Маруся Климова - Голубая кровь Страница 17

Через некоторое время до нее дошли слухи, что Славик, приятель Мити, стал ведущим редактором в одном издательстве, которое финансировал ЦК ВЛКСМ. Он сразу же напечатал себе много визитных карточек, где на английском языке было написано «Redactor in chief», и всем их раздавал.

У Мити был сумасшедший дядя, он жил в соседней комнате, и иногда оттуда доносился тихий вой. Лара, оказывается, тоже была почти сумасшедшая, то есть у нее была сумасшедшая мама, и эта мама не давала Ларе спокойно жить. Один раз Маруся встретила Лару в троллейбусе, в руках у нее был полиэтиленовый мешок, в котором просвечивала бутылка портвейна. Лара сказала, что едет к Мите, ведь надо хоть с кем-то трахаться, а если Мите дать выпить, то он ее трахнет. Сам же Митя страдал клептоманией, об этом рассказывала Наташа, у которой он украл новые перчатки. Он вообще у всех баб, с которыми спал, что-то крал, наверное, на память. Однажды ему устроили настоящий скандал, когда он украл у одной женщины золотую цепочку, но он все равно ее не отдал.

Митя тоже писал стихи, он даже как-то читал их по пьянке, но никто ничего не понял. На одной пьянке, когда выпить было уже нечего, но магазины еще работали, все собрали деньги и послали Митю в магазин. Митя явился через час, без денег и без бутылки и стал рассказывать, что деньги потерял. Наташа долго допрашивала его, строго глядя ему прямо в глаза, но он только что-то мямлил и ничего не мог толком объяснить. Ему не поверили, но ничего не смогли сделать.

Вадик тоже был неизменным участником всем пьянок. Он очень нравился Марусе, он был такой красивый и веселый, он все время шутил Особенно ему нравилось танцевать рок-н-ролл. Наташу он очень любил и когда рассказывал о ней, никогда не забывал упомянуть, что у нее папа писатель. «Писатель, пися» — повторял наташин муж, качаясь на стуле. Все смеялись, а Наташа обижались. Она утверждала, что ее папа очень верно определяет сущность всех ее знакомых, ибо он писатель, а писатель — это инженер человеческих душ.

Один раз Наташа разбила бутылку сухого вина и муж собрался бить ей морду, и она рыдала и собирала осколки, стоя на четвереньках. Наутро она просыпалась с красными глазами и опухшим лицом, и они ехали похмеляться к Леве. Леве тоже очень льстило, что у Наташи папа писатель, и он поил ее пивом, сколько ей захочется, причем бесплатно. И с ней, конечно, и ее мужа и всех, кто приезжал Лева тоже часто бывал на пьянках у Наташи и всегда приносил с собой что-нибудь вкусное, например, икру, у него всегда были деньги. Ему очень нравилась подружка Наташи, худенькая Оля с вытянутым лицом и длинным носом. Она, когда напивалась, всегда валилась на пол, а Лева стоял и жадно на нее смотрел. Она специально так задирала руки, чтобы был виден ее живот, а Лева мрачно говорил: «Закрой свой пупок, он меня возбуждает», а Оля говорила «ах» и еще выше задирала руки. Она рассказывала Mapусе, что один раз была в гостях у одного известного и очень популярного телекомментатора и даже пила с ним. А привез ее туда председатель кооператива, в котором она работала, по национальности монгол. Под большим секретом Оля сообщила Марусе, что этот монгол ее трахнул. Она говорила, что он трахнул ее так замечательно, так замечательно. Оля просто не могла выразить свои ощущения словами и только повторяла, в истоме болтая головой: «Ах, Мурчик, как он меня трахнул!»

У Оли был муж с голубыми глазами, кривыми ногами и широким тазом, у него была реденькая бородка, а волосы зачесаны набок, он был грек, о чем сразу всем сообщал, он всегда ходил в вельветовых штанах цвета детского поноса. Наташа с гордостью рассказывала всем, какой он умный и красивый. Один раз к нему стал приставать Вадик, он клал руку ему на колено, гладил по спине, а тот все терпел и не выражал никакого неудовольствия. Потом они ушли в темную комнату, а там как раз спал политолог, вдруг оттуда послышался ужасный шум и вопли, все побежали туда и увидели, что рязъяренный политолог в ярости колотит их своими длинными, как у обезьяны, руками и вопит: «Пе-де-расы, блядь, ненавижу, убью!» Его стали урезонивать и успокаивать, но он обзывал всех и пытался дать по морде Марусе. Потом Вадик с мужем Оли куда-то исчезли, но Оля говорила всем, что ее муж не педераст, а напротив, не дает ей спать всю ночь, что, конечно, Вадик к нему приставал, но что он послал его на хуй. А как было на самом деле — никто не знал. Потом Наташа рассказывала Марусе, что она трахается с олиным мужем и что это очень приятно, а Оля ему надоела. А олин муж как-то по пьянке рыдал и говорил Марусе: «Я люблю свою жену и ребенка, почему мне мешают жить спокойно!» Маруся и не знала, что у них есть ребенок, но оказалось, что есть, олигофренический мальчик, уже успевший сняться на обложке журнала «Здоровье», ему было пять лет, но он говорил только два слова: «Дай!» и еще «Уйди!».

Наташа занимала у всех деньги, потому что водка стоила дорого, и денег не хватало. Деньги потом она никому не отдавала, а, если у нее начинали требовать, говорила: «Какие мелочные, ничтожные люди! Какое обывательское сознание!», но денег все равно не отдавала. Наташин муж был портной, он шил брюки на дому, но, когда он пил, ему было не до шитья. Однажды он пригласил к себе Марусю. Наташа тогда была в больнице, ее положил туда папа, потому что у нее было что-то с печенью. И ему одному было скучно. Когда Маруся пришла к нему, он принимал душ. Потом вышел оттуда с мокрыми волосами и тихо с тоской сказал: «А черт, выпить бы!» Денег у него не было, и выпить тоже было нечего. Маруся ушла, потому что не знала, что с ним делать. Оля рассказывала Марусе, что она трахалась и с ним тоже, и что это было очень приятно, а он, наоборот, рассказывал всем, что Оля — ужасная дура, и у нее куриные мозги.

Вадик же со всеми был в хороших отношениях, его любили все, он танцевал со всеми без устали, мог выпить очень много, и не пьянел. У него были густые усы и голубые глаза. Он очень приятно целовался. Маруся по пьянке предложила ему жить у нее, потому что в квартиру, которую он снимал длительное время, приехали хозяева и его выгнали. Он сразу же согласился, потому что Маруся предложила ему жить бесплатно, он долго благодарил Марусю, и они целовались. У Маруси, правда, уже жил Костя, но ей казалось, что места хватит на всех, и что в этом ничего такого нет. Вадик быстро переехал к ней. Костю это ужасно разозлило, но он ничего Марусе не сказал. Она чувствовала, что ему это не нравится, и она боялась, что он набросится и будет ее душить, но все равно она хихикала с Вадиком. А тут как раз у Кости был день рождения. Пригласили гостей. Пришла алкоголическая поклонница Кости Тоня и подарила затрепанную книжечку о поэзии. Тоня внимательно рассматривала этикетки на всех бутылках и с нетерпением уселась за стол.

Однажды, перед тем, как попасть в дурдом, Костя написал стихотворение, в котором приглашал ее на свидание к мосту, была уже поздняя осень, и шел снег. Она не пришла, потому что решила, что это просто стихотворение, а для Кости это была записка, переполненная символами и разными намеками, и он стоял и ждал ее, ждал до позднего вечера, он ужасно замерз, и на голове у него вырос сугробик, а она все не шла. Потом он позвонил Марусе и спросил. «А что, эта дура не придет, что ли?» Маруся тогда очень удивилась, она вообще не знала, какая дура, а Косте казалось, что все уже давно должны обо всем знать. Потом Маруся познакомилась с Тоней, и они даже пили вместе. Тоня приходила только тогда, когда у Маруси была выпивка, и оставалась, пока не выпивала все. Костя во время прогулок с Тоней тоже заходил в разлив и покупал ей двести грамм. Когда-то Косте она даже нравилась, он был в нее влюблен. Тоня была худая, с черными, расчесанными на прямой пробор и уложенными сзади в небольшой пучок волосами; по бокам свисали черные пейсы, а на макушке проглядывала небольшая плешь. Костя говорил, что она похожа на женщин начала века, такая декадентка, нервная и издерганная, к тому же, она все время курила.

На костин день рождения пришли Наташа со своим мужем и еще одна подружка Кости, интеллигентная и образованная девушка в очках, Нина. Костя все время говорил с ней по телефону, это продолжалось иногда часами. А она засыпала у телефона, и трубка выпадала у нее из рук. Одно время она встречалась с молодым человеком, который очень хорошо разбирался в психологии людей, он говорил, что он высший магистр всех темных сил. Потом они с Ниной поссорились из-за того, что ей на работе повысили зарплату, а ему не повысили, и он вопил, что Нина еще будет ползать перед ним на коленях. Когда же у него это не получилось, он стал биться в истерике и кричать, что Нина засадила его в банку, и все его сверхъестественные силы пропали. Потом, когда Костя попал в дурдом, Маруся ей звонила и рассказывала, а Нина вдруг вздохнула и сказала: «Какая у тебя насыщенная жизнь! Как я тебе завидую!» Маруся очень удивилась.

Пришла Смотрова и ее друг Ленчик. Еще пришла фиктивная жена Вадика, благодаря которой он прописался в Ленинграде, потому что сам был из города Кириши, и его не брали в аспирантуру без ленинградской прописки. Жена эта тоже была не из Ленинграда, а откуда-то с Кавказа, ее отец, очень богатый художник, заплатил восемь тысяч, и она сначала фиктивным браком сочеталась с каким-то художником из Ленинграда, а потом уже с ним развелась и вышла замуж за Вадика. Она все время всем жаловалась, что у нее не может быть детей, потому что у нее что-то там не в порядке по части гинекологии и даже всхлипывала при этом, а Вадик ее жалел.