Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий Страница 192

– Включаю магнитофон. – Подлевский дотронулся до своей головы. С лица его исчезла вечная подобострастная улыбка, он напрягся. Начало разговора бодрило.

Боб внятно, акцентируя междометиями и поднятым указательным пальцем наиболее важные тезисы, изложил стройную систему взглядов на текущие события, которую в известных кругах принято называть «методичкой». На сей раз она не сводилась к простой формуле «Всё, что исходит от Путина, – плохо», а включала перечень конкретных действий. Закончил указанием:

– Суховей знает, что делать с этой информацией. Передайте ему мои слова.

Сделал затяжной глоток вина, словно цедил просекко сквозь зубы. И не давая Аркадию очухаться от важного и очень доверительного поручения, принялся вышивать на другую тему:

– Перехожу к вашей персоне. Желательно, чтобы на бирже вы стали заметной фигурой. – Выжидательная пауза.

Аркадий на миг растерялся от внезапного поворота беседы, ответил с огорчением, но искренне:

– Боб, с моим капиталом об этом, увы, можно только мечтать.

Винтроп улыбнулся, изобразил на лице загадочную гримасу.

– Дорогой друг, вы знаете, я не любитель пустого трёпа. К сожалению, по многим причинам не могу снабдить вас достаточной суммой наличных. И главная из этих причин состоит в том, что ваши деньги должны быть легальными, прошедшими через налоговую процедуру. – Опять поиграл загадочной мимикой, наблюдая, как напрягся Подлевский. – Короче, в один из дней, возможно, через месяц, не исключаю, через два-три месяца, а возможно, и через полгода-год, к вам подойдёт некий завсегдатай московской биржи – наверное, вы с ним шапочно знакомы, – и передаст привет от нью-йоркских друзей. Вы запомнили? «Привет от нью-йоркских друзей». Он скажет, в какие бумаги надо вложиться по полной. Не стесняйтесь, не опасайтесь. Вы возьмёте у плинтуса, а через неделю они взлетят к потолку. Несколько таких операций, и вы – герой биржи. Не думаю, что эти честно заработанные капиталы позволят вам гнать котировки вверх, суть не в этом. Ударные купли-продажи – вот что побудит других брокеров учитывать ваши ставки. Наверняка инсайд! И в один из дней, возможно, через месяц или три, но не исключено, через полгода-год – он намеренно повторил прежнюю фразу, чтобы создать эффект неопределённости, – вам подскажут нужную в тот момент стратегию инвестирования. И знайте, вы будете не один, только сообща можно поставить биржу на уши.

Винтроп в упор смотрел на Подлевского и, казалось, слышал шуршание шариков, бешено бегающих в его голове. Аркадий пытался оценить услышанное, его лицо выдавало высшую степень умственного подвига, даже брови сошлись. Боб снова улыбнулся.

– Дорогой друг, чтобы облегчить ваши страдания над загадкой, откуда эта манна небесная, сделаю два кратких примечания. Первое. Речь о том, чтобы создавать на фондовой бирже нервозность, хаотизировать финансовую среду, сделать спонтанными колебания фондового рынка. Второе. Суммы, которые вы заработаете по подсказке, лишь частично можете использовать в личных целях, они предназначены для раскачки биржи… У вас есть вопросы, мой дорогой друг?

Аркадий молчал, глядя на Винтропа, и его взгляд не нуждался в словесных обрамлениях. Это был взгляд бесконечно преданного пса, готового выполнить любую команду хозяина. Десятилетиями он шёл по жизни на цыпочках, стремясь фрилансить неофициально, незаметно. И наконец-то он, Подлевский, в настоящей игре! Его распухшее самосознание кричало: «Впереди жизнь, полная побед!» И как полно новая роль совпадает с его теперешними радикальными настроениями! В избытке чувств он без прежней заискивающей улыбки через стол протянул руку Винтропу.

– Боб, вы можете рассчитывать на меня во всём. – Пауза. – Во всём!

С Болжарским было не так просто, как с Подлевским. Этот напыщенный индюк, а скорее, боров, тоже готов был служить беззаветно, но, сняв перед Бобом шляпу, он не потерял головы и выполнял поручения только по договорной цене, за наличные, поскольку, по его убеждению, ныне главной российской ценностью провозглашён чистоган. Впрочем, в понятие «наличные» он вкладывал свой смысл. Отзванивая Винтропу после предложения встретиться, проинформировал:

– Боб, я заказал номер «Советский» в Сандунах. Завтра, два часа дня. Погреем кости, попаримся, отобедаем, а заодно и поболтаем.

Разумеется, предполагалось, что оплачивать отнюдь не дешёвый номерной парильный релакс предстоит Винтропу.

Боб не был завзятым любителем банных наслаждений, но по профессиональной необходимости «знать обо всём хотя бы понемногу», бывал в баден-баденских термах, даже на втором нудистском этаже каракалл, и уж конечно, в новом комплексе с семнадцатью банными залами. Но в знаменитых московских Сандунах париться не приходилось, и он воспользовался возможностью пополнить багаж своих познаний по части русского барского отдыхалова.

Пылкости воображения у Болжарского хватало с избытком. Он, конечно, брезговал первым мужским разрядом, где славно гуляли герои кинофильма «С лёгким паром», ему подавай обособленное номерное отделение с гидромассажной купелью, шикарной авторской мебелью, персональными парильщиком и массажистом, даже с компьютерным кабинетиком. Сразу заказав сытный, изысканный обед в ресторане Сандунов – с подачей в номер, он предупредил банщика, заправлявшего паром, что любит парильный стандарт с мягкой отдушкой эвкалипта, и лишь завершив эти приготовления, вальяжно развалился на удобных подушечках, смешно обняв руками непомерный живот.

– Боб, я внимательно вас слушаю.

Но, опять же в отличие от беседы с Подлевским, здесь приходилось осторожно идти по битому стеклу. Винтроп на сей раз не спешил переходить к делу, предпочитая сперва расслабить собеседника, обожающего общие рассуждения.

– Нет, дорогой Виталий, это я вас слушаю. Был бы весьма признателен, если бы вы ввели меня в курс российских дел. Из-за этой чёртовой пандемии давно не был в Москве, отстал от здешних событий. Какие настроения у политбогемы?

Живот заколыхался, пахнуло привычным ассортиментом упрёков власти. Затем последовала серия восклицаний и, наконец, странный вопрос:

– Ха! Пандемия! Здесь всё ещё мрут как мухи. Он меняет в правительстве шило на мыло, поговаривают, что теперь от его погляду люди каменеют, но воз ни с места. Куда, в какую сторону тащить Россию? Трясина безысходности. Боб, скажите, вы когда-нибудь держали в руках доллар?

– Я?! – От неожиданности Боб повёлся на подначку.

– Да, вы. Что на нём написано? «Ин год ви траст» – на Бога уповаем. А какой национальный девиз у французов? «Свобода, равенство, братство». А в Российской империи какой был девиз? «С нами Бог». Подождите, Боб, а какой девиз был у СССР? «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». Теперь ответьте мне, Боб, какой девиз у путинской России? – Приподнялся с подушек, чуть не вывалив живот на низкий журнальный столик. Испытующе посмотрел на Винтропа. – Ага, не знаете! Откуда же вам знать, если его просто-напросто нет. Он понятия