Закари Ин и Император-Дракон - Сиран Джей Чжао Страница 2

— Потрясающе! Может, добавим друг друга? — спросил мальчик, открывая на своем телефоне приложение Mythrealm. Он говорил с таким же акцентом, как и мама Зака, а это означало, что, вероятно, он тоже переехал с материкового Китая.

Воодушевление Зака сменилось настороженностью, как всегда при знакомстве с соотечественниками его возраста. Существовала вероятность, что между ними встанет политика, учитывая, что его маме пришлось бежать от гнета правительства, когда Зак был еще младенцем. Большинство жителей Запада считали, что все китайцы имеют одинаковое происхождение и одинаковые убеждения, но это даже близко не соответствовало реальности. Зака частенько раздражало, что по-английски их всех называли одинаково, в то время как в китайском существовала четкая разница между хуажэнь — этническим китайцем и далужэнь — выходцем с материкового Китая. Хуажэнь мигрировали и расселялись по всему миру на протяжении столетий, может быть, даже тысячелетий. В Нью-Йорк китайские друзья его мамы в основном приезжали из Тайваня, Малайзии, Сингапура и других стран Юго-Восточной Азии. Все они относились к хуажэнь, а не далужэнь, и поэтому по большей части были настроены против китайского правительства, как и она.

Не то чтобы Зак должен был держаться подальше от всех выходцев с материкового Китая. В конце концов, у его мамы были друзья и оттуда. Но прежде чем сблизиться с этим мальчиком, требовалось выяснить, не был ли он наивным фанатом китайских властей (так же, как некоторые местные ребята, не задумываясь, считали американское правительство самым справедливым и могущественным). Однако сразу задавать подобные вопросы слишком неловко, поэтому Зак просто улыбнулся (надеясь, что улыбка получилась естественной) и открыл на очках, которые были подключены к приложению на мобильнике, свой профиль в Mythrealm.

— Значит, ты Закари Ин? — Мальчик повернул к нему экран телефона, где высветился QR-код для запроса на добавление в друзья. — А я — Саймон Ли.

— Откуда ты знаешь мое имя? — Зак нахмурился и нажал на код, чтобы очки могли его просканировать. Вокруг QR-кода сомкнулся и вспыхнул тонкий неоновый квадрат, а затем в поле зрения Зака появился профиль Саймона. Он нажал на плавающую кнопку запроса, чтобы добавить его в друзья.

— Мне учитель сказал!

Зак быстро заморгал. Он не знал, как к этому относиться. Нетрудно было догадаться, что произошло: Саймон, видимо, попал в летнюю школу на какие-то августовские занятия, и учитель, скорее всего, посоветовал ему найти Зака — как будто они автоматически должны были подружиться только потому, что оба были китайцами. Очередное болезненное напоминание о том, что окружающие видят в нем исключительно китайца. Зак уже мог представить, как это прокомментируют другие дети: «Ха-ха-ха, конечно же, два азиата моментально нашли друг друга».

Он почувствовал, как в плечах осела знакомая усталость. Как же достало, что его судят исключительно по внешности, особенно после переезда в Мэн. В Нью-Йорке все люди были настолько разными, что его раса едва ли имела большое значение, а здесь ему на лоб словно прикрепили огромную табличку с надписью «ИНОСТРАНЕЦ». Зак этого не понимал. Он — такой же американец, как и любой его одноклассник. Даже говорить по-китайски не умел, за исключением нескольких простых фраз. Почему люди не замечали ничего, кроме его лица?

— Значит, у тебя такая же фамилия, как у Первого императора? — Саймон снова повернул телефон к себе. Ему давно пора подстричь челку: волосы стали настолько длинными, что практически закрывали глаза.

— У кого? — Зак снял очки и пригладил собственную шевелюру: мама всегда жаловалась на то, что он слишком взъерошенный.

— Первый император Китая. Все называют его по титулу Цинь Шихуан, хотя его настоящее имя — Ин Чжэн. Твой Ин — тот же Ин, что у него? Я имею в виду, что есть несколько разных фамилий, которые читаются как Ин, но его иероглиф очень редкий. Потому что когда пала династия, большинство потомков императора уже погибло. Если твоя фамилия такая же, как у него, может быть, ты — один из выживших!

— Ты вообще о чем?

Собственная фамилия не казалась Заку реальным словом. Впрочем, для него она никогда им не была: мальчик понятия не имел, означает ли иероглиф Ин что-нибудь. Он вообще ненавидел свою фамилию. Всю жизнь Зака дразнили из-за того, что его полное имя звучит как название лекарства: Закарин. Среди побочных эффектов: «раньше всех начать задыхаться на уроке физкультуры», «вести себя как девчонка, когда ты мальчик» и, конечно же, «приносить в школу странную еду».

— Ты не знаешь о Первом императоре? — возмутился Саймон. — Ни фига себе, что творится в американских школах! Он типа создал Китай с нуля! Это большое событие, даже для мировой истории! К 221 году до нашей эры он завоевал Семь Сражающихся царств и объявил себя…

Черт возьми. Это было уже слишком. Зак снова представил смешки окружающих: «Ха-ха-ха, конечно же, два китайских придурка обсуждают историю Древнего Китая».

— Послушай, э-э-э, — прервал он Саймона, — насчет истории: у меня прямо сейчас идет урок. И я сказал учителю, что только ненадолго выйду в туалет. Еще увидимся, окей?

— Ой. Окей. — Саймон откинул с глаз челку, и в них отразился экран телефона. — Но тебе все равно стоит почитать про Первого китайского императора. Он очень крут. Я пришлю тебе ссылку!

— Хорошо. Спасибо. — Зак подхватил с крышки мусорного бака свой обед.

— Эй, подожди, ты собирался выбросить еду? — Саймон ткнул пальцем в контейнер.

— Что? — Зак рассмеялся слишком натянуто и захлопнул крышку бака для пищевых отходов. — Конечно, нет. Я выбрасывал… кое-что другое.

— Парень, ты слишком сильно беспокоишься о том, что подумают другие.

Зак вздрогнул и огляделся, а у него под рубашкой и джинсами выступил холодный пот. Этот голос определенно доносился не из телефона или очков.

— Что-то не так? — Взгляд Саймона стал до странности пронзительным.

— М-м-м, нет, ничего. Вот только… Ладно, пока. — Зак, шаркая, зашагал прочь.

Проходя мимо туалета, он на мгновение задумался, не смыть ли ему свой обед в унитаз, но все же не смог примириться с мыслью о том, что мамину еду постигнет подобный конец. Пищевые отходы из бака хотя бы используют для чего-то полезного — во всяком случае, так он старался думать.

Возможно, тот голос принадлежал его совести.

С каких пор она стала такой громкой?

Вернувшись на урок истории, Зак подсел к своим друзьям за маленький круглый стол, чтобы продолжить работу над совместным проектом об Александре Македонском.

— С возвращением. Повеселился? — сострил сидевший напротив Эйден, с ленивой ухмылкой вертя в пальцах стилус для планшета. Он был капитаном их команды в Mythrealm, и при нем сердце Зака нередко уходило