Игорь Яркевич - Ум, секс, литература Страница 2

Хотя Коппола очень похожий на Тарковского режиссер, и еще неизвестно, как бы среагировало на Копполу украинское девичье тело, если бы оно его посмотрело. Но оно его не смотрело.

Ты, Лена, так считаешь - украинское девичье тело само виновато в том, что оказалось на Тверской. Кроме него, не виноват никто. Это, Лена, так и не так. Само-то оно само, спорить не стану, но кое-кто его, конечно, подтолкнул. Косвенно, но подтолкнул. И знаешь кто? Тарковский? Дался тебе этот Тарковский? Пусть спит спокойно. Высоцкий? Дался тебе этот алкоголик! Пусть тоже спит спокойно. Бродский? И не Бродский. Чехов - вот кто подтолкнул! Чехов, Лена, Чехов. Чехов, Чехов.

Хотя эти трое тоже подтолкнули. Но Чехов больше виноват! Я не зря вспомнил "Вишневый сад". Именно "Вишневый сад" склонил к разврату украинское девичье тело, "Вишневый", Лена, "сад" - старый опытный сводник. Ты берегись его, Лена!

Когда-нибудь, и этот день не за горами, украинское девичье тело всей толпой двинется с Тверской на Садово-Кудринскую и подожжет со всех сторон расположенный там музей Чехова, украинское девичье тело отомстит тогда за себя и за нашу с тобой, Лена, поруганную юность. Это, Лена, слишком радикальное решение. Но по-своему - по-девичьи, по-украински, по-телесному украинское девичье тело будет абсолютно право. Ведь когда-нибудь с этим гнездом разврата все равно нужно кончать.

Россия, Лена, сделала серьезную ошибку! Очень серьезную. Конечно же, нельзя было продавать Америке Аляску, Аляска - исконно русская земля! Впрочем, хуй с ней, с Аляской, другая ошибка, значительней. Нельзя было разрешать играть на публике "Вишневый сад". Эта пьеса - призыв к сексу каждой строкой! Ума там, Лена, нет совсем. С умом в "Саде" плохо. А вот секса - через край! "Вишневый сад" нельзя давать читать детям. Девушкам и первый раз беременным женщинам тоже нельзя. И студентам нельзя! Студентам нельзя в первую очередь. Чему их научит "Вишневый сад"? Уму? Какой там ум, когда там только секс - в каждой строчке дышит секс без границ! "Вишневый сад" - поле битвы, где ум и секс боролись за сердца людей. Победил секс.

Лена, радость моя, знаешь ли ты, когда и на чем споткнулось русское культурное сознание? Оно споткнулось на "Вишневом саде", когда решило: он асексуален, "Вишневый сад", мол, слишком умен, чтобы быть сексуальным. Нет, Лена! "Вишневый сад" - апофеоз секса! Ума там нет ни на грош, а секса апофеоз! Не зря его ставил Эфрос. Ох, не зря! Не зря там играли Демидова и Высоцкий. Эти люди знали, что ставить и где играть.

В жизни, Лена, я - обычный добропорядочный человек. Я умею держать себя в руках. Я контролирую каждый свой жест и каждое свое слово. Я не позволяю себе ничего лишнего. Я четко разделяю границу между добром и злом. Но, Лена, как только на горизонте возникнет "Вишневый сад" - прощай, добропорядочность! Тогда, Лена, я уже не добрый милый спокойный человек, а сексуально озабоченная сволочь, брызжущая во все стороны слюной и спермой! Тогда я уже не отвечаю за свои поступки. Тогда я, Лена, Чикатило. Только я никого не режу и делать этого не собираюсь. Зачем? У меня и так все есть. Я просто, Лена, тогда хорошо понимаю тех, кто стали Чикатило.

В России, Лена, демократия. Появилось много более или менее уютных кафе, где продают дешевую водку. Там есть и дешевая закуска. Там играет музыка. Там тепло зимой по вечерам. При коммунистах этого не было. Все закрывалось в восемь. Ты помнишь, Лена, как нам после восьми было уже некуда пойти? Но плюнь, Лена, на эти кафе! Не надейся на них! Там очень страшно. Там сидят одинокие мужчины и женщины. Они, Лена, навсегда несчастные люди. Такими их сделал "Вишневый сад".

Все они, Лена, его жертвы. Все они, Лена, ублюдки. У них дрожат пальцы и в уголках губ собирается пена. Они пьют водку. Но они только делают вид, что пьют водку! На самом деле, Лена, они пьют кровь. Они уже не могут ебаться, хотя очень хотят - "Вишневый сад", Лена, закупорил им гениталии. "Вишневый сад" поманил их умом, а когда они пошли за этим умом, то "Вишневый сад" дал им один только секс. "Вишневый сад", Лена, обозначил им секс, да не указал конкретно, что и как. Этот секс их и раздавил; в "Вишневом саде" слишком много секса, и с ним еще надо уметь обращаться. Далеко не каждый может выдержать подобные нагрузки! Ведь в "Вишневом саде" - по борделю в каждой запятой и по сексуальной революции в каждой букве. Попробуй выдержи подобное! Вот люди и не выдерживают подобных нагрузок. Вот люди и теряются в жизни. Я, Лена, уверен - Чикатило стал Чикатило, когда посмотрел на Таганке "Вишневый сад" в постановке Эфроса. Крестным отцом Чикатило был Высоцкий, а крестной матерью - Демидова.

Эти несчастные в итоге не получили ни ума, ни секса. Но они по-прежнему ждут "Вишневый сад". И не для того, чтобы получить ум или секс. Просто поговорить. Но он хуй придет.

Пора организовать благотворительный фонд для пострадавших от "Вишневого сада". Когда-нибудь, Лена, если у меня будет больше денег, чем сейчас, я обязательно создам такой фонд. Такой фонд просто необходим! Без него всем неуютно. Без него стонет земля.

Все это, Лена, я говорил тебе и тогда, много лет назад, когда мы впервые встретились. Только ты мне не верила. И я сам себе не верил. Потому что говорил нечто прямо противоположное.

Девственником я уже не был. Невозможно прочесть Чехова, тем более "Вишневый сад", и остаться девственником. А. Чехова я уже читал. А "Вишневый сад" даже уже и видел. Поэтому с девственностью все было в порядке - ее не осталось. Чехов лишил меня невинности, как опытный хуй непорочное влагалище в первую брачную ночь - волосатой кожей на белой простыне сквозь кровь и слезы. Сначала было очень больно; а потом тепло - но потом снова очень больно. Как будто бы кто-то у меня внутри вырубил мой вишневый сад - вишню за вишней.

Я не ностальгирую по советской власти. Пусть по советской власти ностальгирует пока еще не повешенная свободным русским народом коммунистическая номенклатура! Назад возвращаться глупо! Все эти набоковские штучки с реставрацией подвалов и чердаков памяти - довольно пошлый прием, и его пора оставить в покое. Слишком много чести кокетничать с памятью. Пусть с ней кокетничают недоделанные вампиры из московских кафе, навсегда провисшие в пропастях жизни между мостиком ума и бездной секса! Пусть они вызывают из недр памяти светлый образ давно пропавшего города, поселка, человека, дерева, животного, писателя, клитора, текста - чтобы потом этот образ зарезать. Я лучше, если нужно, зарежу тот образ сразу - не кокетничая. Теперь, почти в конце девяностых, я возвращаюсь к почти началу восьмидесятых не из-за любви к геометрии. Не люблю я геометрии! И она меня никогда не любила. В школе по геометрии у меня никогда не было больше тройки. И не из-за того, чтобы показать, как я все помню и ничего не забыл. Я все забыл и ничего не помню! И не из-за орфизма. Я не Орфей, чтобы спускаться в ад за каждой хуйней! Просто так надо. По принципу советских фильмов и американских вестернов: если надо - то надо. Вот если не надо - тогда и не надо. Тогда ладно. Но если надо - тогда может быть только одно: надо.

А начало восьмидесятых - это ад. Сущий ад. Абсолютный ад. Уже ясно, что Россия вступила не только в полосу фазы развала конца социализма, но и в темноту туннеля конца века. Уже надо предпринимать какие-то решительные шаги. Уже надо спасать Россию не только от конца социализма, но и от конца века. И конец века тоже надо спасать от России! А я еще так молод и так глуп! Я еще столько не знаю, так много не умею и почти ничего не понимаю. На самом деле я уже много знаю, немало умею и достаточно во всем разбираюсь. Я еще просто сказать ничего не могу! Я болтаюсь, как макаронина в незакипевшей воде. Я еще не сварился, я еще не готов к употреблению, но я уже варюсь вовсю. Вода вот-вот и закипит.

Я варюсь в России. Я варюсь в Москве. Я варюсь в семье. Я варюсь везде, где только можно вариться молодому, сильному нераскрывшемуся хую, в том числе и в истории - архивном институте. Ведь я - не заебавшийся школьник и не жалкий абитуриент, а уже полноценный, еб твою мать, студент! Я уже на новой ступени бытия, и мне уже на этой ступени тесно.

#

Я весь во власти истории. Какая это замечательная наука! А какие трогательные разного рода историко-архивные дисциплины! Только с их помощью можно ответить на самые волнующие вопросы: почему Иван Грозный взял Казань, а не наоборот? Где река Волга впадает в море Истины? Отчего на море Истины бушует шторм коммунистической лжи? Какого хуя наши после Бородина отдали французам Москву? А чего это наши в сорок первом так долго отступали? Почему русский хуй такой уникальный? В чем именно сила русского яйца? В чем тайна русской эякуляции? Зачем Сталин убил Кирова? Зачем был семнадцатый год? В какую щеку Бог поцеловал Россию при рождении? Почему Гоголь родился позже Пушкина, но раньше Толстого? Почему Сонечка Мармеладова пошла на панель? Ведь в жизни столько места для талантливой девушки! А чего Анна Каренина легла под паровоз? Ведь в жизни столько места, где можно лечь! Почему русские люди так много пьют? - на эти и многие вопросы могла дать ответ только история.