Сталинский геймер - Ирина Калитина Страница 2

Мальчик сразу понял, чьи это глаза. Раньше он видел волков, но издалека, они стаей переходили Иртыш по льду, как раз, в сторону их посёлка.

Пётр развернулся и «полетел» домой.

Этот кросс он запомнил на всю жизнь, как и скорость, которую способен развить человек, когда убегает от смерти.

Дома порадовался находке, предположив, что алый цвет лыжи испугал голодных зверей.

Весной растаявший снег на высоком берегу не задерживался, стекал в виде множества ручейков в мощную реку и её притоки. Земля высыхала быстро, дышала свежестью и обещала новые приключения.

Не все, предоставленные себе школьники, во время летних каникул играли удачно. Иртыш и его притоки из-за разливов имели неровное дно и своенравный характер. Они забирали неловких ребят.

«Облом» с охотой разжёг в Петре страсть к рыбалке. Он сделал удочку, выменял у ребят крючки, достал леску, накопал червяков и отправился в «рыбное» место, которое присмотрел заранее. Уселся в тишине и в одиночестве, подождал, клёва не было, и терпения тоже. Мальчик ступил в реку, подошёл к рыбам поближе, чтобы они, наконец, заметили его червяка на крючке, никакого эффекта. Тогда он сделал ещё несколько шагов и дно закончилось, ноги ступили в бездну. Бросив удочку, мальчик принялся барахтаться изо всех сил, захлёбываясь, погружаясь, отталкиваясь от ила, поднимаясь вверх, глотая воздух. Выплыл. В этот день он научился плавать.

Когда Петру исполнилось десять, отец кардинально решил вопрос летнего отпуска сына: пристроил его подпаском к пастуху-инвалиду, одна нога которого была повреждена на войне. За какую провинность раненый мужик попал в ссылку, никто не спрашивал.

Папа надеялся, что сын будет под присмотром взрослого человека, а стадо коров под контролем Петра. Все останутся живы, а мальчик при этом заработает себе на костюм и ботинки.

Так Петру предоставилась возможность сыграть во взрослого мужика — добытчика денег. Особую ценность и предмет зависти мальчишек, имела плеть, крепко накрепко привязанная к его руке.

Работа пришлась по душе. Бить животных необходимости не было, они слышали звук рассекающей воздух плётки, окрик и становились послушными.

С пастухом дядей Василичем случился полный альянс. Мужчина сидел на пне, не напрягал мальчика нравоучениями, курил самокрутку с махоркой и принимал сивуху из горла зелёной пыльной бутылки. Где он брал пойло, осталось неизвестным, в небольшой лавке спец поселения спиртное не продавали.

Территория выпаса представляла собой смешанный лес с высокой травой и кустарником, ограниченный речкой, шириной метров пятидесяти, впадающей в Иртыш.

На другой стороне реки виднелись небольшие поля, засеянные злаками или травами.

В свои десять лет Пётр знал, что коровы хорошо плавают. Год назад они с отцом отвезли старую корову на мясокомбинат, она оттуда сбежала, переплыла Иртыш и вернулась домой. Однако, предугадать, что целое стадо пустится вплавь, мальчик не мог и это, едва, не стоило ему жизни.

Также известно было Петру, что коровы любят люцерну, но есть им на выпасе эту траву нельзя, особенно после дождя, могут погибнуть от брожения в животе.

Как учуяли его подопечные лакомство на противоположном берегу реки, наверное, могут объяснить биологи. Маленький пастух обнаружил, что несколько животных пасётся на поле с люцерной, часть стада переплывает реку, остальные коровы топчутся около воды, готовясь к «десанту».

Василич сидел далеко, был не трезв, да и переплыть реку едва ли смог бы.

Пётр хлыстом отогнал от реки тех коров, которые оставались на территории выпаса, а за остальными бросился в воду, предварительно раздевшись, не кинув одежду на землю, а аккуратно повесив штаны и рубашку на сучок, как учила мама. Что касается обуви, то летом он ею не пользовался, ибо из прошлогодней вырастал, а новую приобретали к первому сентября.

Так голышом он окунулся в прохладную августовскую воду. Переплыл реку, нещадно стегая плетью животных, и отправил их вплавь на свой берег.

Убедившись, что все коровы вернулись на место, рассерженный «тупостью» подопечных, разгорячённый от сражения с ними, он поплыл назад.

На середине реки поднял глаза и увидел перед собой громадную гадюку, бесшумно извивающуюся в тихой воде, про которую знал, что она редко пускается в плавание и делает это в случае крайней необходимости.

Мысли летели с непередаваемой скоростью:

«Стадо затоптало её лёжку или согнало с удобного места. Змея зла на коров, но отмщение ожидает, именно, меня, изменять направление поздно, не такой уж ловкий я пловец, через секунды мы столкнёмся».

Знал он так же, что для взрослого человека яд змеи не смертелен, а для ребёнка — как повезёт.

Мгновенно вспомнил о привязанной к руке плётке, взмахнув правой рукой, он изо всех сил начал стегать змею.

Натолкнувшись не новую неприятность, не понимая, что происходит, громадина свернулась и поднялась над водой в классической позе, готовая к нападению, но получила ещё, и ещё, и ещё раз по морде и это заставило пресмыкающееся изменить направление, да и мальчик во время драки, отчаянно подгребал под собой левой рукой и сумел отплыть в сторону.

Выйдя из воды, натянул на мокрое, дрожащее от холода и страха, тело штаны и рубашку, которые сразу стали влажными, отогнал коров подальше от реки и отправился сушиться возле дремлющего Василича.

Уселся на солнышке на соседний пенёк. Мужик угостил ребёнка «козьей ножкой». Юный герой втянул в себя горячий воздух.

Заработал он за лето девяносто рублей и ощутил себя богачом, потому что костюм, рубашка и ботинки стоили всего пятнадцать. Оставшийся «капитал» предполагал истратить на велосипед и детали к радиоприёмнику, если эти товары завезут в поселковое сельпо.

Работал пастухом Пётр два лета, потом семье разрешили вернуться на родину.

Новая жизнь и новые друзья предполагали новые игры.

В школе мальчик услышал, что известный молдавский детский ансамбль объявляет приём юных артистов. Вспомнив свои успехи сибирском краю, он попробовал устроиться туда танцором, чтобы «насладиться славой», проезжая с гастролями по городам и сёлам.

Увы, в приёме ему отказали, сожалели, что в движениях талантливого мальчика отсутствует молдавский характер, а партия и правительство заботятся о сохранении национальной культуры народов СССР.

И никто не объяснил Петру, откуда было взять эти движения ему, выросшему в Сибири, где измученные, хмурые представители всех национальностей жили в одном ритме, одинаково молчали о том, что думали, и исполняли один рабский танец под «музыку» вождей.