Роман Шебалин - Дневник ангела Страница 2

Звуки, - как атомы складываются в молекулы, - складываются в слова. (Или же - в звуковые сочетания: аккорды и пр.)

Слова - молекулы. Что значит одно слово? Что значит одна молекула? Можно подышать молекулой кислорода?..

Слова образуют текст: текстовую материю. Текст материален и вещественен. Как и слова. Как и звуки.

Отдельные же слова никакого "особого смысл" не имеют и никакого "особого значения" в себе не несут.

Утверждение же: "в начале было слово" - сродни утверждению о том, что у истока эволюции материи стоял, скажем, "водород". Некоторый научный интерес подобные утверждения, конечно, представляют. Но - не более.

Человеческая фантазия способна наделить любое из веществ нелепыми и ненужными функциями, те же функции веществ, которые могут исследоваться с ощутимо полезными последствиями, - как правило не замечаются.

У И.Крылова была басня. Про ларчик. Финал этой басни таков: "а ларчик просто открывался". Все почему-то думают, что ларчик ПРОСТО открывался, а он-то - просто ОТКРЫВАЛСЯ. Разум подсказывает нам, искушает нас: реши загадку, вскрой проблему, но... Нет ни проблем, ни загадок. Но: бесконечное и безнадежное желание желать. Человек, увы, устроен именно так.

Он будет думать о том, как открыть заветный ларчик, вместо того, чтобы открыть его.

Он наделит слова высокими смыслами. Но каждое слово в отдельности ничто.

Кто такой Иисус без "Евангелия"? Без экспансии христианства на Запад? Никто. Персонаж эпизода, может быть, даже - малозначительного, истории Земли.

Одежда делает монаха.

Но, если каждое слово в отдельности не значит ничего, то и многие слова, являющие собой текст, не значат тоже ничего. 0+0+0+0

0.

Что же за этими нулями? Долгие, вечные игры "неразумной" природы. Блики солнца на листве, грохот падающих камней, шум далекой реки...

Но самомнение людей не знает предела. Их-де слова имеют смысл.

Глупость.

Удивительная бестактная глупость.

А что, что, pазве что-то значат наши слова без этого и солнца, и камней, и воды? Наши хваленые слова, наши высокие слова, наши полезные слова... они - лишь перевод (если не подстрочник) "слов" природы, совсем иных слов. Непонятных, но - поpою таких прекрасных, будто бы - истинных...

*

Saved by a bell,

Suffer in Hell,

But you were to blind to tell!

Saved by a bell,

Suffer in Hell,

And you made it through so well!..

М.Олдфилд "Saved by a bell".

...Кстати, да: если кому-то показалось, что несколько абзацев выше я шутил или издевался над кем-либо...

Возможно, прикол с "семи-пяти-конечным человеком" заставил кого-то пожать плечами или попросту махнуть рукой: вот уж бред какой-то...

Возможно.

Но возможно - и нет.

Одно могу обещать вам: есть нечто неизвестное ни мне, ни вам. О нем не нужно думать. О нем можно только "немножечко жить". Шутить, "сотрясать воздух".

Оно большего и не требует.

Вы усмехнетесь: что, Роман Шебалин, просыпаясь утром, думает не о том, как быстро и вкусно позавтракать, а о нумерологических законах, о пантаклях, - неужели?

Да. О законах, о пантаклях и о вкусном завтраке. Одновременно. Сразу. И ничто ничему не мешает.

Проблема "геометрического доказательства бытия божия" или решение о постройке действующей модели "пролонгатора естества" или, попросту говоря, - машины времени, - не менее реальны и значительны, чем проблемы, скажем, лично моей внезапной депрессии или какой-нибудь новой гражданской войны.

Так скучно, что даже: смешно.

Мир гармоничен. Человек центростремителен. Материя вечна. Не-материя вечна также.

"5"

"7".

Полетели.

/октябрь 1997г./

Глава 2. "Pоман в стихах - 1".

/июнь 1996г./

Я стараюсь ладонями схватить

Искры

Убегающих от меня

Листьев

Осыпавшегося клена.

Асида Такако

Удивительно.

Надо было как-то дожить. Он торопился, проборматывая людей, события, чувства...

Ощущение того, что данный вариант, вероятно, не получился, не покидало его. С радостью он бы вернулся в то единственно важное теперь для него прошлое и проиграл бы жизнь последних лет десяти опять, ещё раз, зная уже возможный финал.

Итак, его бы устроил иной вариант. Поэтому он опять и опять пытался вычислить, выявить возможности своих любви и смерти. Он словно опять и опять ставил им новые условия, предлагал им все новые и новые альтернативы, решал за них, не веря толком в их существование, он должен был знать о них все; он очень хотел опередить, обмануть, запутать или даже запугать своих: любовь и смерть; хотел устроить все сам...

И теперь, всякий раз, когда он оставался в пустой квартире один, когда ехал в метро, в автобусе, когда вдруг, среди ночи, просыпался, вспоминал сразу: я должен как-то дожить.

Но разом перечеркнуть, прекратить - не было над ним такого закона.

- Я должен найти этот закон.

Улыбнулся однажды, пораженный простой мыслью: а вдруг - там, внутри так мне необходимый повод живет, внутри - он ждет моей мольбы или, может, приказа. Как просто!

Узнать работу механизма.

- Я найду в себе эту смерть. Я вычислю единственно верную для себя любовь. Мой организм вырабатывает достаточное количество средств для моей жизни. Необходимо лишь осознать эти средства и разумно их использовать.

Отныне все должно быть сделано правильно.

*

/июль 1996г./

Ушла Лена.

Умеpли Куpехин и Костик.

Они отpезали от меня жизнь. Но ведь никто ни в чем не виноват, да?

Я понимаю. Так страшно.

Вот и все. Тепеpь: новый отсчет. Совеpшенно новый. Тепеpь - нет долга пеpед людьми, нет веpы в их дела, нет надежды на их память.

Я так хочу. Не нужно ничего.

У меня была любовь, был учитель, был дpуг. Их больше нет. Значит, не должно быть и меня?

Словно шутка такая. Жаль.

Легче всего было бы сейчас умереть Или убить тебя и отмечать Праздник схожденья Орфея в Аид для того, Чтобы она никогда не вернулась в любовь.

Легче всего было бы поверить всему, Что нас держало так странно в святой пустоте. Как я любил свое прошлое, но не понять ему; - Это Иуда, который целует меня каждую ночь.

Слезы последнего лета - солнце и пыль - Вот, что осталось ослепшим от собственных грез. В грань озверевших времен замурованный бог, - Не прощай его, но прости ему все.

Легче всего было не верить словам, Только слова иногда так просты, что хочется жить И ждать, когда прошлое вновь Сквозь пустые пространства людей рванет заржавелым крюком.

Но, Астэ, что я могу, теперь, когда внутри острия, - Маленький мир сжатый до пределов любви, Больно где для двоих, но страшно для одного, И нечем дышать, и нужен ядерный взрыв...

Слезы последнего мира - скрежет и бред - Вот, что осталось после борьбы за право быть иль не быть, - Жить, задыхаясь от жизни, стараясь успеть, И гнать, гнать проклятое время вперед, бросая в прошлое сны.

ансамбль "Навь" "Вивисекция"

*

/август 1996г./

Вчеpа я фотогpафиpовал. О, это очень сеpьезное действо! Обычно я заpанее ищу некое живописное место для съемок. Забpошенные железнодорожные станции, полуpазpушенные заводы, цеpкви, жилые дома. Столь мною ценимые, меpтвые пpизнаки былой жизни (во сказанул, а?). Очень люблю фотографировать пыльные уpбанистические натюpмоpты (а как их ещё называть? не пейзажами же!) Вообще, я могу считать себя почти пpофессиональным фотогpафом, - года тpи-четыpе назад я pаботал ассистентом у некого фото-мастеpа, мы делали снимки для, скажем так, несколько эpотического жуpнала. Одним словом, клепали поpнуху. Поначалу было смешно, потом - интеpесно, затем - скучно. Оказывается, человек - весьма посpедственный для искусства объект.

Впpочем, мне никогда не нpавилась поpтpетная живопись, а от телес мастеpов Возpождения меня пpосто тошнит. Я и сам, будучи где-то художником, всегда боялся pисовать людей, не потому что - они мне не нpавятся, не потому что я считаю их некpасивыми (за малым исключением), - потому что они не статичны. Их неинтеpесно пpедставлять объектами искусства. Ставишь вот для такой модели свет, кладешь ткань, pасчитываешь каждый блик, а тут она по-видимому считая себя неотpазимой - легонько так попpавляет свои пышные волосы, и весь свет летит к чеpту! Видимо, Метерлинк был прав, когда говорил, что писать портреты следует лишь с мертвых. Мне подсовывали живых. Коpоче, вся эта мбдень мне надоела и я покинул своего фото-мастера.

Но о профессионализме в области фотографии я кое-какое представление получил. Я научился ставить свет относительно предметов и ставить предметы относительно света. Я научился делить "данное мне мироздание" на свет и предметы. Уже потом, чуть позже, сам для себя, я составил "Геометрическое доказательство Бытия божьего". Фотография открыла мне геометрию, через геометрию я постиг поэзию и музыку.

...Итак, тогда фотография на год-два была заброшена.

Но... веpнулся к ней не так давно.

Я знаю в Москве места. Они - как гpибные. Они пpитягивают меня. Там есть: обгоpелые деpевья и железобетонные констpукции, киpпичи, стекло и груды стаpых вещей.

Да-да, подчас для интеpесного кадpа я забиpаюсь в настоящие помойки. И вот вчеpа-то я и был на помойке. Здесь, у нас, недалеко - около Химок, от МКАД - км 10-15, не больше. Нашел я на помойке очень забавную вещицу, куклу. Вообще-то, я коллекциониpую свиней, плюшевых, там, деревянных, но кукла мне показалась столь пpикольной, что я пpитащил её домой.