Валентина Колесникова - Клетчатый особняк (фрагменты) Страница 2

Впереди и сзади него с разной степенью устойчивости бежали неутомимые поминатели Ивановой. Дверь Кати Бородиной стояла нараспашку, а у порога продолжала пронзительно и страшно кричать Утя. Она показывала правой рукой в угол комнаты, а левой держалась за косяк двери. В углу, в кресле, в котором оставили (Глеб посмотрел на часы0 всего час двадцать минут назад Катю, сидела она, прозванная ладой, и с ней было очень неладно: её голова была откинута назад, глаза закрыты, а зубы слегка оскалены - и этот оскал на мертвенно бледном лице был страшен. Руки кати как-то неестественно висели вдоль ручек кресла. Глеб строго, почти крича, попросил всех, вошедших было в комнату кати, выйти в коридор. Увидев Анилову, несмотря на то, что её трясло, а ртом она ловила воздух и, казалось, была близка к обмороку, он жестко сказал:

- Звоните в скорую - реанимацию, предупредите, что здесь милиция. Сам по сотовому вызвал свою оперативную группу.

Глеб не сразу сообразил. Что изменилось в комнате кати за время его отсутствия. Потом понял: к креслу был придвинут маленький столик, на котором стояла чашка с недопитым кофе и маленькое блюдце с крекерами.

Реанимация опередила оперативников. И снова Глеб обратился к Господу и Матери Божьей - второй раз в эти двое суток: "Помогите, пусть её спасут!", когда врач "скорой" уловил слабенький и далекий катин пульс.

- Спасите её, спасите! - как заклинание произнес он, и оба - врач и сестра - посмотрели на него удивленно: сыщики обычно так не просят. Они сделали внутривенный и ещё пару уколов и приготовились увозить катю:

- Первое промывание сделаем мы, в машине, остальное - в больнице. Молодая, может, и выкарабкается, - обнадежил врач.

Глеб, вручая ему визитку, сказал более официальным тоном:

- Прошу вас передать врачу больницы и попросить сообщить мне, как только придет в сознание.

- Если придет, - уточнил врач. - Здесь отравление серьезное, хотя и достаточно быстро сообщили. Вот номер, адрес, телефон больницы, куда её везем. Визитку передам.

Глеб посмотрел на часы - 17-30.

- И еще, доктор, - предупредил Глеб, - за дверью - ни слова, что она ещё жива. Среди них - убийца. Лучше молча покачайте головой, когда будут спрашивать.

Катю уложили на носилки.

- Закройте простыней и лицо, - сообразил Глеб.

Он молил Бога, чтобы никто из присутствующих тоже не оказался сообразительным и не спросил, почему "труп" увозит "скорая", а не оперативная бригада. Но сообразительных, к счастью, не нашлось. Может, не знали процедуры, а может, подпитие и стресс помешали соображать. Он слышал, как врач в коридоре скорбно проговорил в ответ на хор вопрошающих голосов:

- Увы, увы.

Слышал, гул возмущенных, спорящих, скорбящих, разом говорящих голосов, который удалялся вслед за носилками.

Он не успел осмотреть и понять, из чего в чашку наливалось кофе, как визг тормозов вместе с воем сирены заставили его выйти из комнаты, чтобы встретить приехавшую бригаду.

Глеб коротко доложил обстановку и, оставив оперативников заниматься привычным делом, вошел в поминальную залу. Он объявил. Что катя Бородина стала третьей жервой неуловимого убийцы, что просит всех присутствующих, кроме редакционного коллектива, записать на листах, которые он прихватил из комнаты Аниловой, свои фамилии, адреса, телефоны, должность, занятия и попросил никуда в ближайшие дни из Москвы не уезжать.

- А теперь прошу вас удалиться, - вежливо сказал Глеб, собирая заполненные листы. - Всех, кроме сотрудников журнала. Присутствующие удалились удивительно проворно. Глеб велел Сашке закрыть дверь особняка на замок и засов и подняться наверх.

- Вас, уважаемые сотрудники, прошу собраться в комнате Натальи Владимировны и подождать меня несколько минут. - Может быть, специалистам оперативной группы уже удалось установить причину несчастья с Катей Бородиной. - Глеб избегал - почти суеверно - слов "умерла", "смерть", "убита" и поймал себя на том, что непрерывно молится за Катю, хотя и самой краткой молитвой, повторяя, как заклинание:

- Спаси её, Господи!

Специалисты уже закончили исследование чашки, кофе, предметов на столе и в комнате. Обрабатывались отпечатки, и сотрудникам журнала предстояла процедура снятия отпечатков их пальцев. "Супернос" - как звали в Управлении токсиколога Вячеслава Васильевича Руднева, который не только по запахам, признакам, свойствам и ещё Бог знает, почему, умел определить яд, токсин, наркотик при передозировках, снотворное и неролептики, которыми травились чаще всего не понятые влюбленные или отчаявшиеся старики.

- Давно я не встречался с этим своим приятелем, - усмехался Вячеслав Васильевич, - разве его ещё продают где-то?

- Что? - не понял Глеб.

- Да мышьяк. Вульгарный мышьяк!

- Мышьяк здесь? Катю мышьяков отравили?

- Ну, да. Только почему отравили? Может, сама отравилась? Не было несчастной любви у этой девицы?

- Сама? - Глеб судорожно соображал: Катя была основательно пьяна. Могла за час с небольшим протрезветь? Может, и могла. Но где взяла горячую воду для кофе? Ни кипятильника, ни электрочайника в её комнате не было - он отметил это, когда искал. Из чего наливали кофе. Значит. Ей принесли кофе? Кто? Почему принесли? Она просила? Катя выходила из комнаты, чтобы попросить? Кто-то заглянул к ней и она попросила кофе? Все вопросы к "дорогому коллективу".

- Теперь дело за дозировкой, - продолжал Вячеслав Васильевич. - Скажу завтра. А лучше бы девица сама сказала, кто ей удружил такой кофе или зачем себя обрекла на такую муку. Если в хорошие руки попадет и дозировка не бешеная - может, и пронесет. Молодая говоришь, и красивая? Да, красоту надо спасать!

Глеб предупредил "дорогой коллектив", поредевший за неделю с небольшим на четырех человек, о предстоящей процедуре снятия отпечатков пальцев. Реакции не было. Даже Скил молчал, только курил непрерывно. Затем Глеб спросил:

- Кто навещал Катю после того, как её оставили спящей?

Все посмотрели друг на друга удивленно. За всех ответила Утя:

- Ее бессмысленно было навещать. Раньше чем через два - три часа она не очухалась бы. я и такси на восемь заказала.

- Тогда Катю отравили - мышьяком.

Глеб даже не ожидал такой бурной реакции - в каждом будто взорвался какой-то снаряд, - им был безумный конвейер смерти, который прошел через их жизни. Их устоявшийся ритм занятий, событий, самого течения жизни. Этот новый кошмар их нервы уже не выдержали. Каждый кричал что-то, негодовал, требовал. И главное требование обращалось к нему, Глебу:

- Да делайте же что-нибудь! Если не можете, призовите опытных сыщиков!

Глеб покраснел, но молчал, давая возможность им разрядиться.

Общий громкий гвалт перекрыл, как ни странно, почти шепотом вопрос Ути:

- Мышьяком?

- Вас удивляет, что в наши дни ещё травят мышьяком, когда теперь столько новых ядов? - сразу откликнулся Глеб.

- Удивляет, что мышьяком - потому что я вчера его купила в нашем хозяйственном. Подождите! - крикнула Утя и бросилась в свою комнату. Через несколько секунд оттуда раздался даже не крик, а рев:

- Идите сюда!

Все окружили Утю, которая стояла у раскрытого шкафа в своей комнате. На второй полке валялся темно-коричневый флакончик с лаконичной надписью: "Яд". Флакончик был открыт, но не пуст, крышка валялась неподалеку.

- ОН был полный и закрыт, и ещё в картонной коробочке.

Картонная коробочка валялась неподалеку, на полу.

Утя бешено вращала своими огромными глазищами, переводя их с одного лица на другое и, наконец, проговорила:

- Так значит это моим мышьяком Катьку отравили?

Глеб испугался нового приступа ревы и истерики, из которого Утю только недавно вывели и строго спросил:

- Зачем вы купили мышьяк?

- У нас в доме завелись мыши, а в мусопроводе даже крысы. Я пошла в хозяйственный и спросила, какое самое действенное от них средство. А пожилая такая тетка - продавщица говорит:

- Знаете, все эти травленные зерна не помогают, я на даче пробовала. А нам недавно завезли небольшую партию мышьяка - наверно, из каких прежних остатков. Это уж точно поможет. Покупайте, девушка, пока все не раскупили.

Я и купила. А вчера про него забыла, потому что надо было покупать продукты и делать салаты на поминки.

- Кто знал, что вы купили мышьяк?

- Да все. Я пришла и смеюсь - купила отраву по назначению: мышам мышьяк. В комнату заглянул Вячеслав Васильевич.

- А я к вам собирался, - опередил его информацию Глеб. - У нас тут новости, пригласите, пожалуйста, дактилоскописта.

Вячеслав Васильевич, быстро вернувшийся с дактилоскопистом, попросил Глеба выйти в коридор, пока тот обследовал бутылочку, коробку и возможные следы вокруг:

- Я ведь к вам по его поручению и приходил, пока он там заканчивал. Ну, пошли в главную опочивальню. - Они вошли в Катину комнату. И Супернос сказал:

- Ваш убийца - большой шельмец и наглости редкостной. Он ничего лучше не придумал, как в этой же чашке смочить губку и протереть ею все: чашку, тарелочку, поверхность стола. А губку попросту забросил в угол. Видимо, очень торопился, а воды в комнате не было и ничего другого, чем можно было бы убрать следы.