По небу плыли облака - Виктор Чугуевский Страница 13

– Не в носу, а в лапке!– педантично поправила мать.

– Ну, в лапке! Какая разница, когда умираешь! Ночи не спала, да еще Павлик болел? Теперь ты кормишь хвостатого члена нашей семьи два раза в день силком!..

– У него психологический стресс, он не может сам есть!.. В нашей стране, пока, нет универсального Цезаря…

– Вот, видишь! Выходит, не зря мы здесь поселились!.. Посмотри на этого сорванца!

Мать безоговорочно капитулировала, умиленно скосила глаза на Пипа и пошла кормить собачку, после прогулки с ней Павлика. А успокоенный отец взял газету и удалился в спальню переодеваться. Они собирались на дачу к друзьям, на день рождение сотрудника. Вот-вот должна была приехать машина за ними. Сам Павлик тоже так разнервничался, что, не насытившись яичницей, залил кукурузные хлопья не свежим молоком, а прокисшим кефиром. Он вылил вонючую смесь в унитаз и сделал себе бутерброд с колбасой.

– Ты точно не хочешь с нами!– выйдя расфуфыренным из спальни, спросил отец.

– Точнее некуда!– твердо ответил сын.

– Что-то ты, Павел, в последнее время распоясался!– упрекнул родитель, выдавливая прыщик на щеке и вперившись в зеркало.– Моисей Ааронович жалуется на твою расхлябанность!

Павлик насупился и невнятно пробурчал, что он постарается исправиться завтра же…

– Мы берем Пипа с собой!– сказала мать, выходя из ванны в пестрой блузке.– Ну, как я вам?

– Вылитая Камерон Диас!– поразился отец и сделал жест рукой, как будто ослеплен ее красотой.

– Ладно лицемерить, артист!– произнесла мать и надела бусы.

– Опять за свое, спаситель отечества! – простонал отец и выключил телевизор с говорящей головой.– Противно слушать!..

– А по твоему, только тебя слушать?– спросила мать, докрашивая губы.

– Интересно, сколько он успел присвоить народного добра?..

– А ты его поймал за руку? Не видел – не утверждай!.. Во всяком случае, если так, то он заслужил это,– из такого болота вытащил бегемота!..

– Бедненький!..– съязвил отец, затягивая галстук.

– И вообще, у нас менталитет такой: лежать на печи и ждать указаний батюшки-царя…

Зазвучал мелодично мобильник отца. Он послушал и сказал, что за ними приехали. Взяв приготовленный подарок, родители расцеловали сына, не очень-то желавшего этой телячьей нежности, и умчались прочь из квартиры, прихватив крохотного шпица

Павлик доел бутерброд, взял в руки скрипку и честно, в течение часа, штудировал пассажи, которые не давались ему в заданном этюде Говинье, и остался доволен своим вымученным упражнением. Потом он засел за компьютер, поблуждал по сетям и сайтам и переговорил по скайпу с одноклассником Серегой Филипповым о предстоящей контрольной по математике. И не успел он с ним попрощаться, как неожиданно затренькал домофон. Павлик подбежал к двери и поднял трубку. Это был Федюня. Юный скрипач накинул куртку и вышел во двор. Крепыш схватил очкарика за рукав и, минуя припаркованные на тротуарах машины, потащил его на улицу, шуршащую шинами…

Какими бы не были бедными жители спальных районов, но иномарками они владели, не известно только на какие такие трудовые доходы. Подъезды к высоткам были буквально заставлены образцами разных фирм: «саабами», «фордами», «маздами», «нисанами» и прочими популярными моделями не первой свежести. Попадались и новенькие автомобили, явно приобретенные по кредиту. Федюня таинственно подвел Павлика к микроавтобусу «тайота» и заставил заглянуть под колеса. Там отдыхал от дневных скитаний крупный пес дворовой породы и грустно смотрел на Павлика большими глазами. Он страшно вонял, а его сваленная в колтуны шерсть на боках и задних лапах были облеплены репейниками и всяким мелким мусором.

– Это Полкан!– объяснил Федюня.– Год назад в соседнем дворе помер одинокий жилец, а его собаку хотели усыпить, за то, что не пускала в квартиру врачей и полицию. Короче, Полкан убежал и где-то мыкался, бедняга…

– А ты тут причем?– резонно спросил Павлик.

– А притом! Юрий Алексеевич, покойник, просил меня, если с ним что-нибудь случиться, чтобы я приглядел за Полканом. Батяня даже согласился. И вот он случайно обнаружился! Видать потянуло к старым местам… Правда чудная собака?!

– Чудная, да только от него псиной несет!

– Согласен…– произнес с тяжелым вздохом Федюня.– Батяня будет не против, но маманя взбеленится. Она говорит, что ей по уши хватило братца-собачника, испортившего все ее детство и юность…

Павлик не мог видеть, как страдает его друг, развалившись рядом с псом, и совершенно неожиданно для себя предложил искупать дворнягу, пока нет родителей. Федюня с радостью согласился. Полкан тоже не возражал и пошел охотно, предварительно щедро почесав свой блохастый загривок. Однако, выяснилось, что он мыться не любил то ли не был приучен, толи с непривычки. Его намылили дорогим шампунем отца, который начинал лысеть и надеялся с помощью чудодейственного эликсира вернуть былую шевелюру.

Полкан, стоя в ванной, сдержанно огрызался на скребущих щетками ребят, но не цапал своих мучителей и стойко переносил банную экзекуцию. Труднее всего было с колтунами. Пришлось изрядно повозиться, а через час они сами размокли и Федюня распутал свалявшиеся узлы.

Ванная комната стала похожа на каюту корабля после «девятого вала». Вскоре и остальные комнаты приобрели те же признаки, когда Полкан пару раз облегченно отряхнулся. Павлик достал мамину расческу и принялся вычесывать пса, как он делал это с Пипом. Но одно дело маленький шпиц, а другое – пес ростом с теленка. Справившись с этой объемной задачей, мальчики взялись за просушку феном шерстистого кобеля, что тоже оказалось не из легких процедур, – провод был коротким и вредная собака все время ускользала от них, то и дело смахивая со столов и полок шкатулки, вазы и прочую повсеместную дребедень. В завершение собачьего преображения мальчики побрызгали на него духами «Кристиан Диор». Улизнув от доброхотов, чутье привело Полкана на кухню и Павлик угостил его едой Пипа. Привередливый бродяга от «хиллса» отказался, а колбасу и подтаявший фарш, приготовленный для жарки котлет, стрескал в два счета.

– Пора уводить его из квартиры!– сказал Павлик, озирая погром.– Потом приду и приберу…

Приладив к маминому ремешку старый поводок Пипа, и нацепив его на пушистую шею, ребята выволокли упирающегося Полкана к лифтам. В кабине незнакомые соседи зажмурились, прижавшись к стенкам, и не дышали, когда пес обнюхивал их. Пулей выскочив из подъезда, мальчики побежали на пустошь перед вечной стройкой. Там, привольно носились друг за другом такса и жизнерадостный фокстерьер. При виде огромного барбоса, хозяйка и хозяин увели своих тявкающих питомцев домой. Полкан справил нужду у бетонного забора, а Федюня с