Потерянная сестра - Люсинда Райли Страница 177

– Хочешь сказать, это ты придумала бы им нелепые имена. Персефона и Персей или нечто в этом роде. Я бы довольствовался Робертом и Лорой. Ах, то были славные деньки, да? – Он взял свой бокал и допил остатки виски.

Да, то были «славные деньки», но я не поддержала его шутливого тона, поскольку мне нужно было задать важный вопрос.

– Почему ты тогда не приехал в Лондон и не встретился со мной, как обещал?

– Вот оно что… – Он пристально посмотрел на меня. – Итак, мы наконец перешли к сути дела.

Он жестом подозвал официанта и заказал еще две порции виски.

– Думаешь, мне понадобится?

– Не знаю, Мерри, но мне определенно понадобится.

– Пожалуйста, Питер, просто расскажи мне, что произошло. Это было очень давно, и, какую бы причину ты ни назвал, я обещаю понять тебя.

– Полагаю, ты достаточно умна, чтобы понять причину, Мерри.

– Это из-за него? – Я заставила себя произнести имя. – Из-за Бобби Нойро?

– Да. После твоего отъезда в Англию я сделал так, как мы договорились, и появился в том баре, где он впервые увидел нас вместе, чтобы он не подумал, будто я причастен к твоему исчезновению. Не знаю, видел ли он меня, но потом, за день до того, как я собирался отплыть в Англию, он появился возле дома моих родителей, должно быть, проследил, как я возвращался домой из бара. Он прижал меня к стенке, сунул пистолет мне под челюсть и сказал, что, если я тоже исчезну, он позаботится о том, чтобы мои родители никогда не узнали, куда я отправился. Что он со своими «друзьями» сожжет наш дом вместе с обитателями. Он добавил, что будет следить за тем, чтобы я каждый день находился дома: уходил утром, возвращался вечером. И он сделал это, Мерри, он несколько месяцев следил за мной. – Питер сделал глоток виски и глубоко вздохнул. – Что я мог сделать? Сказать родителям, что они стали мишенью для мятежников? Для шайки террористов, которые, как мы оба хорошо знаем, не останавливались ни перед чем ради достижения своих целей?

– Я три недели ждала в Лондоне на квартире у Бриджет, но так ничего и не услышала от тебя. Почему ты не написал мне, Питер? Ты мог бы объяснить мне, что произошло.

– Но я писал тебе, Мерри, и у меня даже есть доказательства. Давай я покажу тебе. – Питер расстегнул свою кожаную папку и достал пачку старых конвертов. Он передал мне письма, и я взглянула на верхнее.

Мое имя и адрес в Лондоне были перечеркнуты, а сверху крупными буквами было написано: «Возвращено отправителю».

Потом я прочитала адрес, на который он отправлял письма.

– Видишь? Посмотри на штемпель наверху. – Он указал пальцем. – Письмо датировано 15 августа 1971 года. Переверни его, Мерри.

Я перевернула. Там был дублинский адрес Питера, выведенный его аккуратным почерком, а под ним стояло примечание: «Указанное лицо не проживает по данному адресу».

– Это не почерк Бриджет. – Я нахмурилась, еще раз перевевернула письмо и снова прочитала адрес.

– О нет! – в ужасе вскрикнула я и уставилась на него. – Это неправильный адрес! Бриджет жила не в Кромвель-Гарденс, а в Кромвель-Крисчент. Я же тебе говорила!

– Что? Нет. – Питер покачал головой. – Клянусь, Мерри, когда ты собирала вещи перед отъездом, то сказала мне про Кромвель-Гарденс. Этот адрес написан у меня на сердце несмываемыми чернилами, как я мог забыть его? Когда мы решили, что нам нужно уехать, этот адрес был единственным способом для связи между нами. Клянусь, ты говорила про Кромвель-Гарденс…

– А я готова поклясться, что говорила про Кромвель-Крисчент.

Я заставила себя мысленно вернуться в тот вечер, когда Бобби нанес мне визит и сыпал угрозами в адрес моих родственников. Питер пришел через час после этого; я отвела его в спальню и рассказала, что Бобби видел нас в пабе вчера вечером. Я была в истерике, рыдала от ужаса и бросала в чемодан что попало.

– Разве я не записала тебе адрес? Я должна была это сделать, – сказала я, отчаянно пытаясь вспомнить подробности того разговора с Питером, когда я сообщила ему, что собираюсь отплыть на утреннем пароме и остановиться в лондонской квартире Бриджет.

– Мерри, ты прекрасно знаешь, что не делала этого. Ты находилась в ужасном состоянии, но, честно говоря, я тоже. – Питер тяжело вздохнул. – В общем, кто-то из нас в тот вечер совершил ошибку. – Он пожал плечами. – И с тех пор я не знал, то ли этот маньяк поймал тебя, убил и сбросил труп в реку, то ли ты решила, что нам лучше жить врозь.

– Ты знаешь, что я не могла так решить, Питер! Мы были тайно обручены и имели подробные планы на новую жизнь в Канаде. Только Бобби все разрушил своими угрозами. Я думала, что это ты изменил свое решение, а поскольку я знала, что не могу вернуться в Ирландию из-за Бобби, то мне нужно было двигаться дальше… одной.

– Значит, ты отправилась в Торонто, как мы договорились?

– Да. Я трижды откладывала поездку в надежде на то, что ты появишься в Лондоне. На четвертый раз я взошла на борт.

– И как там было? Я имею в виду Канаду.

– Ужасно, – призналась я. – Как мы договорились, я направилась в ирландский квартал в Торонто; тогда он назывался Кэббиджтаун, или «Капустный городок». Это были трущобы, и там не было никакой работы, разве что торговля своим телом. Девушка, с которой я там познакомилась, сказала мне, что в Новой Зеландии большой спрос на молодых работников и большой выбор разных работ, поэтому я наскребла последние деньги и отправилась туда вместе с ней.

Я посмотрела на письмо, которое по-прежнему держала в руках.

– Можно открыть его?

– Разумеется. В конце концов, оно было написано тебе.

Я снова посмотрела на письмо, потом на Питера.

– Пожалуй, я сохраню его на потом. Что там написано?

– То, о чем я тебе рассказал: что твой Бобби нанес мне визит и пригрозил сжечь дом моих родителей. Что я обратился в полицию, где рассказал о нем и его угрозах, и они обещали разобраться. Я надеялся, что они задержат его для допроса и обвинят в хулиганстве, но я даже не знал, где он живет.

– Если я правильно помню, тогда он слонялся по заброшенным квартирам вместе со своими «товарищами».

– Вот именно. Поэтому я написал тебе, что вынужден подождать с поездкой в Лондон, но буду писать так часто, как смогу. – Питер