Андрей Курков - Милый друг, товарищ покойника Страница 14

Мои мысли прервал дверной звонок и я подскочил, подбежал к двери. Я даже не ожидал от себя той радостности, с которой я распахнул дверь, чтобы быстрее увидеть ее.

Я обнимал ее на пороге, целовал. А она, смеясь, вырывалась.

- Да дай мне раздеться! Я же не на минутку пришла!

Она смеялась и казалась по-настоящему счастливой.

Наконец я отпустил ее. Она сняла черную длинную куртку с меховой окантовкой по краю капюшона и осталась в черных брюках и свитерке изумрудного цвета. Повесила куртку на крючок и сама, все еще смеясь, набросилась на меня.

- Скучал? Скучал? Да?

Потом, когда страсти, пробужденные моим недавним одиночеством, улеглись, она достала из своей сумки бутылку Шампанского и кулек с едой. Уже на кухне она выпотрошила его на стол и я ощутил голод. Питался я последние две недели кое-как, в основном бутербродами с вареной колбасой. Даже жаренную картошку своей ленью мне удалось превратить в деликатес. А на столе теперь лежала палка салями, длинная французская булка, пачка масла, какое-то турецкое печенье...

- Это прям как гуманитарная помощь! - сказал я. - Спасибо!

Она все еще улыбалась.

- Зачем ты мне голодный нужен?

- А зачем я тебе сытый?

- А-а-а! - рассмеялась она. - Я тебе потом скажу! Когда наешся! Ты когда последний раз ел?

- Ел - две недели назад, а перекусывал - сегодня утром, - признался я.

- Ладно, доставай ножи, вилки. Картошка у тебя есть?

- Пару килограмм есть...

- Ясно, - голосом распорядителя сказала она. - Значит сегодня праздник, а за картошкой завтра пойдешь! Шампанское положи в холодильник на верхнюю полку. Там у тебя есть место?

- Там масса места! - я открыл холодильник и показал Лене его пустые внутренности.

- Ну ты и живешь! - она покачала головой.

Уже через полчаса ужин был готов. Ощущение праздника было закреплено сервировкой стола. Я достал два хрустальных бокала.

- Сюда бы еще букетик цветов, - мечтательно произнесла Лена, осматривая созданный ею живой натюрморт.

Я виновато опустил голову.

- Да брось ты, - она махнула рукой. - Это я так, мечтаю... Кстати ты мне действительно ни разу цветов не подарил.

- Но я ведь никогда не знаю, когда ты придешь...

Ужин начали с Шампанского.

- За что? - спросил я, подняв бокал.

- За нас! - легко произнесла тост Лена. - За то, чтобы у нас все было хорошо, чтобы мы не болели!

Вареная картошка, тонкие янтарные кружки салями, свежая хрустящая булка с маслом. Праздник живота смешался с праздником души, атмосфера физической, бурной радости заполнила мою маленькую квартиру.

- Твой кассетник работает? - спросила Лена.

- Наверно, я его давно не включал...

Она вытащила из своей сумки кассету и протянула ее мне.

- На, поставь!

Я сходил в комнату, поставил кассету и вернулся. Музыка зазвучала только через пару минут. Но когда она зазвучала, я остановил в воздухе вилку с кусочком колбасы, чуть-чуть не донеся ее до рта. Удивленно посмотрел на Лену. А она улыбнулась и как-то игриво развела руками.

- Это Корелли... Если тебе не нравится, там на другой стороне рэп есть, "Кар мэн" и Буланова...

- Нет, нравится. Просто не думал, что ты классику любишь.

- А я не знаю - люблю я ее или нет. Хочется иногда послушать. Чистая музыка, как лекарство. Успокаивает, когда психую...

- А часто психуешь?

- Нет, - она пожала плечиками. - Иногда бывает. Со всеми бывает. У тебя тоже сегодня, когда звонила, был голос психованый. А?

Я кивнул.

- А чего? - спросила она.

- Я вчера ходил долг относить... Понимаешь, одного знакомого убили, а я у него как-то одалживал и вот вчера пошел, отдал деньги его жене... Видно нервничал потом, знаешь, идти туда боялся...

Лена понимающе кивнула.

- Мою подружку месяц назад убили. Пьяный один позвал к себе... И задушил. А я у нее книжки брала читать, у ее предков классная библиотека... Но я назад не понесу... Пусть уже у меня остаются. Страшно, ей только восемнадцать отпраздновали. Предки такой стол накрыли...

- Давай о чем-нибудь другом! - попросил я.

Она кивнула. На ее лицо опять вернулась улыбка.

- Наливай! - скомандовала она.

Шампанское подходило к концу, но у меня в запасе была еще бутылка венгерской сливовицы и это внушало уверенность в том, что с исчезновением Шампанского праздник не пойдет на убыль.

- За что? - спросил я, снова подняв бокал.

- За нас! - снова сказала Лена.

- Этот тост уже был.

- Хорошее должно повторяться, - она посмотрела мне в глаза и снова улыбнулась, только улыбка в этот раз получилась у нее какой-то твердой и самоуверенной.

Спать мы легли далеко заполночь, а заснули, наверно, только под утро. Моя энергия, так будоражившая меня с самого утра, наконец нашла выход. Но и у нее оказалось не меньше энергии, а может даже и больше, потому, что под утро, когда руки мои устали от обьятий и ласк и дрема уже опутывала сознание, ее руки все еще гладили меня, а губы мягко прикасались к плечам, к шее. И я лежал неподвижно, как побежденный ею.

27. ДЕКАБРЬ

За окном лежал декабрь, лежал укрытый хрустящим снегом. Его морозное дыхание врывалось в раскрытую форточку и наполняло воздух моей квартиры свежестью.

Уже третий день Лена хозяйничала у меня и нам обоим это нравилось, но, наверно, по разному. Только время от времени приходила мысль, огорчавшая меня, мысль о том, что такие блаженные, счастливые моменты наших отношений уже не раз прерывались и я снова оставался один в квартире, еще наполненной ее дыханием. И все еще чувствуя ее дыхание, но не видя ее я начинал копить в своей душе одиночество, начинал как-то заискивающе смотреть на молчащий телефонный аппарат, будто ждал от него помощи. Я старался прогонять эти мысли, я не давал им возможности испортить мой праздник, хотя праздник этот был не только моим. Это был НАШ праздник. Я наблюдал за Леной и понимал, что ей наши несколькодневные иллюзии совместной жизни нравятся не меньше, чем мне. Я по несколько раз в день ставил кассету с музыкой Корелли. Нет, Лена не психовала и не нуждалась в успокоительном воздействии этой музыки. Просто нежность скрипок очень подходила той атмосфере, в которой мы наслаждались друг другом. Под такую музыку было легче отбиваться от назойливых мыслей о временности и скоротечности этих счастливых моментов. Я уже понимал, чего хочу. А хотел я банального постоянства. Для непрерывного ощущения счастья я нуждался в совместимости и совместности с женщиной. И то, и другое присутствовало в наших с Леной отношениях и только неизвестный мне график ее жизни нарушал идиллию. Но, возможно, только я стремился к этой идиллии. Может быть, она относилась к нашим длительным свиданиям, как к наркотику, помогавшему ей жить в остальные, неизвестные мне моменты ее жизни.

Я не хотел, я боялся просить ее о большем. Мне просто надо было найти себе занятие, которое отвлекало бы меня от ее временного отсутствия. Лишь бы ее отсутствие было действительно временным!

- На ужин будет картошка-фри! - радостно объявила она.

И посмотрела в окно.

- Зима, а крестьяне не торжествуют! - прозвучал ее звонкий голос из кухни. - Эй, ты слышишь меня?

- Да, - ответил я.

- Когда мы в школе учили Некрасова, я думала, что крестьяне при царе неплохо жили. Зимой они отдыхали. Зима, крестьяне торжествуют...

Я пришел на кухню.

- Дались тебе эти крестьяне! - усмехнулся.

- А чего, представляешь - домик в селе, из трубы на крыше - дымок, внутри тепло и мы пьем чай с клубничным вареньем...

- У самовара я и моя Маша, - пропел я и вздохнул.

Зазвонил телефон и я даже удивился - Лена здесь, кто же еще может звонить? Может Дима?

- Алло, добрый день, Толю можно? - попросил женский голос.

- Это Толя, - сказал я.

- Извините, что я вас беспокою... Это Марина, помните вы заходили... Жена Кости...

- Да-да, - сказал я.

- Вы понимаете... мне очень неудобно вас просить... но просто больше некого... Вы не могли бы сегодня подойти ко мне к шести?

- Думаю, что могу, - осторожно ответил я. - А чем я могу помочь?..

Марина замялась, я слышал в трубке ее дыхание и терпеливо ждал - она, видимо, подбирала слова. Я вспомнил наш с ней разговор на ее кухне, вспомнил ее длинные паузы, превращавшие иногда каждое сказанное ей слово в отдельное предложение.

- Мне очень надо сегодня уйти по одному делу... на два часа... и не с кем Мишу оставить...

- А-а! - вырвался у меня возглас удивления.

- Вы сможете? - услышал я из трубки ее голос, наполненный тревожным ожиданием.

- Да, да, - сказал я, кивая. - В шесть...

- Спасибо большое... - облегченно выдохнула она.

Я положил трубку, но так и остался стоять у телефона, озадаченный этой просьбой.

- Кто это? - спросила Лена, кивнув на телефон.

- Марина, помнишь я тебе рассказывал, как я деньги относил...

- А что она хочет?

- Просит с ее ребенком два часа посидеть...

- Тебя? - удивилась Лена. - А ты что, пеленать умеешь?

Она рассмеялась.

А мне было не смешно.