Александр Радищев - Вольность Страница 2

О стаде сердце не радело,

Как чуждо было, не жалело;

Но ныне, ныне ты мое.

{* Господне стадо - стадо господина.}

27

Господню волю {*} исполняя,

До встока солнца на полях,

Скупую ниву раздирая,

Волы томились на браздах;

Как мачеха к чуждоутробным

Исходит с видом всегда злобным,

Рабам так нива мзду дает.

Но дух свободы ниву греет,

Бесслезно поле вмиг тучнеет:

Себе всяк сеет, себе жнет.

{* Господню волю - волю господина.}

28

Исполнив круг дневной работы,

Свободный муж домой спешит;

Невинно сердце без заботы

В объятиях супружних спит;

Не господа рукой надменной {*},

Ему для казни подаренной,

Невинных жертв чтоб размножал;

Любовию вождаем нежной,

На сердце брак воздвиг надежный,

Помощницу себе избрал.

{* Не господа рукой надменной... - не рукой надменного господина.}

29

Он любит, и любим он ею;

Труды - веселье, пот - роса,

Что жизненностию своею

Плодит луга, поля, леса,

Вершин блаженства достигают,

Горячность их плодом стягчают

Всещедра бога; в простоте

Безбедны дойдут до кончины,

Не зная алчной десятины,

Птенцов что кормит в наготе.

30

Воззри на беспредельно поле,

Где стерта зверства рать стоит:

Не скот тут согнан поневоле,

Не жребий мужество дарит,

Не груда правильно стремится,

Вождем тут воин каждый зрится,

Кончины славной ищет он.

О воин непоколебимый,

Ты есть и был непобедимый,

Твой вождь - свобода, Вашингтон!

31

Двулична бога {*} храм закрылся,

Свирепство всяк с себя сложил,

Се бог торжеств средь нас явился

И в рог веселья вострубил.

Стекаются тут громки лики,

Не видят грозного владыки,

Закон веселью кой дает;

Свободы, зрится тут держава;

Награда ей едина слава.

Во храм бессмертья что ведет.

{* Двуличный бог - древнеримское божество Янус, изображавшийся с двумя лицами. Храм, построенный в его честь, был закрыт в мирное время; здесь: наступил мир.}

32

Сплетясь веселым хороводом,

Различия надменность сняв,

Се паки под лазурным сводом

Естественный встает устав;

Погрязла в тине властна скверность;

Едина личная отмениость

Венец возможет восхитить {*};

Но не пристрастию державну,

Лишь опытностью старцу славну,

Его довлеет подарить.

{* Восхитить - здесь: добыть.}

33

Венец, Пиндару возложенный,

Художества соткан рукой;

Венец, наукой соплетенный;

Носим Невтоновой главой;

Таков, себе когда мечтая,

На крыльях разума взлетая,

Дух бодр и тверд возможет вся;

По всей вселенной пронесется;

Миров до края вознесется:

Предмет его суть мы, не я.

34

Но страсти, изощряя злобу,

Враждебный пламенник стрясут;

Кинжал вонзить себе в утробу

Народы пагубно влекут;

Отца на сына воздвигают,

Союзы бранны раздирают,

В сердца граждан лиют боязнь;

Рождается несытна власти

Алчба, зиждущая напасти,

Чтоб обществу устроить казнь.

35

Крутится вихрем громоносным,

Обвившись облаком густым,

Светилом озарясь поносным,

Сияньем яд прикрыт святым.

Зовя, прельщая, угрожая,

Иль казнь, иль мзду ниспосылая

Се меч, се злато: избирай!

И, сев на камени ехидны,

Лестей облек в взор миловидный,

Шлет молнию из края в край.

36

Так Марий, Сулла, возмутивши

Спокойство шаткое римлян,

В сердцах пороки возродивши,

В наемну рать вместил граждан,

Ругаяся всем, что есть свято,

И то, что не было отнято,

У римлян откупить возмог;

Весы златые мзды позорной,

Предательству, убийству сродной,

Воздвиг нечестья средь чертог.

37

И се, скончав граждански брани

И свет коварством обольстив,

На небо простирая длани,

Тревожну вольность усыпив,

Чугунный скиптр обвил цветами,

Народы мнили - правят сами,

Но Август выю их давил;

Прикрыл хоть зверство добротою,

Вождаем мягкою душою;

Но царь когда бесстрастен был!

38

Сей был и есть закон природы,

Неизменимый никогда,

Ему подвластны все народы,

Незримо правит он всегда:

Мучительство, стряся пределы,

Отравы полны свои стрелы

В себя, не ведая, вонзит;

Равенство казнию восставит;

Едину власть, вселясь, раздавит;

Обидой право обновит.

39

Дойдешь до меты совершенство,

В стезях препоны прескочив {*},

В сожитии найдешь блаженство,

Несчастных жребий облегчив,

И паче солнца возблистаешь,

О вольность, вольность! да скончаешь

Со вечностью ты свой полет;

Но корень благ твой истощится,

Свобода в наглость превратится

И власти под ярмом падет.

{* Препоны прескочив - преодолев препятствия на своем пути.}

40

Да не дивимся превращенью,

Которое мы в свете зрим;

Всеобщему вослед стремленью

Некосненно стремглав бежим.

Огонь в связи со влагой спорит,

Стихия в нас стихию борет,

Начало тленьем тщится дать;

Прекраснейше в миру творенье

В веселии начнет рожденье

На то, чтоб только умирать.

41

О вы! счастливые народы,

Где случай вольность даровал!

Блюдите дар благой природы,

В сердцах что вечный начертал.

Се хлябь разверстая, цветами

Усыпанная, под ногами

У вас готова вас сглотить.

Не забывай ни на минуту,

Что крепость сил в немощность люту,

Что свет во тьму льзя претворить.

42

К тебе душа моя вспаленна,

К тебе, словутая страна,

Стремится, гнетом где согбенна

Лежала вольность попрана;

Ликуешь ты! а мы здесь страждем!

Того ж, того ж и мы все жаждем;

Пример твой мету обнажил.

Твоей я славе непричастен

Позволь, коль дух мой неподвластен,

Чтоб брег твой пепл хотя мой скрыл!

43

Но нет! где рок судил родиться,

Да будет там и дням предел;

Да хладный прах мой осенится

Величеством, что днесь я пел;

Да юноша, взалкавый славы,

Пришед на гробимой обветшалый,

Дабы со чувствием вещал:

"Под игом власти, сей рожденный,

Нося оковы позлащенны,

Нам вольность первый прорицал".

44

И будет, вслед гремящей славы

Направя бодрственно полет,

На запад, юг, восток державы

Своей ширить предел; но нет

Тебе предела ниотколе,

В счастливой ты ликуя доле,

Где ты явишься, там твой трон.

Отечество мое драгое,

На чреслах пояс сил в покое,

В окрестность ты даешь закон.

45

Но дале чем источник власти,

Слабее членов тем союз,

Между собой все чужды части,

Всех тяжесть ощущает уз.

Лучу, истекшу от светила,

Сопутствует и блеск и сила;

В пространстве - он теряет мощь;

В ключе - хотя не угасает,

Но бег его ослабевает;

Ползущего глотает нощь.

46

В тебе, когда союз прервется,

Стончает мнений крепка власть;

Когда закона твердь шатнется,

Блюсти всяк будет свою часть;

Тогда, растерзанно мгновенно,

Тогда сложенье твое бренно,

Содрогшись внутренне, падет,

Но праха вихри не коснутся,

Животны семена проснутся,

Затускло солнце вновь даст свет.

47

Из недр развалины огромной,

Среди огней, кровавых рек,

Средь глада, зверства, язвы томной,

Что лютый дух властей возжег,

Возникнут малые светила;

Незыблемы свои кормила

Украсят дружества венцом,

На пользу всех ладью направят

И волка хищного задавят,

Что чтил слепец своим отцом.

48

Но не пришла еще година,

Не совершилися судьбы;

Вдали, вдали еще кончина,

Когда иссякнут все беды,

Встрещат заклепы тяжкой ночи;

Упруга власть, собрав все мочи,

Вкатяся, где потщится пасть,

Да грузным махом все раздавит,

И стражу к словеси приставит,

Да будет горшая напасть.

49

Влача оков несносно бремя,

В вертепе плача возревет

(Приидет вожделенно время),

На небо смертность воззовет;

Направленна к стези свободой,

Десную ополча природой,

Качнется в дол - и страх пред ней;

Тогда всех сил властей сложенье

Развеется в одно мгновенье.

О день избраннейший всех дней!

50

Мне слышится уж глас природы,

Начальный глас, глас божества,

Трясутся вечна мрака своды,

Се миг рожденья вещества.

Се медленно и в стройном чине

Грядет зиждитель воедине

Рекл - яркий свет пустил свой луч,

И, ложный плена скиптр поправши,

Сгущенную тьму разогнавши,

Блестящий день родил из туч.