Ровно год - Робин Бенуэй Страница 2

— В общем, надеюсь, тебе понравится, — продолжает Лео. — Если нет, так и скажи, я нисколечко не обижусь. (Само собой, она страшно обидится, но сейчас ей некогда об этом волноваться.)

— Уверена, я буду просто в восторге, — заверяет Стефани.

Лео набирает полную грудь воздуха и вытаскивает подарок из сумки.

— Завернула в бумагу, чтобы не поцарапать, — говорит она.

Стефани осторожно разворачивает тонкую папиросную бумагу и видит фото в рамке, то самое, которое сделал, напечатал и в канун Рождества подарил Лео Ист, — то, которое заставило ее расплакаться.

Глаза Стефани мгновенно увлажняются.

— Снято в этот день, ну то есть в этот день год назад, — поспешно объясняет Лео. — Снимал Ист. Он подарил фотографию мне, но я подумала, лучше пускай будет здесь, чем в моей комнате.

На фото сияет ослепительной улыбкой Нина.

— Потрясающе, — выдыхает Стефани и тянется снова обнять Лео. — Правда. У Иста настоящий талант. Только посмотри! — Лео молча кивает, глядя, как Стефани ставит фотографию на полку рядом с набивным слоником в балетной пачке. — Идеально, — бормочет Стефани.

Лео развлекает младенца, пока отец принимает душ, а Стефани одевается. «Развлечение» заключается в том, что Лео закрывает глаза ладонями и потом их открывает, а малышка с укором смотрит на нее, словно говоря: «Ты меня совсем за дурочку считаешь?»

— Послушай, — сдается Лео, — если бы решала я, мы бы с тобой просто смотрели «Нетфликс», но от телевизора дети глупеют. Не я тут устанавливаю правила, — прибавляет она, когда малышка подозрительно прищуривается. Лео даже рада ее скептическому настрою: самый подходящий способ отдать дань уважения Нине.

Наконец все собрались, и отец грузит велосипед Лео в багажник своего авто, чтобы отвезти ее домой.

— Езжайте, я буду следом, — говорит Стефани. — Только сперва накормлю зверя.

В гараже отец кидает Лео автомобильный брелок.

— Соображай быстрей, — говорит он, и Лео быстро соображает. — Кто у нас сегодня за рулем?

После смерти Нины Лео ни разу не водила машину, и брелок оттягивает ей ладонь.

— Ты же знаешь, я езжу медленно, — говорит она.

— Ничего страшного.

— Ты сам говорил, что я еле тащусь. Вожу как пенсионерка.

Отец пожимает плечами:

— У нас в запасе час, расстояние — две мили. Успеем.

Лео смотрит на авто, затем переводит взгляд на брелок.

— Ладно, — соглашается она, садится в водительское кресло, берется за рулевое колесо. Оно гладкое, совсем не такое, как в машине Иста, думает Лео и спрашивает себя, откуда ей это известно.

Отец занимает место переднего пассажира.

— Готова?

— Всегда готова.

— Отлично. — Он улыбается. — Только на клаксон не жми.

Лео тоже не сдерживает улыбки. Отец пристегивается ремнем безопасности. Этот звук, жесткий металлический щелчок! Лео ежится, улыбка сползает с лица.

На поминках Лео мутит. Пришли все: парень Нины, Ист, и его отец — оба в строгих рубашках, оба печальные; подруга Лео, Мэдисон, с родителями; Кай, Эйдан и Дилан, на котором так и виснет его подружка Софи; тетя Келли и дядя Дэвид с целым выводком отпрысков — кузенов Лео; парочка Нининых одноклассниц; соседи. Денвер тоже тут — красуется в своем ошейнике в шотландскую клетку и вертится под ногами у гостей, окруживших сырную тарелку. Лео замечает даже Брайдена с его мамой, но поздороваться не выходит — он стоит далеко. Лео решает, что позже напишет ему в личку.

Ист бросает на нее вопросительный взгляд с противоположного конца двора и показывает поднятые вверх большие пальцы, но Лео отводит глаза и делает вид, будто занята. Она пока не готова посмотреть на него.

Мама и отец выходят вперед и благодарят всех собравшихся. Лео не видела их вместе с той ночи, когда случилась трагедия, и от этого ею овладевает странная опустошенность.

— Мы также хотим поблагодарить всех, кто поддерживал нас на протяжении этого года, — срывающимся голосом продолжает отец. — И, конечно, Стефани, моя жена, и Элеонора — Лео — тоже ко мне присоединяются.

Лео беззвучно стонет, чувствуя, как головы всех подруг точно по команде поворачиваются в ее сторону.

— Элеонора? — одними губами произносит Мэдисон и хихикает, прикрыв рот ладошкой.

Нет, Лео определенно поговорит с отцом.

Они высаживают розовый куст в землю, и все аплодируют, что кажется одновременно и нелепым, и естественным. Далее следуют напитки и угощение, слезы и объятья, улыбки и смех. Ист делает несколько снимков на свою чудо-камеру. Лео почти все время общается с подругами. На закате тревога в ее душе начинает пульсировать, будто сердечный ритм, и не отпускает даже тогда, когда Лео, немного понянчив сестренку, подходит к маме и они вместе едят овощи, макая их в соус.

— Ты в порядке? — спрашивает мама.

— В полном, — отвечает Лео.

Она идет наверх, опирается руками на холодную столешницу в ванной и дышит. Минул год, а горе до сих пор накатывает волнами, то приближая, то отдаляя память о Нине. А казалось бы, к этому времени Лео должна увереннее чувствовать себя в этих водах.

Подняв глаза на зеркало, она видит лицо Нины. Ждет, пока снова увидит в отражении себя, и спускается обратно во двор.

Уже почти темно, когда большая часть гостей расходится. Мэдисон напоследок крепко прижимает Лео к груди, и Лео терпеливо замирает.

— Завтра напишу, — говорит Мэдисон, уткнувшись ей в плечо. — Приготовься к шквалу эмодзи.

Лео так же крепко обнимает ее в ответ.

— Всегда готова.

Опускается ночь. Во дворе остались только Ист с отцом и кое-кто из соседей. Стефани и отцу Лео нужно ехать домой, укладывать ребенка. На прощание Лео целует нежный рыжеватый пушок на лбу сестры.

— До встречи, енотик, — шепчет она.

В ответ малышка срыгивает.

Отец Иста разговаривает с мамой Лео. Ист сидит на скамейке в лесопарковой зоне сразу за забором, смутный силуэт на фоне темно-лилового неба. Лео нашаривает ступнями туфли, делает глубокий вдох и выскальзывает за ворота.

— А, привет, Элеонора, — говорит Ист.

— Привет, Истон, — парирует она.

— По крайней мере, мое имя — это