Дом, которого нет - Ирина Анатольевна Шмакова Страница 2

Многие выжили, но ходили по кругу, они все потеряли и не могли никак смириться с этой потерей. У некоторых налаживалась жизнь, но разве это жизнь, скорее ожидание прежней, уже невозможной жизни.

Кто-то думал, что еще немного – и все вернется на свои места, но время шло, и ничего не менялось. Наступали разочарование и злость.

Кто-то пытался вернуться и погибал.

Кто-то оказался по другую сторону от минных полей и границы, нависшей над людьми, разделившей семьи, кладбища, жизнь на «до» и «после».

Мария жила рядом с этими людьми каждый день в маленькой комнате, куда не попадало солнце. Жила в бесконечных разговорах о прошлом и пыталась найти свое место в настоящем. Время бежало, но для нее оно остановилось последним взглядом на дом, где она была счастлива, и болью с того самого момента, как она повернулась к нему спиной навсегда.

Учить детей Мария больше не хотела, она не могла говорить им неправду, ведь мира без границ для нее больше не существовало. Была совершенно осознаваемая, хоть физически не существующая стена, за которую никак не попасть, даже на могилу матери.

Геополитика – модное слово, для многих повод гордиться своими завоеваниями, для других же боль невосполнимой утраты. Для нее геополитики не существовало – были люди, очень разные люди.

Мария гнала от себя мысли о доме, так как она понимала, что он уже чужой. Одновременно он был ее, и хотелось думать, что кто-то заботится о нем, моет окна, чтобы свет от солнца был немного ярче, ухаживает за яблонями в саду, печет пироги на кухне. В ее мечтах в доме непременно должна быть жизнь, и это грело душу, давало ощущение приземленности. Никогда, даже в самые тяжелые дни, она не видела свой дом разграбленным, с выломанными дверями и разбитыми стеклами, сожженным садом, а именно это произошло в первые же дни после того, как дом опустел.

5

Владимир принял удар молча – он уехал, нужно было заработать на новую жизнь. Это решение после того, как он закрыл дверь своего дома, было самым тяжелым. Он оставлял жену и сыновей, не знал, как надолго, и ехал работать туда, откуда пришла беда.

Он сломал свою гордость, от него зависел дальнейший путь семьи. Ждать Владимир не мог, он всю жизнь сам решал свое будущее и сейчас не хотел тратить время на пустое: старого дома нет, нужен новый дом.

Впереди несколько лет тяжелого труда, разъединенности, одиночества. Он не вспоминал о прошлом. Но прошлое давало о себе знать, так как он был хорошим человеком и многим помогал на своем пути, все возвращалось ему – родственники помогли ему: дали комнату и рекомендации для устройства на первую работу в чужом огромном городе, где лиц людей и не разглядеть. Друзья помогали передать что-то для семьи. Семью поддерживали окружающие, дети росли, появлялись люди, которые отдавали какие-то вещи, продукты, была возможность отправить детей на лето к дальним родственникам. Жизнь не останавливалась ни на минуту.

Владимир замкнулся, он погрузился в одиночество и никого не пускал в свой мир. Он забыл о шумных застольях, глазах жены и смехе детей. Лица чужих людей менялись, новости не радовали, капитал копился.

Все – достаточно. Пора вернуться. Это решение созрело одномоментно. Можно до бесконечности жить оторванным от любимых, но ради чего? Пришло время начать вторую жизнь.

6

Сыновья росли очень быстро, старшие мальчишки уже работали – помогали в небольшом кафе, брались за любую доступную для подростков работу, свои небольшие доходы отдавали маме.

Для младшего Георгия все хотели другой жизни. Он был для семьи тем самым последним порогом, за который нельзя перешагнуть. Все для него делали вид самой обычной жизни. Со стороны постороннего взгляда у Георгия было совершенно полноценное детство: он играл во дворе в футбол, ездил в деревню к родственникам на лето, мама читала ему книги. Он уже не помнил старый дом, для него небольшая комнатка и была домом. Он уже не помнил отца, только мама поддерживала веру в то, что отец есть, рассказами о нем.

Георгий был маминым сыном – в нем воплотилась ее любовь, тепло, мягкость, одновременно именно в нем нашла жизнь гордость, через которую когда-то переступил его отец. Он четко понимал, что огорожен от внешних проблем заботами семьи, и это давало ему сил действовать так, как он хочет. Он делал выбор просто – только из своих интересов, неважно за чей счет. Одновременно он был благодарен тем, кто каждый день давал ему возможность проживать свою жизнь.

Осталось ли что-то личное от войны для Георгия – да, осталась память рода, рассказы взрослых с надломленными судьбами, остались огромные дома для беженцев с черными окнами, остались страх и молчание.

Никто не мог понять Георгия, так ему казалось, да и говорить не о чем с людьми, кто ничего подобного не пережил, для них все только слова. Как это произошло, непонятно, но внешняя жизнь была отделена от внутренней – Георгий был копилкой чужих страхов, боли, слез, гнева, обиды. Он все это чувствовал одновременно, иногда принимал эти чувства за свои.

Он искал справедливость, правду, веру. Эти поиски привели к изучению истории, из которой было очевидно, что место, где он родился, неоднократно было во власти разных народов, и каждый раз это порождало новый круг в океане жизни.

7

Вторая жизнь началась сразу, как вернулся отец. Семья перебралась в маленький город, купила квартиру в новом доме. Дети ходили в школу, поступили в институты, обосновались со своими семьями в других квартирах. Мария возобновила свою работу и стала снова преподавать. Отец строил дома.

Мария и Владимир никогда не говорили о годах разлуки, им достаточно было взгляда, чтобы понять, что для каждого это было испытанием. Пока дети росли, задавали много вопросов, они хотели узнать, кто они, откуда и почему не могут вернуться домой.

Квартира никогда не станет их домом, как бы уютно в ней ни было, кто бы в нее ни пришел, какой бы пирог ни испекла Мария – прежних ощущений было не вернуть.

Для Марии и Владимира представления о большой семье изменились, они уже никогда не захотят услышать смех дочерей, теперь они будут ждать внуков и через несколько лет многократно станут счастливыми бабушкой и дедушкой.

Семья будет расти, и каждый внук услышит рассказ о доме, захочет увидеть его своими глазами, постоять на родной земле.

Мария, закрывая глаза цвета спелого ореха последний раз, мысленно повернется лицом к дому и увидит его в лучах солнца через листву яблонь, выросших до балкона на втором этаже. Она улыбнется и это улыбка так и останется