекорыстного использования кассы. Вторая - она дала ему такую бумагу по собственной инициативе. Ход ее размышления был таков: ?Этим самым я выбью почву из под ног у тех, кто попытается обвинять меня в своекорыстии на основании статьи ?О кои пекутся Рокфеллеры?, ибо Каца и Фридмана сгноили в тюрьме, Лойфман, само собой разумеется, будет держать после такой рекомендации язык за зубами и, плюс к этому, все наши сионисты - и малые и великие и самые-самые великие - например, Аза Луделъман и Тарас Перуанский, считают, что, в подобных случаях, доверять материалам советской прессы ни в коем случае нельзя?.

-Если Лойфманы знали, что ты в Израиле, как они, после всего, решились репатриироваться?

-Понимали, что никаких документальных доказательств, кроме газетных, у меня нет, потому и решились. Унюхали, что демократизация далеко зашла, что дело движется к распаду CCCP, что грядущее неопределенно и что ловить золотую рыбка в этой мутной воде они не приспособлены. Горбачевская перестройка и КГБ затронула. Агенты типа Лойфмана стали там не нужны. Лишился он покровителей и легкого заработка. Вот и бежал стукач, как крыса с тонущего корабля - бежал вместе со своей незабвенной Пусик (ее настоящее имя и отчество - Пульхерия Ивановна) на сытые израильские хлеба. Думал и здесь пристроиться. Звание узника Сиона на лоб приклеить. Пенсию получать. Стишки пописывать.

-После вторых петухов атмосфера апельсинового сада становится для меня слишком картезианской, - призрачная фигура перенесла кривой узловатый посох в левую руку, - но я слушаю!

Я продолжал: ?По прибытию в Израиль великий сионист решил увековечить свое поэтическое творчество. Денежную помощь оказало ему Министерство абсорбции. Существенную лепту внесли также и религиозные организации, потому как разыгрывал Лойфман из себя праведника - ходил в кипе, не ел свинины и утверждал, что днепропетровская синагога была отремонтирована на собранные по его инициативе среди днепропетровских евреев денежные пожертвования... Уточняю - пожертвования может быть и были, но клал их Лойфман себе в карман. И вот книга ?Воскресение ненависти? увидела свет. На обложке в порнографическом виде Пульхерия Ивановна. По-видимому, Евстрат решил, что рифмованного выпендривания для коммерческого успеха недостаточно - нужна сексуальная приманка. Можно было бы изобразить на обложке какую-нибудь порнозвезду, но она могла бы потребовать за подобную рекламу поэтической лойфманианы сумму во много раз превышающую стоимость издания. Вопрос был решен на семейном совете. Пусик, такая же беспринципная, как и ее супруг, предложила наэлектризовать обложку собственными прелестями нате! - дешево (тридцать пять шекелей за экземпляр) и безопасно (безтрипперно и бесспидно). Будучи в Советском Союзе, Пусик долгое время работала официанткой. Как говорят, умудренные жизненным опытом, люди - при живой копейке! Чтобы стать бригадиром подавальщиц, использовала свои прелести в натуре. Была принята в кандидаты КПСС. Чтобы убрать с пути соперниц, чернила их анонимками. Супруг помогал составлять ей соответствующие тексты. Откуда мне все это известно? Из уст самого Лойфмана. Любил Евстрат прихвастнуть, что человек он денежный. Нравилось ему, глядя на нас, нищих интеллектуалов, скидывающихся по рублику на бутылку чернухи, щедрым жестом мецената-нувориша вытащить из просторного внутреннего кармана плаща бутылку столичной и, по-ленински прищурившись, окинуть нас лучезарным победоносным взглядом. Любил Лойфман кейфануть. И когда это происходило, язык у него развязывался. В минуты такого пьяного вдохновения чего только не рассказывал он из своей жизни. ?Моя Пусик, говорил он с гордостью, - сексуальная бомба!? Хвастался даже тем, что в КГБ работает. ?Да, стучу я на всех вас, - варнякал Евстрат и патетически восклицал, - но разве кого-нибудь из вас посадили?!? ________ * Савланут - терпение. 43