Мысли вслух - Наталья Викторовна Сокирко Страница 2

стене на кафельный пол. Порой и одиночество неподвластно, если человек боится самого себя, воздвигая вокруг себя определенные рамки, сужая простор мысли, плотно закрывая свой внутренний мир в футляр, живя стереотипами, запрещая себе думать иначе, заталкивая чувства и эмоции на самое дно души. Как бы мы ни старались умертвить его, наш внутренний мир, он всегда будет по-своему требовать живительного простора, проявляя себя по-разному в виде слез, агрессии, эгоизма. Эгоизм на более тонком уровне есть – нехватка любви. Все мы живем и умираем во имя Любви. Все мы хотим быть кому-то нужными. Наравне с людьми-закатами, чей образ жизни похож на бег от самих себя, хотя на самом деле это непрерывный поиск гармонии со своими мыслями, душой и телом, есть люди-рассветы. Люди-закаты, по-своему очаровательны и беззащитны, трогательны. Люди-рассветы же видят даже в простых лучиках Солнца поддержку всего мира. Эти лучики, согревая всю Землю, медленно неторопливо, словно боясь спугнуть, проникают в самую Душу людей, даря тепло, утешая, открывая светлые, добрые чувства. Поселяя, пусть и в самом уголке, неприметный, но такой нежный свет. Нужно только впустить эти лучики, позволить им завладеть хоть маленькой частью своей Души. А дальше решает сам человек. Медленно тушить это трепетное сияние Добра, или же позволять светить ярче, согревая своим теплом не только себя, но и окружающих его людей. Ведь делать счастливыми близких тебе людей -это величайший дар, и во многом он зависит от нас самих. Стоит только помнить, что БЫТЬ счастливым и КАЗАТЬСЯ – два абсолютно разных душевных состояния. Как день и ночь, как закат и рассвет… Конечно, для всех хорошим любой человек никогда не будет, но у каждого из нас есть возможность никому не причинять Зла. Так почему бы ею не воспользоваться? Но и рассвет медленно растворяется, уступая место закату, чтобы на следующий день снова солнце мягкими лучиками освещало Землю. Круговорот Природы… Круговорот жизни… Нет хороших или плохих людей, все Человечество едино. В каждом из нас есть немного рассвета и немного заката, главная трудность заключается в том, чтобы достичь этого душевного баланса.

Хрупкая детская мечта

У Димы была всего лишь одна игрушка. Плюшевый мишка, изрядно потрёпанный, с шерстью грязно-серого цвета, со стёртыми, некогда ясными голубыми глазами и оторванной лапой. Но, несмотря на это, малыш очень любил свою игрушку. Часто, особенно по ночам, мальчику казалось, что в тёплой, плюшевой груди, сохранившей свою мягкость несмотря ни на что, бьётся сердце. Маленькое, хрупкое, но умеющее Сопереживать, Поддерживать, Любить. И от этого оно казалось большим, умеющим принять в себя всех и каждого. Сердце настоящего друга. Так непохожее на сердца всех тех, кого он видел рядом.

Трепетно обнимая перед сном своего Защитника, как он называл мишку, Дима закрывал глаза, с едва уловимой надеждой в голосе шепча в пустоту:

– Завтра мы с тобой обязательно будем кому-то нужны. Ты мне веришь? – Крепче прижимая к себе косолапого, он тихонько засыпал. Сон дарил ему то, о чём он мечтал уже не первый год. Он дарил ему Семью…

Проходил день, два, а за ним ещё череда однообразных, безликих дней. Вновь и вновь он робко смотрел из окна своей комнаты на то, как кто-то из окружающих его детей со всех ног бежит к улыбающимся мужчине и женщине, и его забирают.

Наверное, это так непередаваемо тепло для души, чувствовать чьи-то нежные женские руки, бережно обнимающие тебя, крепко-крепко прижиматься, смотреть в добрые, светлые, любящие глаза и любить всем своим маленьким детским сердечком в ответ.

Иногда он спускался вместе со всеми, чтобы посмотреть на только что прибывшую молодую пару. Так случилось и в этот день. Миловидная женщина с мужчиной, у которого был вполне дружелюбный взгляд, опустившись на корточки перед мальчиком Колей, ласково разговаривали с ним. Он охотно отвечал на все вопросы, гордо вскинув голову и чуть улыбаясь.

Дима одиноко стоял в сторонке, чуть опустив голову, прижимая к груди своего верного Защитника, с которым никогда не расставался. Почему? Почему каждый день кого-то забирают, а его нет? Чем он хуже?.. Мама, папа, где вы?! Дима понимал, он не лучше и не хуже. Он просто другой.

Над ним открыто насмехались все ребята, а мишку прозвали Чудовище. Молчаливый, спокойный он ни с кем не общался, лишь наблюдал, в попытке понять этот мир. Вот, тот же Колька, он постоянно обижает девочек, дерётся с другими мальчишками, умеет быть лидером в любой компании, пытается всем доказать, что он лучший. Катя, которую забрали позавчера, со многими дружила, но при удобном случае рассказывала все секреты детей строгим воспитателям.

– О, вновь вышел гулять со своим чудовищем! – Громко хохотала толпа детишек, в очередной раз завидев его. – Почему ты такой, Димка?! Постоянно молчишь. Или ты немой, Димка?!

Он тихо, стерпев насмешки, неспешно плёлся на чердак ослабшими ногами. Он любил смотреть сквозь небольшую щель, на предвечернее, с только-только зарождающимися маленькими звёздочками, небо и мечтать. Границы Реальности и Воображения стирались, медленно тая…

Мама… Он готов любить её безгранично, лишь бы знать, что он хоть немного кому-то нужен в этом мире. Вот она читает ему сказку, заботливо укрыв одеялом, а он, смотря на женщину из-под полуопущенных ресниц, внимательно вслушивается в звуки её голоса. В них сквозит трепетная нежность, которая обнимает его израненную детскую душу, согревая и успокаивая. И будут новые игрушки: мягкие и большие, от которых пахнет чистотой, но Дима все равно никогда не забудет своего Защитника и заботливо уложит его рядом с собой на подушку.

Или, когда наступит зима, они все вместе выйдут на улицу, мороз будет щипать краснеющие щёки, рука в тёплой меховой варежке зачерпнёт снега, слепив маленький, искрящийся белый шарик, и воцарится безудержное веселье, смех, бросание друг в друга снежками, Счастье, проникающее в его полное Благодарности и Любви сердце. А потом они все вместе слепят веселого снеговика, чтобы даже самые серьёзные угрюмые люди, проходящие мимо, наткнулись взглядом на него и тепло улыбнулись, на секунду поняв, в мире есть Счастье, стоит его только почувствовать…

А по вечерам, за ужином, они будут сидеть вместе пить чай и разговаривать обо всём на свете. Он взглянет им в глаза и дрожащим голоском, переполненным чистой, искренней радостью, прошепчет: «Мама, папа, я вас люблю!».

И они, улыбнувшись, поймут, что не ошиблись в своём выборе…

А весной, он с папой будет делать птичкам кормушку. Птички будут прилетать, весело чирикая и может быть какая-нибудь из них, постучится клювиком