Александр Чесноков - Такие дела Страница 19

Два месяца мы следы искали да месяц примеривались... И вот однажды поступает в соответствующий отдел ГУВД сигнал на капитана Иванова, а в одну скандальную газетенку - другой сигнал. И так совпало, что газетчики с фотои кинокамерами чуть раньше прибыли в маленький, уютненький, всем ветрам открытый притон, где валяется сытый и пьяный капитан Иванов в соответствующей случаю экипировке. Естественно, все это случилось во время боевого дежурства, а не в свободное время, каковое каждый волен проводить в меру своего воспитания либо своей испорченности на выбор. И закрутилось дело. Наша задача была - самим так и оставаться в стороне, но следить, чтобы не гас костер, чтобы не иссякал пыл правдолюбцев и творцов сенсаций...

Очень кстати оказалось, уже безо всякого нашего участия, что опьянение было не простое, а наркотическое... Капитан Иванов, как выяснилось, давно уже был заядлый любитель конопляных растений... И случилось расследование, вскрывшее несметное количество мелких и крупных нарушений и должностных преступлений... И ясное дело, что большинство их, ну, все, что сумели погрузить, включая торговлю наркотиками, оказалось плодом деятельности одного-единственного одинокого одиночки - капитана Иванова, паршивой овцы в кругу добродетельных коллег. А заручка, которая у него была, в момент от него отвернулась, увидев фотографии, которые все-таки в свободную прессу не попали... Иванов, конечно, пошел под суд, а после на зону, ментовскую, а не на обычную, куда живым милиционерам нет ходу, но и там, в "автоматной" зоне, ему, по рассказам, чулочки с поясом поперек горла встали...

Иногда я вспоминаю те события и думаю: ведь это мы помогли Иванову переселиться на тюремные хлеба и ощутить полной мерой и на своей шкуре, что такое произвол и унижения... Мучает ли меня совесть за это? Отвечаю: нет. Стало кому-нибудь хуже в результате? Это как посмотреть. Иванову и родителям его - да. Остальным, далеким и близким, - нет, смею надеяться.

Ну а дальше разгром ментовской банды пошел по нарастающей: теперь ведь, после скандала, никто не хотел рецидива. Одно дело нагрузить на горб Иванову все грехи, скопившиеся в отделении, отмазав остальных участников. Другое - понимать, что оставшиеся кадры скорее всего не перевоспитаются, а, чуточку подождав, вновь возьмутся за старое, готовя новые ЧП на голову начальникам и политикам. Поэтому отделение "укрепили" сверху и начали ротацию кадров: кого разогнали по другим отделениям, а кому - служебное несоответствие и рапорт об отставке.

Я на этом счел месть свершенной, но как руководитель, несмотря на то, что получил соответствующий сигнал, закрыл глаза на хулиганство двоих своих сотрудников, Бориных друзей: в закусочной на Сенной крепко побили они своего "случайного" собутыльника, сержанта в отставке Сидорова, бывшего мента из того же отделения. Я даже ругать их не стал, перепоручил сделать это их непосредственному начальнику. Но так перепоручил, вскользь, без нажима и металла в голосе.

ГЛАВА 7

Как первый руководитель и хозяин дела я имею много прав и кое-какие обязанности. Захочу - дам разгон своим подчиненным, захочу - поеду домой в рабочее время и оттуда буду руководить. Решу, что пришла пора реорганизовать ту или иную службу, тотчас же соответствующие службы зашуршат бумажками, сядут на телефоны и за компьютеры - исполнять. Охрана отдает мне честь, водитель открывает дверцу и так далее, и тому подобное. Может быть, кому-нибудь все эти "знаки почета" в великую радость, но я, честно говоря, замечаю только их отсутствие, привык... Да и голова постоянно занята проблемами, а не собственными желаниями. Захочу... Как я могу захотеть реорганизовать подразделение, если оно работает успешно и эффективно? Или если на это не выкроить средств в ближайшие три месяца? И почему я должен отчитывать второго бухгалтера или охранника в офисе, к примеру, если на это есть главбух и соответственно начальник охраны? Собрался я по грибы или на охоту - ан в Москве коллизия, которую способен, по служебному регламенту, разрешить только "Первый", то есть я. И все планы к черту, и я уже в аэропорту с дежурным чемоданчиком, который мне жена всегда наготове держит. Чем дальше, тем больше мое "хочу" попадает под каблук общему "надо" и я не ропщу - сам выбрал стезю: дело развивается, и я ему служу. А уж взялся, так служи, и не ной, и не морщись, когда от проблемы, что лежит у тебя на столе, пахнет отнюдь не цветами.

Звоню я Фазеру, представляюсь, обозначаю суть теперь уже общей нашей с ним ситуации. Фазер, он же Капо, держится по-деловому, вполне корректно, я бы сказал - уважительно, никакого наката, никаких угроз. Для него все предельно ясно: крышуемый - его достояние, извольте вернуть. Я тоже вполне корректно и миролюбиво поддерживаю разговор и вполне определенно объясняю ему, что имею собственное мнение по данному вопросу, отличное от мнения собеседника. Разговор буксует, но ни он, ни я трубку не бросаем, поскольку заинтересованы в мирном и результативном развитии событий. Наконец он предлагает стрелку, и я немедленно соглашаюсь. Завтра, в 18-00, в ресторане "Доброе утро" будет происходить совещание между лидером бандитской организации Фазером, он же Капо, он же Капатилов.., и президентом ассоциации "БЕРЕЗА" Федоровым Игнатом Александровичем, то есть мною. Рабочая встреча, привычное дело: с бандитом за рюмкой коньяка (на этот раз - только минералка будет, разговор очень уж серьезен) решать вопросы ко взаимной выгоде. Так бывало неоднократно и впредь повторится не один раз. Работа у нас такая.

Как-то раз мой закадычный, от школьных времен еще, приятель, не от меня, но знавший кое-что о моей работе, спросил меня: не стыдно, мол, не противно бывает сидеть за одним столом с бандитами и убийцами, чокаться рюмками, совместно отмечать дни рождения?..

Добавлю: и подарки дарить ко дню рождения, и сделки заключать, фотографироваться на память... Отвечаю: как когда, но по большей части нет, не стыдно. Мне перед Богом в свое время держать ответ, когда под рукой уже не будет адвокатов и где никакие связи не действуют. И каждый раз пытаюсь я сверять сделанное перед совестью и верой в Высшую справедливость. Я - законопослушен, хотя и нарушаю иной раз. Нет на мне вымогательства, воровства, крови, торговли наркотиками и проститутками. Наши заказчики верят нам и не боятся нас. Мы служим обществу, а не паразитируем на его пороках. Вот мои главные отличия от бандитского ремесла. Теперь по существу вопроса, заданного моим школьным приятелем.

Смотрю я телевизор, а в руках у меня - старый номер газеты "Коммерсант". По телевизору показывают, как высший прокурорский чин требует у Испании выдачи человека, обвиняемого в целом букете крупномасштабных преступлений, принесших ему сотни миллионов условных единиц прибыли, а государству - убытков примерно на ту же сумму. А в газете, в свое время специально, между прочим, отложенной мною в архив, черным по белому написано, что тот же человек, назовем его условно Гусянский, награждается за заслуги перед Отечеством и получает свою награду непосредственно из рук Президента Российской Федерации. Один и тот же человек. За одни и те же поступки. Где логика и здравый смысл, спрашивается? Дураку ясно, что этот самый Гусянский золотых копей не открывал и наследства не получал, но при этом стал обладателем телекоммуникационного имущества, ранее принадлежавшего государству, и извлекал из этого деньги, власть и престиж. Ну никто не поверит, что получил он всю эту раскрутку, включая кредиты, не за взятки, а так просто, потому что хорошим парнем оказался. Взятки, сговор, обман, хищения - так называемая коррупция. Все верно, все всё правильно понимают, да только общее мнение в суд не понесешь и в дело не подошьешь. Есть закон - плохой, хороший, правильный, дурацкий - но он есть, и мы обязаны жить по данному закону до тех пор, пока он не будет изменен либо отменен. Вот отсюда следует исходить в оценках человеческих поступков, если работаешь в сфере, связанной с юриспруденцией. Так вот, пока согласно закону человек не признан виновным - он такой же равноправный гражданин, как и мы с вами. Такой же, не лучше, но и не хуже. Я не знаю Иосифа Кобзона лично, может быть, он главарь всей советско-российской мафии, а может быть, просто хороший певец, подло оболганный журналистами, но фотоснимки его в компании со всякими там Шанхайчиками - не повод шельмовать его на отечественном и международном уровнях. Докажите и тогда принимайте меры. А я слишком много раз видел, как вчерашние безупречные герои, завсегдатаи экранов и газетных полос оборачиваются сегодняшними злодеями и мерзавцами, уже в новом качестве продолжающими оставаться завсегдатаями этих же полос и экранов. И наоборот.

Были времена, помню... Государственная власть была слаба - во всем, начиная от неспособности поддержать национальную валюту и коммунальную сферу и заканчивая полной анархией в государственной системе соблюдения закона и порядка в регионах, городах и на улицах. По Питеру стало модно разъезжать на иномарках, супернавороченных - от колес, до снегоочистителей, - но при этом - без номеров. Едет такой новый победитель русской жизни без остановки на красный, желтый и зеленый свет, разгоняет клаксоном всякую жигулевскую мелочь. Хорошо ему: в желудке икра с коньяком, на груди пудовая златая цепь, на сердце - бумажник, до отказа набитый сотенными "франклинами", на заднем сидении - автомат "Калашникова", ничем не прикрытый. Постовые сразу отворачиваются, чтобы не дай бог не заметить нарушителя... А едет он, скажем, на стрелку. Или на день рождения к другу, которого он зовет "братаном"...