Владимир Корнилов - Надежда (Книга стихов) Страница 2

Он предрек, что треть всех вод

Смертная загубит горечь.

Взял откуда Богослов

Для пророчеств основанья?

...Так что не до рапортов,

Тушей и соревнованья,

Не до громкого всего,

Не до перевыполненья...

И какое ж торжество,

Ежели захороненье?

86

ОБЛАКО

Не имея облика

Только габарит,

Над страною облако

Странное парит.

Им по небу родины

С розою ветров

Мало еще пройдено

Сёл и городов.

Над Россией облако,

Прежних порезвей,

Не боится окрика

Никаких властей.

Прет куда понравится

Вдоль озер и рощ,

Соблюдая равенство.

Льет на землю дождь.

Не урежет порции.

Всем - один заказ,

Чем уж чем, а стронцием

Не обделит нас.

Будет вволю, в досыти

Воя и тоски...

Дай все это, Господи,

Встретить по-людски.

86

ДОЖДЬ

По березам, по кленам, по соснам

Хлещет с умыслом дождь-лиходей.

Жалко всех - жалко юных и взрослых

И по-новому жалко детей.

Нам-то что? Мы, хлебнув лихолетья,

И Чернобыли пережуем...

Только горестно думать, что детям

Никогда не гулять под дождем.

А ведь сам, капюшон нахлобучив,

Капли жадно сжимая в горсти,

На дожде подрастал и до тучи

Собирался еще дорасти...

Что же мы за добро сотворили,

Что и дождь нам уже не к добру

И как будто бы в тюрьмы - в квартиры

Затворили свою детвору?

Больно мы о себе возомнили,

И теперь от крутни-беготни

Мы хитрее библейского змия

И беспомощнее ребятни.

Дождь идет - и к чему долголетье?!

Наше время уже истекло.

Потихоньку уходим, а дети

Упираются лбами в стекло.

86

РАЗГОВОР

Давай поговори со мною,

Но не про то, что на слуху,

Давай про самое такое

Поговорим как на духу!

Поговори со мною, Дашка,

Без выкриков, без долгих слез,

А то тревожно мне и тяжко,

Что мы не говорим всерьез.

Поговори со мной немного

И понемногу приоткрой

Нелегкой жизни подоплеку,

Неопытной и молодой.

Себя готовя в медицину,

А значит, к зренью изнутри,

Поговори про сердцевину,

О шелухе не говори.

Поговори со мною, дочка,

Про темь души - бездонный склад,

В котором каждый - одиночка...

Про что ни с кем не говорят.

86

ВТОРОКУРСНИЦА

Ты стихом жила сначала,

Был напор в нем и кураж,

А уж после в пальцах сжала

Скальпель, точно карандаш.

Отделяешь ткань от кости,

Добираешься до мышц.

(Уж не так ли Маяковский

Извлекал из флексий смысл?!)

Только кто-то для учебы,

Как нарочно, подобрал

Весь в пробелах, низкой пробы,

Малогодный матерьял.

Потому для пользы дела,

Ежели другого нет,

Рад я вытрясти из тела

Свой нетронутый скелет.

...Кто о Рильке, кто о Лорке...

Но, сама с собой в ладу,

Ты торчишь в промерзлом морге

Триста с лишком дней в году.

Режешь долго и детально

Руки, ноги и т. п.

И, как двери, жизни тайны

Отворяются тебе.

Вскинувши густые брови,

От восторга ошалев,

Для народного здоровья

Юности не пожалев,

Ты стоишь, со мной не схожа,

У загадок бытия,

Мне опора и надёжа,

Дочка младшая моя.

86

РИФМА

Не владею белым стихом

Для себя, для своей работы.

Белый стих пополам с грехом

Истребляю на переводы.

Белый стих меня не берет

Ни в балладах, ни даже в песнях,

Не познал я его высот,

Не гулял в его тайных безднах.

Помню, в молодости с тоской,

Ошалелый и оробелый,

Я глядел, как наставник мой

Километры гнал пены белой.

Этих тысяч двенадцать строк,

А быть может, еще поболе,

Я без рифмы жевать не мог,

Как жевать не могу без соли.

...Рифма, ты ерунда, пустяк,

Ты из малостей - микромалость,

Но стиха без тебя никак,

Хоть зубри, не запоминалось.

Рифма, ты и соблазн, и сглаз,

Ты соблазном и сглазом сразу

Отравляешь лирикой нас,

И несем ее, как заразу.

Рифма, нет на тебе креста,

Ты придумана сатаною,

Но и жизнь без тебя пуста,

Хоть намучаешься с тобою.

86

ЯБЛОКИ

Бедный дичок загорчил, как досада.

Белый налив до сих пор сахарист...

Яблоки из монастырского сада,

Что же я раньше не рвал вас, не грыз?

Или шатался не больно идейно

По лесостепи, лесам и степи,

И, как назло, попадались отдельно

Либо сады, либо монастыри?

Вот отчего так смущенно и дерзко,

Словно во сне еще - не наяву,

В прежней обители Борисоглебской

Эти ничейные яблоки рву.

...Яблоки из монастырского сада,

Я не найду вам достойной хвалы,

Вы словно гости из рая и ада,

Словно бы средневековья послы.

Вас прививала лихая година,

И, хоть была невпродых тяжела,

Память о ней и горька, и сладима,

И через вас до сегодня жива.

Вот и сегодня в Историю живу

Вновь я уверовал благодаря

Этим бесхозным дичку и наливу

Борисоглебского монастыря.

86

ПРЕЖНЕЕ СЛОВО

Медленно, но упрямо

Время словарь казнит.

Прежнее слово - "дама",

Что у тебя за вид?

Вроде бы не сегодня

Вышло ты на покой

И ни на что не годно,

Даже в роман плохой.

"Дамы и кавалеры!"

Сказано не про нас.

Фразе такой нет веры,

Жизнь все же - не танцкласс.

Странно звучало б: "Дамы,

Дамы и господа!"

Тут от любви и драмы

Не отыскать следа.

Все это отзвучало,

Сникло в живой стране,

И никакой печали

Нету по старине.

Даму достала старость,

И недалек закат.

Вот она и осталась

Только в колоде карт.

86

БЕЗБОЖИЕ

Стали истины ложны

Что же делать старью?

Я последний безбожник

И на этом стою.

Если челюсти стисну,

Сбить меня не пустяк:

Черный хмель атеизма

И в крови, и в костях.

Чести-совести ради

Думал жить, не греша

Всё равно с благодатью

Разминулась душа.

Но стиха ни в какую

Не сменю на псалом

И свое докукую

На пределе земном.

...От основ непреложных

Отошли времена.

Я последний безбожник,

Не жалейте меня.

86

ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ

Начинался черный день - смешно:

Было мне тринадцать без недели,

Сочинял я "Думу про Махно"

И считал, что нахожусь при деле.

Но отец, меня не ставя в грош,

О моих дерзаниях проведав,

Приказал: "Переведи чертеж"

И насильно сунул мне рейсфедер.

Только что в седьмой я переполз,

До оскомины, до горьких слез

Ненавидя всякое ученье.

И опять - пожалуйста! - черченье.

Потому-то поднял дикий ор:

"Не хочу! Не буду! Лучше - розги..."

И вдруг дворник крикнул на весь двор,

Чтоб на окна клеили полоски.

Засмеялся я отцу в глаза,

В серые, уже не озорные:

И еще тянулось полчаса,

Прежде чем запели позывные.

...Взявши кружку, ложку, вещмешок,

Молча мой отец из дому вышел.

И никто мне помешать не мог.

И чертежник из меня не вышел.

86

СОСНЫ

Сосны загораживают свет,

И темнеет в восемь...

Впрочем, у меня претензий нет

Ни к одной из сосен.

В сумерках деревьев красота

Даже величава,

Хоть открыта мне не высота,

А ее начало.

Солнца я не вижу, не узрю

Даже неба просинь.

И хоть лето по календарю,

В комнатенке осень.

Ничего, пришпорю явь и сны,

Вылезу из мрака...

Только как забыть, что из сосны

Сделана бумага?

И растут во мне восторг и стыд,

Назревает сшибка,

И, как дятел молодой, стучит

Старая машинка.

86

МУЗЫКА

В глуши лесной играют Баха

(Не на рояле - клавесине!),

И старый Бах встает из праха

И снова в славе, снова в силе.

Звучит средь хвои неземная

Не знаю - фуга ли, соната,

А наша глухомань лесная

Уверена, что так и надо.

Сквозь ветки до небесной тверди

Воскресшие доходят звуки,

Не это ли и есть бессмертье,

Преодоленье смертной муки,

Преодоленье притяженья

Земли, и времени, и долга?..

И замер я от приближенья

ПолЁта, волшебства, восторга!

За стенкою играют Баха,

И радости моей нет краю,

И взмокла на спине рубаха,

Как будто это я играю,

Как будто я уже причислен

От музыки окрепший духом!

К высоким самым, самым чистым

Надеждам, помыслам и звукам.

Гоняет старость и усталость

Бах, заиграв на клавесине.

Такие чудеса остались

Лишь в решете и лишь в России.

86

ШАХМАТЫ И КИНО

Пешки и короли...

Залы, где днем темно...

Жизнь мою извели

Шахматы и кино.

Что меня к ним влекло?

Чёрта я в них нашел?

Шахматы и кино

Были заместо шор.

Пешки и короли,

С молодости маня,

Зорко подстерегли,

Взяли, как западня.

Каждый киносеанс

Был как уход в ничто,

Был как забыться шанс

Сразу минут на сто.

Шахматы и кино

Скучное бытие...