Чердак - Николай Николаевич Матвеев Страница 2

тянется к той, что с ним возится, как с маленьким ребёнком. А впрочем, он меня когда-то бросит… Ха-ха! Я – мама! Ха-ха-ха!!! Такая же, как и моя? Надеюсь – нет! По крайней мере, я хочу куда-то двигаться, и лучше бы – вперёд. Но, может быть, я просто думаю, что я другая, быть может, всё на самом деле и не так, быть может, я ступаю точно по её следам? Передо мной, мне кажется, вопросов слишком много, наверное, я никогда на них ответить не смогу, да вспомню ли я их? Опять вопрос, пора бы думать об ответах. Оглядываюсь по сторонам, увидеть вряд ли кто-то сможет, войти на крышу тоже, дверь я подперла. Расстёгиваю джинсы, их снимаю, так-то лучше, а то уже немного начала потеть под ними. Оглядываюсь снова, нету посторонних глаз, одни косые скаты крыш, по ним, наверное, отлично съехать на доске, жаль не взяла с собой любимый скейт. «Олли» я вроде выучила, ну, наверное, на четвёрочку. Обошлось, кстати, без разбитых коленок, лишь чуть оцарапала локоть. Теперь, наверное, надо выучить «Кик флип», или «Поп шовит», говорят, он ещё проще «Олли». Доска – единственное, что меня интересует? Хотелось бы верить – что нет, но, чёрт возьми, когда я разговариваю с ним, выходит так, что больше-то меня так ничего и не интересует. Препятствия – наверное, вот то, что останавливает меня круче тормозов. Я не люблю препятствия, я не люблю делать что-то, что не будет иметь какой-то смысл, а если нет смысла, то зачем делать хоть что-то, замкнутый круг, который кто-то называет ленью, кто-то пустотой, а кто-то страхом. А мне просто не надо очередной неудачи. Лежу и рисую на сигаретной пачке узоры, так яростно и сильно, что стёрт уже весь верхний слой, порвалась уж, почти насквозь бумага, зараза, плотная, не как газета, в которой фотографии людей, им можно выколоть глаза, или прожечь их угольком от сигареты. Чёрт, сколько же во мне агрессии! Быть может, если я кого-то полюблю, да так, чтобы без задних ног, чтоб вместо зла во мне возникло всеобъемлющее, подавляющее чувство. И главное, чтоб безответно, чтоб можно было чувствовать, чтоб можно было бы страдать, чтоб потеряться в небе из алмазов, чтоб стать его частичкой, стать звездой, но солнце, чтоб осталось для меня недосягаемым. Но только не иначе, иначе я буду истязать любимого, сначала мало, а потом всё круче и сильнее. И всё закончится тогда гораздо раньше, чем мечта звезды о солнце. Наверное, я делать буду это, чтобы отомстить, ведь я не зря росла лишь под присмотром матери, а он, спустя почти что двадцать лет, вдруг объявился и, сказав «привет», не знает, что же делать дальше. Какие-то мы странные все – люди. А в небе появились облака, я чувствую, поднялся ветерок, пока ещё не сильный, но холодный, всё же – осень. Вот пролетел листок, кленовый, жёлтый, а по ногам уже бегут мурашки, встаю и собираю всю свою одежду, напяливаю всё обратно, надеваю куртку, смотрю туда, где блики солнца всё ещё ласкают купол золотой, проверяю пачку, до вечера хватит, а там, ещё неизвестно, что будет. Пора спускаться, я ещё зайти хотела в солярий, ему тогда понравился мой скромненький загар. Скажу, что загорала на крыше, нагишом. Наверное, это его удивит. А завтра – эта чёртова работа. Там почему-то люди становятся волками. Но это, возможно, совсем другая история, совсем другая крыша. И главное – чтоб эта крыша не поехала окончательно. Убираю подпорку, никто не пытался войти, проверяю себя, прочно ли я стою на ногах, не плывёт подо мною ли крыша. Пока всё нормально, уверенный делаю шаг и ступаю на лестницу, что ведёт на чердак, пустой, но очень пыльный, со множеством дверей, коридоров и комнат. Чердак нуждается в генеральной уборке. Определённо.

4, 9 октября 2012

Для обложки использована фотография моей знакомой с сайта https://vk.com