Игорь Плотник - Книга счастья, Новый русский водевиль Страница 18

В результате такого изнурительного "естественного" отбора смертью храбрых пало два десятка в сущности бессмертных свиней.

Партийное руководство района сдержанно, без лишней помпы, благодарило бывшего председателя сельсовета за вклад в развитие агропромышленного комплекса, за дружбу между народами и за всякую прочую дребедень, вручало ему роскошную грамоту, путевку в номенклатурный санаторий и... от всей души отпускало на все четыре стороны. Но потрясенный председатель никуда не поехал, а заперся дома в чулане, поставил перед собой грамоту, долго и внимательно ее изучал, а потом основательно запил. Через три месяца он умер от ипохондрии и цирроза.

На смену ему прислали молодого и невероятно талантливого комсомольского организатора из райцентра, который, мгновенно освоившись в должности директора, начал энергично и беспардонно воровать породистых, но всегда печальных свиней. Почему вот так вот энергично и беспардонно, спросит кто-то? Да потому что ускорение, потому что новая экономическая политика, мать ее так.

Но лиха беда -- начало. Новая экономическая политика закончилась, началась приватизация -- эпоха самоотверженных добровольцев, эра решительных деяний и пора предпринимательской самодеятельности. В общем, поголовье редчайшей породы племенных свиней оказалось на грани полного исчезновения.

В один из погожих дней директор плотно позавтракал остатками молочного поросенка, уселся в служебный автомобиль и, подняв облако пыли, поехал в город по делам. В городе он пообщался с нужными людьми, надавил на правильные педали, справил кое-какие бумаги, а когда вернулся обратно, крестьяне с удовольствием узнали, что отныне они не обыкновенные сельские алкоголики, а самые настоящие частные собственники, держатели акций и в некотором смысле даже рантье. Ну, разумеется, все свои акции они передали в доверительное управление бывшему директору, а ныне, в соответствии с уставными документами, председателю акционерного общества закрытого типа "Племсовхоз Константиново". В едином, так сказать, порыве передали. Ну, типа чтобы он распорядился ими по уму.

С практической стороны для крестьян это означало что? Что больше не надо до седьмого пота горбатиться на постороннее государство. Краем уха они слышали, что собственник -- это вообще такой человек, которому и делать ничего не надо. Разве только раз в году явиться на общее собрание и получить свою долю прибыли.

Аттракцион неслыханной щедрости. Это было даже лучше, чем коммунизм. Это все равно как золотой дождь. Как поллюция или даже революция. Рай на земле. Сон наяву. Беда только в том, что длился он одно мгновение.

Председатель, продав последнюю свинью, уехал на постоянное место жительства в Филадельфию вместе с молодой женой и полными карманами денег.

И опять пришел к Нестору весь деревенский истеблишмент, постучался, потом долго кряхтел у ворот, собираясь с мыслями, а перед тем как уходить, не удержался и сказал:

-- Захарыч, мы тут это. Тут у нас. Такое положение вещей. Е-мое. Словом, сильно заебало. Как бы все мы. Ну и тоже. Сомнения. Понимать ведь нужно. Что да как. А ты. Ты вон чего. А мы нет. Нам многова знать не полагается. Так что давай. Командуй теперь ты.

-- И что вы говорите? -- ответил Нестор истеблишменту. -- Что бы вы без меня делали?

-- Ты это! Ты давай, елки-палки, не выебывайся.

-- Ладно, уговорили. Идите по домам и ждите, а мне надо подумать, -сказал и величественно удалился.

-- Что ж, надо так надо. Бля! Только думай быстрее. У нас трубы горят.

Вскоре после этого в деревне появились гости с юга. За какие-нибудь две недели на пустующем свинарнике горячие парни наладили и запустили в производство две линии "Распутинской" водки и линию молдавского вина.

Каждое утро четыре крытых грузовика увозили в направлении Москвы партию пойла и каждый вечер возвращались обратно пустыми. Нестор, безо всяких угрызений совести присвоивший себе деньги за аренду свинарника за год вперед, все их перемещения аккуратно заносил в бухгалтерскую книгу и что-то подсчитывал. У него зрел план...

И вот однажды на свиноферму, как снег на голову, свалились борцы с экономической преступностью из областного управления, и все как один -- в масках и с автоматами. Первопроходцев большого и успешного начинания они повязали и увезли перевоспитывать к себе, а оборудование впопыхах "забыли".

Не пропадать же такому добру.

Нестор собрал мужиков на свинарнике, дал им немного денег в виде аванса, объяснил каждому, что нужно делать, и работа опять закипела.

Кипела она ровно два дня. Пока Нестор переналаживал и переоснащал оборудование, помощников было хоть отбавляй. Но как только первая капля зелья показалась из змеевика, все кипение сошло на нет. К середине третьего дня все занятые на производстве мужики ушли в такую глубокую нирвану, что Марианская впадина по сравнению с ней показалась бы мелкой канавой.

Работники, нанятые со стороны, спивались еще быстрее, и Махно понадобилось немало времени, прежде чем запустить конвейер на полную мощность.

Все изменилось в одночасье, когда в деревню прибыли первые "сыновья" Нестора из Воркуты, Магадана или чего-то такого же, не менее одиозного. Сразу появилась дисциплина, строгий учет и контроль за качеством выпускаемой продукции. Дело сдвинулось с мертвой точки и вскоре начало приносить свои плоды.

Праздник жизни омрачали только родственники незадачливых цеховиков, наезжавшие раза два, забрать оборудование. И оба раза несолоно хлебавших детей гор увозили на допрос люди в масках, только теперь уже из управления по борьбе с организованной преступностью. О чем их допрашивали и как -тайна за семью печатями, но скоро материальные претензии со стороны кого бы то ни было прекратились и...

Пошло-поехало!

С тех пор всем было счастье.

Начальнику УБЭП достроили дом, начальнику УБОП купили новый полноприводной автомобиль для поездок на рыбалку, а начальнику комитета содействия малому и среднему предпринимательству отгрохали серебряную свадьбу, да такую, что земля ходила ходуном.

По непроверенным данным, губернатор лично приезжал хвалить инициативного старика и теперь летает по области на новеньком вертолете. Хотя могу поклясться чем угодно -- это всего лишь совпадение.

Мужики сутки напролет паслись вокруг свинарника, деловито выражая озабоченность перспективами расширения производства и освоения новых рынков сбыта. Где они нахватались таких слов, Нестор не вникал, но милая сердцу крестьянина тарабарщина односельчан отвлекала от работы и собственных размышлений, потому что сам Нестор только об освоении новых рынков сбыта и думал.

Часть II

МАНЕВРЫ

Картина восьмая

Московское время 11 часов 30 минут (520 ч. 330 м. 12404 с.). Кабинет министра внутренних дел. Тихо. Идет совещание. Кругом -- начальники управлений, не ниже генерал-лейтенанта. Глядит на них Решайло и диву дается: этот делает не то, этот не так, этот не слушает приказов, этому надо по сто раз повторять. Как эти ублюдки умудрились не то что дослужиться до генеральских погон, а вообще дожить до своих лет?

"Присвоить, что ли, Худабердыеву полковника?" -- думает министр, а в это время противно звонит секретный телефон. Решайло снимает трубку и со знанием дела говорит в нее: "Алле".

Жена Бухайлы (с места в карьер):

-- Володя, когда у меня будет приличная машина, как у всех остальных людей?!

Решайло:

-- Это ты. Ты уже проснулась?

Жена:

-- Ты мне зубы не заговаривай!

Решайло (прикасаясь к виску):

-- Не сейчас, у меня совещание.

Жена:

-- Нет сейчас. Сейчас! Дома тебя не видать, а на работу как не позвонишь, вечно совещания. Чего вы там совещаетесь? И главное, с кем? Я все поняла! Ты завел любовницу! Отвечай! Вова, ты завел себе любовницу? Я ее знаю? Я ее порву...

Решайло:

-- Что ты городишь?

Жена:

-- Не порву, так поцарапаю. Ты гляди, допрыгаешься. Ты видел, что со Скуратовым сделали? Такую карьеру коту под хвост. Они и до тебя доберутся...

Решайло:

-- Хорошо, хорошо, какую ты хочешь машину?

Жена:

-- Я тебе уже говорила.

Решайло:

-- Я не помню.

Жена:

-- Конечно, где тебе помнить о такой ерунде, ты никогда меня не слушаешь. Я ведь всего лишь твоя жена!

Решайло:

-- Помилуй, у тебя семь пятниц на неделе, разве я могу упомнить все, что ты просишь.

Жена:

-- Тебе плевать на жену! Тебе плевать на жену?! Скажи, я даже не обижусь, я ко всему привыкшая. Признайся, наконец, что никого на свете ты не любишь. Только себя одного. Ты ведь ждешь, небось, не дождешься, когда со мной что-нибудь случится. А ты не жди, ты возьми и сам организуй. У тебя вон какая работа интересная.

Решайло:

-- Какая муха тебя укусила? Давай вернемся к этому разговору потом, я занят.

Жена:

-- Когда потом? Когда потом? Опять потом. Вова, ты меня не зли и не бросай трубку. Я ведь сейчас соберусь и сама к тебе приеду. Ты будешь иметь бледный вид!